— Это не огонь, Джон. Это страх, — сказал Брюс. — Мне кое-что известно. Думаю, что его дни как тренера сочтены. Так что победа в этих соревнованиях тут ни при чем.

Джон резко повернулся и с бешенством взглянул на Брюса:

— Ты о чем это, Пэтмен?

— Я о собрании персонала школы на той неделе. Отец сказал, что никогда не видел тренера таким взбешенным. Кажется, ему отказали в прибавке, а он пригрозил, что уйдет.

— Да он, наверное, блефовал, — насмешливо сказал Джон.

— Не думаю. Раньше отец никогда не рассказывал об этих собраниях. А в этот раз он пришел таким расстроенным. Клянусь, парни, эти соревнования — лебединая песнь тренера.

Тони захохотал. Он был в легкоатлетической команде, самой слабой команде школы, и ему приходилось терпеть изматывающие тренировки и бесконечные поучения Шульца гораздо большие, чем хотелось. — Могу лишь пожелать ему счастливого пути!

— Послушай, Тони, — заметил Джон, — если позавчера он тебя заставил пробежать десять лишних кругов, это не значит, что нам его не будет не хватать.

— Он не должен тренировать легкоатлетов. Ведь он мог бы нанять кого-нибудь. А сам бы занимался своим футболом, — упрямо настаивал Тони. — И меня никто не заставит тренироваться больше положенного.

— И правильно, — сказал Брюс. — Это как раз увеличит мои шансы на победу.

— Плевать, — заявил Тони. — Ведь это не бег на длинные дистанции, а стало быть — не мой вид спорта. Лично для меня самая интересная часть забега Барта — танцы после него.

— Я с тобой солидарен, — согласился Брюс, — но только после того, как выиграю.

— Еще бы, — добавил Джон, — тогда ты сможешь изображать из себя героя. Ты хорошо справляешься с этой ролью. А с кем ты пойдешь?

Брюс пожал плечами:

— Еще не решил. А ты?

— Не знаю. Может быть, с Энни Уитмен. Все присвистнули.

— Ты уже договорился? — спросил Тони. — Говорят, у нее все расписано на недели вперед, и она не успокоится, пока не перевстречается со всеми ребятами из нашей школы.

— Да, она успешно с этим справляется, — заметил Брюс. — В субботу Чарли Кэшмен ездил с ней на Миллерс-Пойнт, и, по-моему, они недурно провели там время. Я встретил вчера Чарли, его вид говорил сам за себя.

— Ну, а ты сам, Брюс? Она собирается испытать свои чары и на тебе? — спросил Тони.

— Ну, если ей повезет. В тот же день Джессика уверенной походкой вошла в адвокатскую контору отца.

— Привет, миссис Келли, папа здесь?

— Он говорит по телефону, — ответила секретарша. — Он просил передать тебе, чтобы ты рас полагалась поудобнее.

— Прекрасно, — бодро ответила Джессика, усаживаясь в одно из серых бархатных кресел для посетителей. На стеклянном столике перед ней лежала стопка журналов. Взяв один из них, Джессика принялась перелистывать его. Но мысли ее были заняты заманчивыми перспективами, открывавшимися перед ней. Джессика была рада, что решила стать юристом. «Это восхитительное поле деятельности, — думала она, — особенно для женщины». На секунду ее мысль задержалась на Джойс Дейвенпорт, которая была общественным защитником по нашумевшему делу «Хилл-стрит Блуз». Вот образец, достойный подражания. Очаровательная, увлеченная своей работой, отстаивающая права других и все-таки находящая время для любви. «Вот таким адвокатом я хотела бы быть», — думала Джессика. Правда, через секунду ее мысли потекли уже в другом направлении. Одно дело просто брать на себя безнадежные дела, но совсем другое — защищать опасных матерых преступников. Нет, лучше заниматься гражданскими делами, как отец, может, даже пойти несколько дальше его — к такому выводу пришла Джессика. Сотрудничать с другими юристами, в числе которых много красивых мужчин, было не менее увлекательно и гораздо безопаснее.

Интересно, какое первое дело поручит ей отец? Она уже видела себя незаменимой помощницей отца, вместе с ним вырабатывающей линию защиты.

