Войско Агамемнона ограбило и сожгло Трою, сровняло с землей ее стены. Как писал Эсхил: «Мертвый пепел разнес по воздуху жирный запах богатства». В довершение дочь Приама Поликсена была принесена в жертву на могиле Ахилла. Династия Приама закончилась. Поделив добычу и женщин, греки покинули Трою. Истории их возвращений вошли во множество сказаний, а главное – в «Одиссею». Жестокая победа и отсутствие уважения к троянским богам принесли победителям только страдания. Корабли их были разобщены насланными богами штормами. Источники повествуют об их скитаниях в Ахияве, на Крите, в Египте, других местах. Некоторым, как Менелаю и Одиссею, понадобилось целых десять лет, чтобы вернуться домой. Некоторые, подобно младшему вождю Мопсу, ушли в Анатолию и обосновались там. Кто-то занялся пиратством. Другие же, как Агамемнон, вернувшись, застали дворцовые перевороты и покушения. Агамемнона убила жена со своим любовником, принадлежавшим к другой ветви рода. Филоктет был изгнан из Фессалии. Лишь старый Нестор умер покойно – последнее звено, связующее с миром героев, золотым веком, разбитым вдребезги Троянской войной. Греческая традиция датирует крушение века героев одним или двумя поколениями после войны (восемьдесят лет, считал историк Фукидид) и рассказывает о «постоянных переселениях», борьбе различных группировок, масштабных миграциях – о героях Диомеде, Филоктете и Идоменее, нашедших новые земли в Италии, на Сицилии и в западной Анатолии. В конце концов в Грецию хлынули грекоговорящие земледельцы с севера, дорийцы, их приход обозначил конец мира Агамемнона. В конце последовавших так называемых «темных веков» поэт Гесиод, оборотившись, взглянул на прошлое – на великие битвы, разрушившие героический век и уничтожившие «ту богоподобную расу героев», что жили между бронзовым веком и его, Гесиода, мрачным веком железа: «Бесчестная война и ужасный грохот битвы уничтожили их… когда война принесла их через моря огромный залив к Трое ради пышнокосой Елены».
Необыкновенна концовка этой легенды. Один из героев, Аякс Локридский, осквернил алтарь Афины в Трое во время разграбления – разбил статую богини – и навлек на себя ее великий гнев. Вера в это предание была столь сильна среди населения Локриды, что приблизительно с 700 г. до н. э. они каждый год отправляли своих лучших дочерей для служения богине в ее храме в Трое. Терпеливо переносили девы оскорбления, рисковали жизнью, лишь бы искупить грех предка. Некоторые, а вначале, может быть, и все, оставались там до старости, убирая прилегающую к храму территорию, стриженые, босые, лишенные свободы, в крайней нищете. Обычай сохранялся до I в. н. э. – удивительное свидетельство могущества легенды в эллинском обществе.
История или выдумка? Точка зрения древних
Часто говорят, что греки были первым народом, который стал рассматривать события прошлого на научный манер, но очевидно, что история была куда больше сохранена так называемыми варварами, чем самими греками… Египтяне, вавилоняне и финикийцы, по общему признанию, сохранили подробные изложения самых древних и устойчивых преданий человечества.
Иосиф Флавий. «Иудейские древности»
В древнем мире бытовало почти непререкаемое мнение, что Троянская война – историческое событие; философ Анаксагор был одним из немногих, кто сомневался в этом на основании отсутствия доказательств. Тогда, как и сейчас, все знали, что первоисточников, свидетельствующих о войне, нет, и в то же время знали, что она произошла! Парадокс в историографии. Когда «отец истории» Геродот, живший в V в. до н. э., спрашивал египетских жрецов о правдивости греческой легенды, то он просто осведомлялся, имеют ли они какие-либо другие записи о ней, поскольку письменных источников, предшествующих записям сказаний Гомера, что случилось, вероятно, лишь в конце VI в. до н. э., нет. У историков V в. до н. э. вообще не было документальных источников. Любопытно, что все они выражали полное доверие основным моментам сказания Гомера. Кроме Гомера, изумительное резюме «доисторической» Греции составил Фукидид (около 400 г. до н. э.). Это одно из наиболее сбалансированных и правдоподобных повествований о том, как могла начаться война, хотя мы и не можем знать точно, что подсказала ему интуиция на основе «археологических» изысканий и выводов из гомеровской поэмы, что он почерпнул из неизвестных нам источников (большинство специалистов исключает последнюю возможность). В любом случае, Фукидид считал, что сказание о Троянской войне правдиво, а «имперская» власть Микен была реальностью:
У нас нет записей о каких-либо действиях, предпринятых Элладой как целым, до Троянской войны. На мой взгляд, в то время вся страна еще даже не называлась Элладой… Лучшее свидетельство тому можно найти у Гомера, который, хотя и родился намного позже времен Троянской войны, нигде не использует название «эллинская» для всей армии.
