Волк сердито щелкнул зубами и мотнул головой, высвобождаясь из под его руки.

– Ну, то-то же… – удовлетворенно проговорил Стас и негромко, но властно рыкнул в волчье ухо.

Лобастый одним прыжком вылетел из шатра, замер на широко расставленных ногах, низко опустив голову и обводя суровым взглядом стаю. Вздернул верхнюю губу, обнажив крепкие белые зубы и, не издав ни звука, неторопливой рысью направился прочь от шатра. Стая гуськом потянулась вслед за ним.

Груздень, тяжелый, как скала, проводил их завистливым взглядом и со вздохом повернулся туда, где лежал разрушенный им Казторан.

Леха, злой и хмурый, исподлобья смотрел на Стаса и счастливую Купаву.

Зорень, забыв о коняжеском чине, по-мужицки скреб в собственной потылице.

Войтик озабоченно поглядывал на восток, где уже нагло и бесстыже выглядывал из-за леса краешек солнца.

Веселин щурился на солнце и щедро всем улыбался.

Толян уютно и вальяжно развалился в седле, как на сидении забытого «Джипаря» и старался не встречаться взглядом с Грузднем, явно обиженным за его новую измену. Без сожаления променял Толян и «Джипарь», и шикарную косуху, и дорогущие джинсы на волю вольную и средневековое счастье в моднявой волчовке. Только тяжеленный «голтяк» на шее да увесистая «гайка» на пальце остались от прежней жизни. Подрагивают от нетерпения ноздри, впитывая утренние запахи. Жадно горят глаза, останавливаясь на дороге, убегающей к реке… И каблуки вот-вот готовы ахнуть в лошадиные бока, посылая его с места в галоп.

– Не спится, господа мои? – улыбнулся Стас. – И то верно. Кто рано встает, тому бог дает…

Яркая вспышка за спиной заставила его остановиться на полуслове. Шагнул в сторону, обернулся. Шатер, из которого они вышли минутой раньше, вспыхнул. Пламя взметнулось вверх и упало, рассыпавшись по земле в горящие клочья.

– Ложись! – крикнул Стас и толкнул на землю Купаву.

Прыжком метнулся в сторону и перекатился на бок. А на то место, где они только что стояли, уже сыпались стрелы. В руках сверкнули ножи.

– Войтик, раззява! Мух ловил? – проревел Леха.

Напрасно. И Войтик, и его волчата знали свое дело. Без суеты и паники, ощетинясь мечами, закрыли их со всех сторон.

И вовремя.

Появившись словно из-под земли, в их плотную шеренгу врубился клин из нескольких сотен закованных в аспидно-черные доспехи воинов. Врубились молча, остервенело.

Завидев наконец-то врага, разведчики тут же вместо обороны перешли к нападению.

– Хруст!

Груздень зря налегал на горло.

Полк Хруста уже охватывал кольцом Ставку. А сам Хруст чертом вертелся в седле, круша черные латы топором.

В руках эльфов появились их не знающие промаха грозные луки.

Груздень уже выстраивал вокруг вождя вторую линию обороны. Бой шел и в тылу воинов Хруста.

Все происходило само собой. Как на тактических учениях. Ни капли растерянности, ни суеты. На губах Стаса появилась счастливая улыбка. Не зря терзал и мучил он этих ребят.

– Орлы! – подмигнул он Лехе, забыв о своей повязке на глазах. – Но закрывать меня не надо. Обижусь.

И, выдернув из ножен мечи, шагнул вперед, толкнув плечом Груздня. Как не тяжел был воевода, но от плеча Стаса отскочил, как подросток и с изумлением уставился на командира.

Сзади глухо застонал Толян.

Вздрогнул. Развернулся на каблуках.

Толян медленно валился на землю и с изумлением глядел на торчащую пониже левой ключицы стрелу. Поднял взгляд на склонившегося над ним Стаса.

– Лоханулся я, командир, – виновато улыбаясь, проговорил он. И постарался оправдаться: – Не успел отмахнуться… Замочили.

– Он под твою стрелу встал, командир, – пояснил Веселин, ловя в воздухе кончиком меча еще одну стрелу. – Одну уронил, а за второй вернуться не успел.

В уголке губ Толяна появилась струйка крови. Веки отяжелели. С трудом разлепив их, вздохнул.

– Прости, братуха. Эту фишку без меня разменяешь…

Стас, не дослушав, крикнул:

– Бодрен! Рэд!