Отец проводил много времени в окружном суде, и Джессика с нетерпением ждала того дня, когда отец возьмет ее с собой. Она вспомнила, что как-то за обедом отец рассказывал, что ведет дело по иску против Джорджа Фаулера, отца Лилы. Фаулеры годами попирали права многих беззащитных горожан, и отец был из числа тех жителей, которые начинали противостоять могущественному семейству и бороться с ним. И Джессика была готова помогать ему в этом. Она представляла себе, как с ее помощью восторжествует справедливость, и не без злорадства предвкушала победу над отцом Лилы. Хотя они были подругами, между ними всегда существовало незримое соперничество.

Появление отца прервало мысли Джессики.

— Ну что, Джессика, готова приступить к работе? — Отец улыбался, гордясь дочерью.

Нед Уэйкфилд всегда втайне надеялся, что кто-нибудь из его детей заинтересуется его профессией, но в самых смелых своих мечтах он не мог и предположить, что это будет Джессика. Его лицо светилось счастьем, когда Джессика, улыбнувшись в ответ, утвердительно кивнула.

— Ну, пойдем, дорогая, — сказал он. Джессика поднялась и пошла за ним. Она удивилась, что они не повернули налево к маленькому холлу перед кабинетом отца, а пошли в глубь конторы, в подсобное помещение. Входя в ярко освещенную комнату, отец произнес:

— Джес, познакомься с Труди Ромак, моей управляющей. Она тебе все объяснит. Труди, это Джессика, моя дочь. А теперь я вас оставлю; у меня полно работы. Действуй, Джессика, а если будут вопросы — смело спрашивай. Хотя я знаю, что ты не из тех, кто молчит, если его что-то интересует, — добавил он с улыбкой.

Он ушел, закрыв за собой дверь.

Джессика огляделась. Раньше она заходила к отцу на работу, но эту комнату она совершенно не помнила. Да и не было в ней ничего достойного внимания. Одна из стен была полностью уставлена серыми металлическими стеллажами, набитыми папками и документами. У другой стены находился ксерокс, рядом с которым на низком столике стоял большой компьютер.

Труди подошла к Джессике, держа в руках толстую, в несколько дюймов, пачку бумаг.

— Джессика, нужно сделать по четыре экземпляра каждого из этих документов, проверить их и отсортировать, — заявила она.

Слова ее звучали отрывисто, а тон был почти прокурорским.

— Что за документы? — спросила Джессика.

— Это резюме дел, — ответила Труди. — Они срочно нужны твоему отцу. Ты ведь умеешь обращаться с ксероксом?

— Конечно, — уверенно произнесла Джессика, — это пара пустяков.

— Ну и отлично, — сказала Труди. — У меня есть дела в другом месте, так что ты здесь будешь хозяйкой. Если понадоблюсь — я в конференц-зале.

Вздохнув, Джессика начала закладывать бумаги в машину. Интересно, Джойс Дейвенпорт тоже начинала с этого? Хотя Джессика работала с ксероксом отца впервые, она знала, как с ним обращаться, потому что уже десятки раз размножала спортивные приветствия в кабинете директора школы. Работа была настолько монотонной, что уже через пять минут Джессика была готова лезть на стенку. Нет, не к такому делу она стремилась. Посмотрев вокруг, Джессика увидела на одной из полок маленький приемник и включила его. Местная радиостанция передавала рок. Все-таки с музыкой легче вытерпеть эту скуку.

Но, увы! Не прошло и минуты, как на пороге появилась Труди.

— Чем это вы занимаетесь, мисс Уэйкфилд?

— Размножаю документы, как вы просили, — ответила Джессика, не пытаясь скрыть скуку. Труди выключила радио.

— Но только не с помощью этого шумового аппарата. Ваш отец просил напомнить вам, что здесь офис, а не дискотека. — Все это Труди произнесла очень торжественным тоном. — Вам стоит вернуться к работе.

— Деловая, — прошипела Джессика, едва дверь за Труди закрылась. — Как смеет эта женщина командовать! Интересно, что заставило папу нанять эту мегеру?

На всю работу у Джессики ушло полтора часа. Прежде чем отдать все это Труди, Джессика решила взглянуть на некоторые из документов. Вероятно, отец хотел, чтобы именно таким образом она входила в курс дела. Судя по первым фразам, можно было предположить, что в документах речь шла о какой-то недвижимости, хотя чем дальше Джессика читала, тем меньше была в этом уверена. Документы были написаны вроде бы по-английски, но так заковыристо, что Джессика ничего не могла понять. Попытка разобраться наводила на нее еще большую тоску, чем чтение учебника по ненавистной ей химии.