Фукидид рассматривает возросшие познания в морском деле у ахейцев, появление «капитальных резервов», постепенное строительство городов, защищенных стенами, накопление богатств, налаженную жизнь. Все эти факты он считает предпосылками для совместного похода, который описывает Гомер:
Кто-то, пользуясь мощью своих новых богатств, строил стены вокруг своих городов, более слабые смирялись с покровительством более сильных, а те, кто добился высшей власти, обретя важнейшие средства, взяли меньшие города под свой контроль. Эллада уже развилась так, когда был совершен поход на Трою. Агамемнон, как кажется, должен был являться наиболее могущественным из правителей тех дней: вот почему он смог поднять армию против Трои… в то время он имел сильнейший флот; так, по моему мнению, страх сыграл большую роль, чем верность, в организации экспедиции против Трои. Микены, несомненно, были небольшим поселением, и многие города того периода не кажутся нам сегодня особо впечатляющими. И все же это не достаточное основание для того, чтобы отбрасывать то, что поэты и общая традиция говорят о размере экспедиции… поэтому у нас нет права судить о городах более по их облику чем по их реальной мощи, и нет причин, по которым мы не должны верить, что Троянский поход был величайшим из всех, когда-либо случившихся.
Так писал Фукидид в V в. до н. э., то есть столь же удаленный по времени от легендарной даты разграбления Трои, как подписание Великой хартии вольностей Средних веков отстоит от наших дней. Нужно, однако, сказать, что ничто в его интерпретации событий не опровергнуто современной археологией и анализом текстов. Такая трактовка по-прежнему остается правдоподобной моделью, несмотря на то что многие ученые сегодня сомневаются в существовании Микенской «империи», Троянской войны и даже самой Трои. Правдоподобной, но все еще недоказанной.
Как древние создавали хронологию своего «доисторического» прошлого? Как они установили дату Троянской войны? В античной Греции подробная хронология начиналась с первой Олимпиады 776 г. до н. э. Эта дата, как мы знаем, довольно точно соответствует принятию греками алфавита. Поэтому мы вправе думать, что принятие исторической хронологии произошло одновременно с появлением письменных записей. Как следствие, великая «История Греции» Джорджа Грота, написанная в 1840-1850-х гг., также начинается с первой Олимпиады. Остальное Гроту недоступно – археология еще «не прорубила окно» в древнюю историю. Однако Грот признавал, что у древних греков было много легенд, преданий, генеалогий и т. д., связанных с доантичным миром, и что греки считали их связанными с реальными событиями в такой же мере, как думал о них Гомер. То были «общие предания», упоминавшиеся Фукидидом, и сохранялись они в устной форме. Они часто содержали подробные хронологические связи: всякий, к примеру, «знал», что разграбление Фив случилось до Троянской войны, что Троянская война предшествовала вторжению дорийцев в Грецию и так далее. Еще до Геродота историки пытались составить хронологию этих событий. Позднее Диодор Сицилийский скажет, как мучительно писать труд о «доисторических временах», поскольку сложно найти надежный набор дат, относящихся к периоду до Троянской войны. Фукидид также ограничился общим предположением, что до эпохи доминирования Микен критяне из Кносса обладали гегемонией в Эгейским мире. Что касается собственно даты войны, то большинство вычислений колеблется в пределах между 1250 г. до н. э. у Геродота и 1135 г. до н. э. у Эфора. Самую раннюю, 1334 г. до н. э., дает Дурис Самосский, наиболее авторитетно указание александрийского библиотекаря Эратосфена (1184–1183 гг. до н. э.). Даты, обозначенные как «за столько до первой Олимпиады», рассчитывались по генеалогиям, с сопоставлением продолжительности жизни поколений, особенно старых дорийских царских фамилий в Спарте. Насколько точны могут оказаться такие записи, показывает найденный в маленькой деревенской церкви на Хиосе семейный могильный камень, где перечислены имена 14 поколений, уводящие нас от V в. до н. э. в X в. до н. э. По крайней мере, есть вероятность того, что такие материалы могут сохраняться на протяжении веков.
