Чикки и Орла в тот же вечер выбрали образцы красок и тканей; на следующий день работа уже кипела. Они извлекли для себя важный урок: возможно, где-то и есть отличные дизайнеры, но им такие не попались. На новые попытки времени не было. Придется полагаться на самих себя.

Постепенно отель обретал законченный вид.

Веб-сайт уже работал: там были выложены фотографии Стоун-хауса и полное описание предоставляемых услуг. Они получили несколько запросов, но бронировать комнаты гости пока не спешили.

Орла написала пресс-релиз, который постаралась опубликовать во всех журналах и газетах, а также озвучить по радио. «Неделя зимой» в Стоун-хаусе должна была стать призом в нескольких состязаниях — это делалось в рекламных целях. Орла купила большой альбом и попросила мисс Куини вырезать все публикации, касающиеся их отеля. Она связалась с аэропортами и туристическими агентствами, с книжными клубами, экологическими обществами и спортивными организациями, завела аккаунты в твиттере и на фейсбуке.

Чикки была очень довольна тем, что из своего крошечного кабинета в Стоун-хаусе может связаться с любой точкой мира. Они досконально проработали меню и разместили его на сайте; у них были заключены договоры с поставщиками, так что о снабжении беспокоиться не приходилось. Постепенно у них появились окончательные бронирования, а когда Стоунхаус готовился принять первых гостей, на свет родились близнецы.

Мисс Куини сказала Орле, что никогда не была так счастлива. В Стоун-хаусе столько всего происходит, и она живет в самом центре событий. «Утреннюю гостиную» официально переименовали в комнату мисс Куини. На стенах там висели отретушированные фотографии из их детства — на них была она сама и ее сестры, Джессика и Беатрис. Мисс Куини перезнакомилась практически со всей округой, в то время как раньше знала лишь двоих-троих человек. Кто бы мог подумать, что в старости ее жизнь сделает такой крутой поворот?

— Я беспокоюсь о Чикки — слишком уж много она работает, — как-то раз сказала мисс Куини Орле в доверительной беседе, покачивая головой. — Она ведь еще молода — по крайней мере, для меня. На нее заглядываются мужчины, но она никого не рассматривает в качестве кандидата в мужья.

— А как насчет меня, мисс Куини? Обо мне вы не беспокоитесь?

— Нет, Орла, нисколько. Ты поработаешь у Чикки год, как и обещала, а потом уедешь отсюда и покоришь весь мир. Это написано у тебя на лице.

Вместо того чтобы порадоваться столь оптимистичному прогнозу, Орла внезапно почувствовала себя очень одинокой. Ей совсем не хотелось уезжать из Стоунбриджа и покорять мир. Ей хотелось остаться и посмотреть, что будет дальше.

— Я вовсе не тороплюсь отсюда уехать, мисс Куини, — услышала она собственные слова.

— Задерживаться здесь надолго опасно для девушки. Мы же не можем выходить замуж за чаек или альбатросов, — сказала мисс Куини.

— Но разве вы сам не говорили, что никогда не были счастливей, чем сейчас?

— Я во всем старалась видеть положительную сторону и действительно была счастлива. Очень, — ответила мисс Куини.

На следующее утро когда Орла принесла пожилой леди чай, то с первого взгляда поняла, что мисс Куини умерла во сне. Она лежала в постели, сложив руки на груди. Лицо покойной было безмятежно. Она выглядела на двадцать лет моложе, словно артрит и постоянные боли больше не тревожили ее.

Орла еще ни разу не видела мертвых. Это оказалось совсем не страшно.

По-прежнему держа в руках чашку, она вошла в спальню Чикки.

Та уже проснулась. Ей достаточно было посмотреть на лицо Орлы, чтобы понять, что произошло.

— Поверить не могу, что Бог допустил, чтобы она умерла до того, как откроется отель. Это так несправедливо! — плакала Чикки.

— А может, оно и к лучшему, — заметила Орла.

— Что ты имеешь в виду, Орла? Она же так хотела увидеть все своими глазами.

— Нет. Она очень нервничала. Несколько раз спрашивала меня, придется ли ей сидеть за столом вместе с гостями.

— Ну конечно, она сидела бы вместе со всеми.

— Она боялась, что постояльцы сочтут ее слишком старой и бестолковой… Это ее слова, не мои.