Эльфы уже давно привыкли повиноваться его голосу и без возражений вышли из боя.

– Леха!

Но в Лехе, видимо, по сей день жил опер. Еще до команды он рванулся на выстрел, умело заходя со стороны.

Но еще раньше, чем Леха завершил свой маневр, появился лучник. Не прячась, он размеренно шагал и так же размеренно скрипел в его руках лук.

Кинулся навстречу, выдергивая свои ножи из-под волчовки, Веселин. Растянул свой лук принц Бодрен…

– Веселин, стоять!

Команда застигла парня врасплох. Он остановился, как вкопанный и, потеряв равновесие, упал лицом вперед. И в тот же миг просвистела еще одна стрела.

А к ставке со всех сторон уже торопились воины, размахивая мечами.

В стрелка летели стрелы, но ни одна из них не долетела до цели. Неведомым образом и к всеобщей ярости, они падали перед ним на землю или, вильнув, уходили в сторону.

– Прекратить! – снова крикнул Стас. – Побьете друг друга.

И рванулся навстречу.

Снова словно какой-то тайный механизм включился в его мозгу. Весь мир исчез. Только глаза стрелка стояли перед его взором. Холодные. Немигающие. И невидящие. «Что за глупость? Какие глаза? – успел подумать он. – Но почему тогда он их видит?»

С трудом придержал смертельный удар. Хватило простенькой подсечки. Уронил лицом вниз, придавил сверху коленом.

Леха уже рядом.

– И не трепыхается! – с легкой завистью пробормотал он. – Или зашиб по запарке?

– Я и не бил его. Ты же сам видел.

– Как же! Увидишь тебя. Прыгнул и пропал. Растаял…

Не слушая Лехиного ворчания, Стас перевернул стрелка на спину. Все те же мертвые равнодушные глаза. Коснулся пальцем шеи, нащупывая пульс.

– Совершенно дохлый и явно бесполезный труп, – констатировал Леха. – Опять касание смерти?

– Говорю же, что не трогал я его.

– Так с чего бы ему богу душу отдавать, если ты его не трогал? – не отступал Леха, не слушая его оправданий. – Хлопец, судя по всем, у из наших. По крайней мере, прикид знакомый. Можно было попробовать расколоть.

– Не бухти. Пощупай лучше…

– Я и без него найду, кого щупать.

Но все-таки наклонился над трупом, коснулся ладонью лба и недовольно поморщился.

Вслед за ним и Стас опустил ладонь на лицо, чтобы закрыть безжизненные глаза. И тут же отдернул руку. Обожгло, словно схватился за оголенный провод.

– Поставь караул из надежных ребят, – негромко распорядился он, выпрямляясь. – Пусть хоть в обнимку с ним стоят, но, когда вернусь, парень должен быть на месте.

Леха что-то смекнул и взмахом руки остановил нескольких воев.

– Ну-ка, бойцы, обмотайте эту падаль вокруг той задумчивой березки, чтобы не сбежала. И глаз не спускать! В лохмотья растребушу.

И для убедительности показал им свой кулак.

А Стас, не дожидаясь его, уже бежал туда, где все еще гремели, заглушая все, грозные голоса Груздня и Войтика. Бой разгорелся нешуточный. Потери были с обеих сторон. Задержался около лежащего с побелевшим, безжизненным лицом Толяна. Около него суетятся Бодрен, эльфы, Купава…

Принц поднял голову.

– Стрелу вытянули. Кровь остановили. А дальше…

Дрогнуло сердце. Кровь ударила в виски с такой силой, что на миг помутилось сознание.

– Ты же можешь, брат! Рэд, вспомни, как меня вытащил из могилы.

– Мы пытаемся, Слав… – виновато отозвался Бодрен, отводя глаза в сторону.

Умолять, упрашивать бесполезно. Сам понимал, что эльфы делают невозможное.

Войтик рычит почти рядом.

Нападающие дрались в полном окружении, но отступать не собирались. Перестроились ромбом и, ощетинившись частоколом копий, медленно, шаг за шагом продвигались вперед. Стрелы отскакивали от черных панцирей. А длинные копья не подпускали на удар меча. Зато из середины строя то и дело ввысь взмывали стрелы и с душераздирающим воем падали вниз. И каждый раз смерть находила безошибочно все новые и новые жертвы.

– Войтик! Мухой свалите несколько деревьев. Потолще и подлиннее. Стены ломают тараном.