Принц поправлял упряжь коня.
— Уж не околдовал ли он нас?
— Он добрый, — тихо проговорил рыцарь Орс.
— Может быть, и так, да только и барон Квалдур не промах. Пожалуй, он уже выехал из леса. А мы всё ещё возимся.
Витольду не понравились слова принца, но, по правде сказать, и отшельник вёл себя странно. Чего стоил его рассказ, после которого у юного хранителя ещё больше возросло беспокойство за короля Магнуса. А потом тот фокус, что он проделал с костром! Он что, заклинатель огня?
Хранитель огляделся. Свежий взгляд быстро углядел прогал между деревьями.
— Вон там! — крикнул он. — Вниз по склону! Не дорога ли?
Широкими шагами он пошёл в ту сторону, переступая через земляные кочки, огибая стволы. Лес шёл круто вниз, и меж деревьями в утреннем ясном свете хранитель отчётливо увидел дорогу. Она шла с востока и поворачивала на север. Витольд заспешил назад.
— Мы не доехали вчера до дороги шагов двести.
В глазах принца вспыхнул огонек.
— По коням! — крикнул он.
Через несколько минут всадники были на дороге.
Северный тракт популярностью не пользовался. Товары из вольного торгового Оймена возили по безопасному Восточному тракту, который проходил, огибая Ольдов лес и Чёрную Гряду с юга. Потому неудивительно, что лесная дорога порядочно заросла и была не сильно утоптана. Двум озенгорнским следопытам, каковыми были все рыцари короля Эркора, было несложно разглядеть следы копыт проезжавшего накануне конного отряда. Сомнений не было: вчера здесь проезжали похитители. Принц Корфул пришпорил коня. За ним поспешили рыцарь Орс и хранитель.
Витольд едва поспевал за озенгорскими всадниками и не только потому, что с соколом на руке не поскачешь во весь опор, но, главным образом, по причине того, что его одолевал целый рой мыслей после ночной беседы с отшельником. Да ещё этот странный сон… Что-то сдвинулось в сердце молодого человека, что-то стало не так. Прежде он неотступно был при короле, и вся его жизнь, весь образ мыслей определялись этим служением. Теперь же всё перевернулось вверх дном! Витольд привык во всём доверять своему государю, но слова отшельника о короле Эрсепе вызывали, как это ни странно, большее доверие. Мало того, в их свете нашли объяснение некоторые странности в рассказе короля Магнуса и в его поведении. Хранитель чувствовал себя одиноким, точнее, выброшенным из родного гнезда, выпущенным из школы, но выпущенным как-то неожиданно, до срока. Он был сбит с толка. Мудрость государя и учителя вошла в противоречие с мудростью отшельника, Витольд почему-то уже не мог назвать его стариком. Если в мудрости короля было всё таинственно, торжественно, высоко вознесено над землёй, как великая Тайная башня, то мудрость отшельника была проста и страшно глубока, как сама жизнь, как мир, который окружал его.
То ли оттого, что он сейчас думал об отшельнике, то ли по какой другой причине, Витольду почудилось, что тот стоит у дороги, чуть скрытый в тени леса. Хранитель остановил коня, обернулся… никакого отшельника не было, но в глаза ему бросилась ярко-бирюзовая змейка на кусте боярышника. Подъехав к кусту, он увидел, что змейка эта тряпичная, собственно говоря, никакая не змейка, а пояс из бирюзовой парчи. Только он был замысловато завязан в трёх местах.
Хранитель снял «змейку», повертел её в руках и подмигнул соколу.
— Ну что скажешь, приятель? Хороша добыча?
Фьют глянул на хозяина и тут же отвернул голову, очевидно, давая понять, что утренняя охота его бы больше порадовала.
— Ничего, выедем из леса — погуляешь.
Он развернул коня и помчался что было силы догонять товарищей.
Небольшая задержка обернулась серьёзным отставанием. Дорога, и без того узкая, заросшая по обочине кустарником, плавно сворачивала на восток, и её видимая часть оставалась неизменно пустой. Витольд скакал так быстро, как мог, но так и не нагонял рыцарей. Он уже было решил выпустить сокола, чтобы тот привлёк внимание принца и заставил обождать. Но вдруг из-за куста справа появилась всадники. Они словно из-под земли выросли и неподвижно стояли на дороге. Хранитель чуть не налетел на них.
