Я протянул ему печеньку.
- Ну, чего загрустил?
- Стас, мы теперь как параллельные прямые, никогда не пересечемся. – Как-то грустно прошептал он, надкусывая печенье. – Она выкинула нас, да?
- Нет, балбес, просто наша мама нашла свое счастье, ведь она не мешает тебе строить отношения с Зиной?
- Я - это другое. – Он не кричал, он просто был как сдувшийся шарик.
- Почему? – я прислонился к вишне, на ветке которой висели качели.
- Она наша мать, и так странно видеть ее с кем-то кроме отца. – Печально проговорил он.
- Сём, папы нет уже слишком давно, она тоже должна продолжать жить, и наслаждаться каждым моментом.
- Я понимаю. – Он немного оттолкнулся от земли и прислонился к моему боку, я, как всегда, обнял его за плечи. – Но так странно. Сколько этому Косте? Двадцать пять, двадцать шесть - не больше… блин, отчим твой ровесник!
- Возраст не столь важен, главное - отношение, ты же видишь, и дом под присмотром, и мама счастлива, разве плохо?
- Хорошо, – прогнусавил Сёма.
- Ты плачешь? – удивился я. – Сём, ешь печенье и перестань лить слезы, тебя ждет счастливая жизнь с Зинаидой.
- Как мама отнесется к тому, что я через несколько месяцев стану семейным человеком?
- Нормально она отнесется, а потом, ты живешь отдельно, работаешь, учишься. Можешь даже ее обеспечивать, если понадобится…
- Не… с этим Костей не понадобится, ты видел, как он на нее смотрит?
- Видел, Сём. Видел. – Тихо ответил я, наблюдая, как с вишневого листка, в чистое лазурное небо, улетает божья коровка, как ее маленькие крылышки трепещут в теплом воздухе.
Я улыбнулся и подумал о том, что мир совершенен, когда есть к кому вернуться и о ком думать.
Вечером, после ужина и душа, я вышел на террасу дома и, облокотившись о перила, наблюдал за тем, как загораются звезды.
Запястье немного покалывало, и я достал телефон, он в тот же момент завибрировал в беззвучном режиме, я, улыбаясь, нажал на зеленую кнопочку.
- Добрый вечер, я надеюсь, ты видишь те же звезды, что и я? - промурлыкал самый любимый голос на всей планете.
- Нет, мои не такие яркие, любимый.
- Я подумал, что звонить вчера было бы глупо…
- Как ты вообще догадался взять мой номер?
- Я современный Лис. – Любимый фырк. – И немного попытал Зину, она не слишком сопротивлялась и дала даже твою асю.
- Нужно будет поблагодарить её при встрече. – Я улыбался, и прикрыл глаза от удовольствия прошедшей теплой волны. – Ты специально это делаешь?
- Конечно, я не могу ласкать тебя руками, поэтому буду делать это почти физически… - небольшая пауза и шуршание. – Как там твой новый знакомый?
- Хм… ты не говорил, что существуют еще и еноты. – Я улыбнулся, так как волна тепла пошла по руке вверх, задержалась в локтевом сгибе и пошла дальше. – Лисс.
- Он безобиден, пока не тянет ручки к тебе. - Тихий выдох в динамик. – Нравится?
- Он сказал, что его партнером является моя мама. – Я закусил губу и выпрямился. – Что ты делаешь?
Теплый комок, как будто по коже прошлись губы, проскользнул понизу живота.
- Это прекрасно, что он определился. И неважно. – Снова шуршание. – Стас, тебе лучше уединиться.
- Елисей, ты сведешь меня с ума этими манипуляциями.
Я резко оттолкнулся от перил и направился в свою комнату, да, мы делили ее с Сёмкой, но они сейчас с мамой и Костей смотрели телевизор, так что помешать мне никто не мог.
Я зашел в комнату и бросился на кровать, включил громкую связь, стянул спортивные штаны и обхватил рукой каменную эрекцию.
- Я счастлив, что ты не споришь со мной и сразу понял, чего я желаю, – прошептал он.
- Трудно было не понять, лисенок. – Со стоном ответил я. – Но учти, я не хочу привыкнуть к этому…
- Как только ты окажешься в моих объятиях, сразу забудешь о своей руке. – Со смешком.
А теплый комок разрастался по всему телу, я ощущал, как все мое существо расслабляется, и лениво двигал рукой, лаская себя.
- Лис, – тихонько простонал я.
