— Намерен присоединиться к Кевину?

Я энергично замотал головой:

— Такое ещё скажешь! Конечно, нет. Я буду действовать сам по себе.

— Почему? Из-за своей глупой неприязни…

— Отнюдь, — быстро ответил я, пока она не принялась читать мне очередную нотацию. — Здесь нет ничего личного, просто нам не по пути. Как я понимаю, Кевин хочет помочь тем людям проникнуть в другие миры. А я считаю, что это смертельно опасно; это чревато вселенской катастрофой. И этому нужно помешать!

— Как?

Я вздохнул:

— Резонный вопрос. Отвечу честно: не знаю. Пока ещё не знаю. Хотя стратегия ясна — нужно пресечь исследования в этом направлении, сориентировать человечество на другие ценности, чтобы оно утратило интерес к освоению космоса.

— Например?

— Ну-у, — неуверенно протянул я. — Например, распространить философию дзен-буддизма…

Диана звонко рассмеялась:

— Ты просто прелесть, Эрик! Надо же, придумал — дзен-буддизм. Неужели ты всерьёз полагаешь, что сотни миллиардов людей, покоривших Галактику, разом уверуют в иллюзорность бытия и окружающего их мира и займутся поисками истины в глубине собственного «я»?

Я смущённо заморгал.

— В общем… не знаю.

— Зато я знаю: ничего у тебя не получится. И не только потому, что Кевин с компанией будет толкать общество в другую сторону, но и потому, что это нелогично. — Для Дианы слова «логично» и «нелогично» имели более широкий спектр значений, чем для других людей. В зависимости от обстоятельств, они также могли означать «правильно» и «неправильно», «хорошо» и «плохо», «возможно» и «невозможно», «целесообразно» и «напрасно». В данном случае «нелогично» было произнесено с оттенком «невозможно». — Нельзя обратить историю вспять, навязать людям мировоззрение, чуждое их образу жизни. Разве что действовать очень жёстко… вернее, жестоко. Но ни Кевин, ни Дейдра с Брендой тебе этого не позволят. Я уже не говорю о чисто моральном аспекте… — Диана немного помолчала, в задумчивости морща нос, затем твёрдо произнесла: — Ну всё, достаточно. Делай, что хочешь, только смотри, не наломай дров. И пожалуйста, не втягивай меня.

— Хорошо, — сказал я. — Не буду.

— И не проси выслеживать Кевина. Сам ищи его мир или обращайся за помощью к другим — но только не ко мне. Я ясно выражаюсь?

— Вполне, — согласно кивнул я и тут отчётливо понял, что Диана нисколько не преувеличивает. Ей действительно страшно. Она действительно боится наломать дров и, сгорая от любопытства, тем не менее предпочитает держаться в стороне…

Интересно, подумал я, на сколько её хватит? И сам себе ответил: может быть, насовсем. При всей своей инфантильности, Диана очень волевая женщина.

Раздался осторожный стук в дверь — но не входную, а скрытую, ведущую в «нишу», замаскированную под стенной шкаф. Диана встрепенулась.

— Это Артур, — сказала она, хоть я и сам догадался. Поднимаясь с кресла, она добавила: — Эрик, ты волен поступать, как сочтёшь нужным, но я полагаю…

— Да, конечно. Это личное дело Кевина, чтó рассказывать отцу и когда рассказывать. Я не так глуп, чтобы вмешиваться в их отношения.

— Вот и хорошо.

С этими словами Диана подошла к стене и открыла дверцу, которая заслонила от моего взора вход в «нишу». Поэтому первое, что я увидел, была мужская рука, метнувшаяся к талии Дианы. Она быстро отпрянула и, очевидно, послала несколько запоздалое мысленное предупреждение. Рука исчезла, и вместо неё появился дядя Артур целиком.

— Привет, Эрик, — произнёс он со смущённой улыбкой. — Я не знал, что ты здесь.

«Здесь» скорее всего значило: «в Авалоне». Будь ему известно, что я пожаловал в гости, он вёл бы себя осмотрительнее. Артур не скрывал своей связи с Дианой (шила в мешке не утаишь), но старался не афишировать её. Как я полагаю, это было частью его молчаливого уговора с тётей Даной, достигнутого задолго до моего появления на свет.

