Заслуживает внимания примечательный факт. Гитлер подписал пакт о ненападении с Советским Союзом и, ведя взаимовыгодную и честную, в принципе, торговлю, предложил проектную документацию линкора типа «Бисмарк» с обещанием помощи в его постройке. СССР к началу войны в разряд великих морских держав не попадал по определению, имея жалкие остатки бывшего царского флота. Грезивший о морском величии главный океанский стратег и вождь всех народов Сталин на чертежах проекта «Бисмарка» после их изучения начертал резолюцию: «Линкор слабый, для флота страны интереса не представляет». Относиться к этому можно с долей иронии, однако не обладавший глубокими познаниями в военном кораблестроении Сталин интуитивно оказался прав. При таком резюме от строительства подобного корабля деликатно отказались, но чертежи не вернули…

К весне 1941 года битва в Атлантике стала достигать своего апогея. Великобритания, практически полностью зависящая от импорта сырья и потерявшая своего могучего союзника — Францию, начинала медленно истекать кровью. Англичане, с таким лидером, как их премьер–министр Черчилль, сдаваться не собирались и, эвакуировав свой экспедиционный корпус из французского порта Дюнкерк, с 1940 года возложили свои надежды на собственную неплохую авиацию и, как во все времена, доблестный флот. Немцы всегда страдали определенным комплексом неполноценности по отношению к британцам, хотя и были с ними в историческом родстве. И те и другие имели общие древние германские корни и принадлежали к одной языковой группе. Впрочем, после отказа Англии пойти на мирные переговоры такие исторические аналогии фюрера не интересовали. В небе Британии хозяйничали самолеты люфтваффе (германские ВВС), а в Атлантическом океане сеяли смерть субмарины адмирала Деница. Начиналось время «волчьих стай» — немецкие подлодки выходили на охоту целыми соединениями, загоняя и топя транспортные суда Великобритании и ее доминионов. В те трагические дни мало кто поставил бы медный грош за удачное пересечение океана любой, даже нейтральной, торговой посудиной. Ссылаясь на плохую видимость, подводники, эти «ангелы смерти», могли послать торпеду в суда, идущие под шведским или португальским флагом. А нейтралы это или нет, разберутся потом, если, конечно, экипажи не будут безжалостно расстреляны из пулеметов или брошены на произвол волн. Это было страшное время!

В ближайшей перспективе Гитлер и его генералитет планировали операцию «Барбаросса» — нападение на Советский Союз, и с непокорными «туземцами» на их острове нужно было кончать как можно скорей. Гитлер, пока не решивший ставить жирную точку в этом мероприятии прямым десантом на Британские острова, занялся беспрецедентной глупостью, которой 140 лет назад до него занимался Наполеон, —морской блокадой морской нации. Уже это, по определению, обещало перспективный крах.

— На суше я герой, на море трус, — любил повторять Гитлер своему окружению, скрестив руки на неприличном месте. Но логика большой войны диктовала свою стратегию, и инструментом в этой дьявольской игре становился линкор «Бисмарк». Кригсмарине и до его знаменитого рейда периодически высылал в Атлантику свои большие корабли на перехват британских транспортов, идущих в Великобританию со всех концов великой империи. Эти акции носили скорее импровизационный характер и больше напоминали булавочные уколы. Однако англичане, беспокоясь о своих конвоях, стали сопровождать «купцов» одним–двумя линкорами, и столкновение с ними означало непомерный риск потерять собственные корабли. Прецедент уже был!

«Карманный линкор» — «Адмирал граф Шпее» 21 августа 1939 года, еще до начала Второй мировой войны, вышел в море и после 3 сентября получил приказ пресекать британскую морскую торговлю в Центральной и Южной Атлантике. Поход был удачным — немцы потопили 9 судов общим водоизмещением более 50 тысяч тонн. После напряженного поиска, 13 декабря 1939 года три британских крейсера соединения «G» — тяжелый «Эксетер» и легкие «Ахиллес» и «Аякс», под флагом коммодора Харвуда, навязали охотнику бой в устье реки Ла–Платы (берега Южной Америки).