— Что-то ты поотстал, Витольд, — как-то уж очень строго сказал принц.
— Было на что посмотреть, ваше высочество.
— Вот как. У нас тут тоже есть на что посмотреть.
Он указал рукой направо, и хранитель увидел уходящую в глубь леса дорогу, она была шире той, по которой ехали преследователи. На влажной суглинистой земле были отчётливо видны следы подкованных копыт. Спешившись, Витольд прошёл немного вперед и тут же вернулся.
— Тут следы и в ту и в другую стороны.
— То-то и оно, — отозвался принц. — Орс, — обратился он к бывшему наставнику, — ты останешься здесь, а мы с хранителем проедем немного по этой дороге.
— Хотелось бы мне знать, — сказал принц, когда они проехали вперёд, — какая из двух дорог настоящая.
— А дальше по той дороге, что мы ехали, есть следы? — спросил хранитель.
— Да, только в одну сторону.
— Тогда, видимо, они плутали. Интересно. Про обманные тропы в лесу я слыхал, а вот про целые обманные дороги не приходилось.
Проехав так шагов пятьсот, друзья увидели, что дорога снова раздваивается.
— Час от часу не легче!
— Видно, здесь кто-то специально постарался.
— Кажется, я знаю кто…
— Поедем по левой, — предложил принц, — она, кажется, шире.
Однако шагов через двести дорога кончилась. Она точно ушла под землю, под траву, под кустарник. Вот ещё утоптанный влажный грунт, а через пару шагов — высокая трава, кустарник, деревья. Не только принцу, но и Витольду стало как-то не по себе.
— Ну что скажешь, ученик чародея?
— О таком чуде лучше расспросить отшельника. Магия короля Магнуса совсем другая…
Принц резко развернул коня.
— У нас вряд ли есть время сравнивать магии…
Они уже на рысях выехали к развилке и направились по правой дороге. Здесь шагов через сто у самой обочины чернело пятно от костра. Друзья оглядели утоптанную вокруг траву, поломанные кусты.
— Я проеду немного вперед, — сказал принц и пришпорил коня.
— Угу, — отозвался хранитель, спешился и принялся внимательно всё осматривать.
Хорошо было заметно, где стояли лошади. По одну и другую сторону кострища лежали два больших бревна, а немного в стороне находилась сильно примятая охапка зелёных веток. Витольд тотчас же направился туда и через минуту нашёл то, что ожидал.
Возле самой охапки хвороста, даже чуть прикрытая им, лежала бирюзовая нитка. Она была в мелких затейливых узелках.
К хранителю на рысях подскакал принц.
— Ну что? — спросил Витольд.
— Не поверишь, но это тоже обманная дорога. Тоже обрывается шагов через двести.
— Похоже, они попали в эту ловушку в сумерках и были вынуждены заночевать. Вот здесь, видите, спали принцесса и Эльза.
Принц Корфул посмотрел на примятую охапку веток, и лицо его посуровело.
— Надо спешить.
— Зола ещё тёплая…
— А что нашел ты, Витольд?
— Послания от Эльзы.
— От Эльзы?!
— Даже целых два.
Он достал бирюзовый пояс.
— И это послание? — с сомнением сказал принц.
— Каждый узелок не похож на другой, и каждый несет определенный смысл. Это узелковое письмо. Я, от нечего делать, обучал ему Эльзу, — Витольд усмехнулся, — пригодилось. Принцесса знает его в совершенстве, но это не ее «почерк». Первый узел означает помощь, второй — женщина, третий — опасность.
— Да, — сказал принц, — смысл послания более, чем понятен: «помогите, женщина в опасности!».
— Я подобрал его на обочине дороги, потому и отстал. Эльза пожертвовала своим поясом.
— А второе послание?
Витольд показал принцу нитку.
— Здесь больше узелков. Видно, выдернула из платья. Это я подобрал сейчас, возле их ночного ложа.
Он принялся перебирать их, разглядывая со всех сторон.
— Человек, колдовство, темнота, лес, река, город, полдень.
— Это, пожалуй будет посложней, — покачал головой принц.