А впрочем, если хотите знать моё мнение, ладить с двумя женщинами одновременно столь же неблагодарное дело, как и пасти стадо кошек. Однако дяде Артуру это удавалось. Конечно, Диану и тётю Дану нельзя назвать задушевными подругами, но, насколько мне известно, между ними никогда не было ни вражды, ни даже неприязни, разве что некоторый холодок. Порой их можно было увидеть мирно беседующими, и в такие моменты с трудом верилось, что они соперницы в любви. За долгие годы они уже привыкли к тому, что Артур принадлежит им обеим, и если не смирились с этим, то научились понимать и уважать чувства друг друга.

— Здравствуй, дядя, — сказал я, пожимая ему руку. — Прими мои поздравления.

— С какой стати? — удивился он.

— Ну как это с какой? В связи с предстоящей свадьбой.

Артур неопределённо хмыкнул.

— Ах да. Спасибо. — Судя по всему, он не питал особых надежд по поводу очередной попытки Дейдры обзавестись семьёй. — А у тебя как дела? Я слышал, что ты помирился с Володарем.

— Помирился, — неохотно подтвердил я.

Вопреки моим ожиданиям (и опасениям), дальнейших расспросов на эту тему не последовало. Видимо, дядя поинтересовался лишь ради проформы, так сказать, чтобы не остаться в долгу. Это вовсе не значило, что ему было глубоко наплевать на меня и на мои личные дела, просто сейчас все его помыслы занимала Диана и он то и дело бросал на неё искоса плотоядные взгляды, наивно полагая, что я этого не замечаю. Определённо, он пустился в очередной загул — или, как с горькой иронией говаривал Шон, у него начался дежурный приступ кошачьей лихорадки.

Мы ещё немного поболтали о пустяках (опять же, ради проформы), затем я, видя, как не терпится Артуру остаться с Дианой наедине, извинился и сказал, что мне пора возвращаться в Экватор. Я собирался пойти к Колину, но Диана любезно предложила мне свои услуги. Ясное дело, я не мог отказаться, не обидев её, хотя, как уже говорил, отдавал предпочтение связке «мама — Колин» или «Бренда — отец». Впрочем, когда Диана уточнила, что не будет меня «швырять» кому-либо, а доставит прямиком по месту назначения, я успокоился. Молниеносные прыжки через бесконечность вместе с Дианой, Дейдрой или мамой не унижали меня, подобно «броскам».

Артур был явно недоволен, но не высказал этого вслух, зато состроил обиженную мину, как школьник-подросток, которому родители сказали, что прежде, чем отправиться играть с ребятами в футбол, он должен выполнить домашнее задание.

— Я ненадолго, — утешила его Диана. — Через минуточку вернусь.

— Знаю я эту минуточку, — проворчал он. — Встретишься с Юноной или Бронвен, и как начнёте чесать языки…

— Не беспокойся, дядя, — вставил я, — мы даже не покажемся в Солнечном Граде. Я возвращаюсь в Сумерки Дианы.

— Ну… Тогда, как назло, там будет Минерва. Или Помона. Или Дионис.

— Всё в порядке, Артур, — твёрдо и в то же время ласково произнесла Диана, взяв меня за руку. — Раз я сказала, что вернусь через минутку, значит вернусь через минутку.

Он смиренно вздохнул:

— Что ж… Пока, Эрик. Когда увидишь отца, передавай от меня привет.

— Непременно передам, — пообещал я.

Как всегда в таких случаях, меня охватило лёгкое раздражение. Что за глупости, в самом деле! Ведь в любой момент, когда ему заблагорассудится, дядя может без труда связаться с моим отцом и сказать: «Привет, Брендон». Так нет же — «передавай»… Уж эти мне условности!

Артур уселся в кресло, всем своим видом показывая, что приготовился к длительному ожиданию, а мы с Дианой направились к «нише». Возле самой двери я всё же не стерпел:

— Между прочим, дядя. Ты знаешь, что Кевин сейчас в Авалоне?

Он нервно, растерянно и несколько виновато ухмыльнулся:

— Знаю. Поэтому я здесь… Чтобы не подвернуться ему под горячую руку.

— Понятно… — только и успел сказать я, после чего Диана затащила меня в «нишу».

Закрыв дверь, она с упрёком произнесла:

— Змеёныш! Я никак не могу понять — то ли тебе порой не хватает такта, то ли ты просто бессердечный.

— А он не бессердечный? — парировал я. — Мучает тебя, тётю Дану… И Шона, если на то пошло.