— Как ты можешь быть так спокойна? Бедная Куини. Бедная, дорогая Куини. Она так толком и не пожила.

Орла протянула тетке руку.

— Пойди и посмотри на нее, Чикки. Просто загляни ей в лицо. Ты поймешь, что она прожила хорошую жизнь — во многом благодаря тебе.

Вместе они вошли в комнату, где мисс Куини спала больше восьмидесяти лет. С 1930-х, когда Ирландия всего десять лет как стала самостоятельным государством.

Глория нырнула следом за ними. Она не стала запрыгивать на кровать, а осталась возле двери, словно понимала, что произошло что-то грустное. Они немного постояли, глядя в лицо покойной. Потом Чикки наклонилась и прикоснулась к ее холодной руке.

— Ты будешь нами гордиться, Куини, — сказала она, а потом они закрыли дверь и пошли сообщить Риггеру с Кармел и оповестить доктора Дэя.

Весь Стоунбридж собрался попрощаться с мисс Куини Шиди. У крыльца Стоун-хауса собралась огромная толпа, которая последовала за гробом в церковь.

На отпевании отец Джонсон сказал, что следующее воскресенье станет первым за многие десятилетия, когда в церкви не будет никого из семьи Шиди. Еще он сказал, что на прошлой неделе мисс Шиди заходила к нему и просила спеть «Короля танца» на ее похоронах — когда придет время. Отец Джонсон ответил, что сам отправится в мир иной прежде, чем настанет ее черед, однако пути Господни неисповедимы — она присоединилась к своим возлюбленным сестрам, оставив о себе добрую память.

Хором прихожане запели «Короля танца». Они сморкались и утирали слезы, вспоминая, как мисс Куини ласково смотрела на них самих и их детей много лет — сколько они себя помнили.

Риггер с тремя мужчинами вынесли гроб на церковный двор. Лицо у него было печальным: он постоянно думал о том, как старая леди приютила его в своем доме и так радовалась всему новому: восстановленному огороду возле Стоун-коттеджа, поездкам на их стареньком фургоне, рождению близнецов.

Он ужасно жалел, что у Рози и Маккена не будет такой замечательной бабушки. Они обязательно расскажут им о ней. Когда-нибудь, когда его вот так же понесут хоронить, они, в свою очередь, расскажут своим детям об удивительной мисс Куини, очевидице бурного прошлого их родной Ирландии.

Родственников у Шиди не осталось, поэтому Риггер первым бросил горсть земли поверх гроба. За ним последовали Чикки и Орла. Толпа горожан стояла в молчании, пока доктор Дэй мощным баритоном уроженца Уэльса пел «Пребудь на небесах»; потом, вытянувшись цепочкой, они пошли вниз по холму.

В Стоун-хаусе им подали чай с сандвичами.

Глория, повсюду разыскивавшая мисс Куини, бросила свои попытки и теперь сидела перед входной дверью, ожесточенно умываясь лапой.

Орле пришлось обносить гостей закусками; как только она немного пришла в себя, то с изумлением поняла, как много народу собралось на похороны. Из Лондона приехали Бриджит с Фокси. Мисс Дэйли узнала от кого-то новости и вернулась с одним из французов, который к тому времени стал ей близким другом. Забыв о былых разногласиях, в полном составе явилась семья О’Хара; здесь же были многочисленные строители, поставщики, местные фермеры, работницы с трикотажной фабрики и даже Эйдан, адвокат из ближайшего городка, кажется, пытавшийся приударить за Чикки.

Мисс Куини наверняка захлопала бы в ладоши и сказала: «Посмотрите только, все они пришли ради меня! Как мило с их стороны!»

Эйдан отвел Орлу в сторону, чтобы сообщить ей, что на прошлой неделе мисс Куини написала завещание. Все свое имущество она оставила Чикки, за исключением небольших денежных сумм, завещанных Риггеру и Орле.

Он также спросил, что она думает по поводу ужина, на который он собирается пригласить Чикки, — согласится та или нет.

Орла ответила, что ему, пожалуй, лучше обождать с приглашением до тех пор, пока Стоун-хаус не начнет принимать гостей. Сейчас все мысли Чикки заняты исключительно отелем. Тем не менее у Эйдана есть все шансы — ни с кем другим ее тетка не встречается.