- Знаешь, я обожаю современные технологии, слышимость отличная. – Рыкнул он.
- Скажи мне, что ты делаешь то же самое.
- Ммм… желаешь насладиться своей властью?
- Мечтаю услышать твои стоны.
- Наглый.
- Жаждущий.
- Своевольный.
- Твой.
- Мой! – последнее было нечто невообразимое - стон и рык.
Меня выгнуло, и я утонул в жаре оргазма.
Мы попрощались до следующего вечера. Но он обещал, что я не буду чувствовать себя одиноко, и поверить было в это очень легко, ведь тепло, жар и покалывание в запястье - теперь ассоциировались у меня с желанием и страстью моего рыжего лисенка.
Утро наступило непозволительно рано, с криком петуха, я подскочил и снова ударился о подушку. Сны были странные – мне снился лисенок с полосатым хвостом.
Я улыбнулся и перевернулся, посмотрел на соседнюю кровать, там Сёма возлежал в позе морской звезды.
Я услышал, как мама с Костей проснулись и - скрип пола - вышли на улицу. Он что-то сказал, она звонко рассмеялась - и тишина.
Я улыбнулся и стек с кровати.
Они целовались на крыльце, он обнимал ее за талию, а мама его за шею. И не было в этом ничего такого, не было звериной страсти. Может, Тануки неспособны на животную агрессию?
Я прошел мимо.
- Доброе утро, Стас. – Совершенно спокойно поздоровался Костя.
- Доброе утро, сынок. – Немного смущенное от мамы.
Я обернулся и, улыбаясь, ответил:
- Доброе.
Они облегченно вздохнули.
Ну, не скажу же я им, что почти не вижу без очков, а линзы еще в футляре.
Я умылся в висевшем на улице умывальнике и вернулся в дом, обрел зрение посредством линз, и снова вышел на улицу.
Перед нашей калиткой остановилась машина, довольно знакомая такая машина, я видел ее только пару дней назад на вокзале.
Из нее вышла миловидная женщина и мужчина под два метра ростом, а с заднего сидения, вынимая наушники и позевывая, хмурый Генка.
Я сглотнул. А он, увидев меня, прижался спиной к дверце машины:
- Стасик?..
Глава 17. Тайные дороги.
Что мир тесен, я знал и раньше, но что настолько мал - для меня было удивительно.
Мы стояли и смотрели друг на друга. У Генки в глазах была паника, он нервно запихнул наушники в карман олимпийки и сглотнул, проговорил:
- Мама, папа, это мой одногруппник – Стас Кицуров.
- О, так мы же виделись, вроде, недавно? - Улыбаясь такой знакомой улыбкой, открыл калитку его отец и протянул руку:
- Очень приятно познакомиться, Стас. Меня зовут Харитон, это – моя любимая жена Любовь и наш сын, которого ты знаешь, – Гена.
Он говорил дружелюбно, с задорной улыбкой и искорками смеха в глазах. Я залюбовался этим нереальным весельем, но фальши не почувствовал.
- Мне тоже приятно познакомиться. И с Вашим вторым сыном я тоже знаком.
- Да-да, конечно! – по моему запястью снова прошла волна, и Тануки-старший отдернул руку.
С его лица на мгновение сошла вся веселость и краска.
- Не волнуйтесь, я осведомлен о вашей природе. Единственный, кто пока не в курсе – это мой младший брат Сёмен.
Он пораженно кивнул.
В этот момент из летней кухни, с блюдом, вышла моя мама и за ней Костя.
- Привет! – махнул он рукой и подхватил опешившего Гену на руки, покружил и аккуратно поставил на землю. – Рад, что вы приехали. Мама, – поцелуй в щеку, и женщина сверкает яркой улыбкой, такой же, как у Гены, – Отец, – крепкое рукопожатие. – Познакомьтесь: это Соня - моя половинка.
Я замер.
Не любимая, не женщина, а половинка. Это звучало, как полное принятие, и ему было все равно на реакцию окружающих его людей. Он просто выбрал. И гордился своим выбором.
Из домика вышел заспанный и всклокоченный Сёмен.
- Ээээ?.. – интеллектуально просипел он.
Я обернулся и притянул брата к себе, предупреждая его реакцию.
- Очень приятно с Вами познакомиться, Костя столько рассказывал о… Вас. – Мама немного нервничала, но все же поставила блюдо на скамейку около забора и протянула руку, для пожатия, Харитону.