Англичане разделились, атакуя противника с обоих бортов, и немцы были вынуждены разделить огонь. Эта тактическая ошибка оказалась фатальной. «Шпее» изрядно потерзал своим огнем «Эксетер», но, потеряв 36 убитыми и 60 ранеными, после 20 ответных попаданий укрылся в уругвайском порту Монтевидео. Следует отдать должное Харвуду и прекрасно организованной англичанами службе дезинформации противника. Едва держащийся на плаву «Эксетер» еще ковылял к Фолклендским островам, когда все газеты Монтевидео выпустили сенсационные статьи, предрекающие новую битву «Адмирала фон Шпее» со спешащим к берегам Уругвая линейным крейсером «Ринаун» и авианосцем «Викториес». На самом деле к месту событий срочно выдвигался тяжелый крейсер «Камберленд», чье вооружение было чуть большим, чем у «Эксетера». Харвуд блефовал! Находившиеся под его началом два легких крейсера, также получившие повреждения и израсходовавшие большую часть боеприпасов, не представляли реальной угрозы для корабля капитана Лангсдорфа. Баланс сил не менялся и с появлением «Камберленда». Британские деньги, щедро влитые в уругвайскую прессу, окончательно добили немцев — призрак исполинского «Ринауна» своими пятнадцатидюймовыми (381 мм) орудиями сокрушил зыбкую волю германского экипажа и его командира к сопротивлению.

Не решившись идти на прорыв, капитан корабля Ланг- сдорф, отправив прощальное письмо фюреру, застрелился в номере гостиницы, предварительно подорвав и затопив свой броненосец, кстати, практически не потерявший боеспособности. Обидно было, что до британских линкоров дело так и не дошло и немцы пострадали от значительно слабейшего противника. Орудия легких крейсеров (калибр 152 мм), по меткому выражению одного немецкого моряка, «лишь царапали краску на броне». К тому же Лангсдорф упустил возможность добить вышедший из боя «Эксетер».

Позднее британцы выкупили у уругвайского правительства останки германского броненосца, затопленного на мелководье, и тщательно изучили все технические новинки противника. Особый интерес вызывал радар корабля, почти не пострадавший при взрыве. Очень скоро его характеристики стали достоянием Адмиралтейства. Такая форма борьбы с британским судоходством удручала. Но и без своих крейсеров англичане могли позволить себе рисковать — они имели 15 «капитальных» кораблей.

В Берлине рисковать не могли! Но как только «Бисмарк» окончил приемные испытания, нетерпеливый Гитлер приказывает готовить операцию «Рейнюбунг» (план удара по торговым коммуникациям британцев) германской эскадры, состоящей из «Шарнхорста», «Гнейзенау», «Бисмарка» и тяжелого крейсера «Принц Ойген». Эрих Редер предлагал подождать вступления в строй «Тирпица», но фюрер был непоколебим. Точнее, он просто промолчал, а гросс–адмирал не стал настаивать. Впервые за эту войну кораблям разрешалось вступать в бой с охранением конвоев и, таким образом, полностью парализовать британскую торговлю.

Командовать столь масштабным мероприятием был назначен 51–летний адмирал Гюнтер Лютьенс Этот сухопарый офицер с глазами уставшей рыбы всегда был уверен, что сложит свою голову в неравной борьбе с Гранд–Флитом, и англичане постарались его не разочаровать, слегка подкорректировав немецкие планы.

6 апреля 1941 года «Гнейзенау» был торпедирован во время отчаянной атаки торпедоносцем «Бофорт». Самолет буквально изрешетили зенитным огнем, но свою задачу английские летчики выполнили — корабль вышел из строя на четыре месяца. Из поля зрения германского командования как‑то странно для педантичных немцев выпал «Шарнхорст». Уж кто‑кто, а Редер прекрасно знал, что и этот линкор чинит котлы и принять участие в намеченной операции не может. Скорее харизма Гитлера, привыкшего выдавать желаемое за действительное, сыграла роль в роковом решении. Лютьенс тем более был не из тех, кто перечит старшему по званию, а фюреру и подавно. Гипнотическая уверенность в несокрушимости «Бисмарка» давала повод не откладывать задуманное дело в долгий ящик Операцию, изрядно отдающую авантюрой, начинали два корабля. Пройдет всего несколько дней, и тягостное молчание окутает города и веси Тысячелетнего рейха. Назад вернется один. Это будет не «Бисмарк».