Мысли Обречённого Орла прервались, когда группа космодесантников достигла огромного арочного прохода в стене магматической камеры. Микилус обследовал камень, проведя пальцами по углублениям в виде символов на поверхности.

— Какая-то разновидность низкого готика? — вслух спросил он.

Корика неуклюже присел на одно колено, всё ещё не успев полностью отойти от смеси болеутоляющих, впрыснутой ему в кровоток, и коснулся каменного пола.

— Здесь проложена колея глубиной в палец. Она уходит в туннели за аркой.

— Я видел уже что-то подобное, — сказал один из учеников. — На Федре, во внешних зонах. Они служат путями для рудовозов, курсирующих между шахтами и металлургическими центрами.

— Как пневмопоезда на планетах-ульях, — согласился Тарикус. — Да, парень в чём-то прав. Этот проход ведёт в транспортные каналы, остатки какой-то направляющей системы, созданной задолго до ядерной войны.

— Так что, идём дальше? — подытожил Петиус.

— Ты ещё спрашиваешь? — бросил через плечо Тарикус и зашагал вперёд.

От главной шестиколейной магистрали, словно корни дерева, в разные стороны под малым углом расходились шесть дорог, через определённые интервалы разветвляясь на отдельные пути, уходящие в неизвестном направлении. Десантники прошли по обломкам огромных каменных ворот, которые обычно опускали, чтобы отгородиться от внешнего мира, но сейчас толстые гранитные плиты больше походили на сломанные зубы, с силой вырванные кем-то очень сильным, столь примитивным в своей свирепости, что даже обжёг ею камень. Тарикус осмотрел стены — их тоже покрывали символы, но стиль немного отличался. Эту часть пещеры явно строили с нацеленностью на оборону в случае военной агрессии.

— Опять туннели, — проворчал Корика, приложив ладонь к бионическим глазам. — Туннели, туннели, одни туннели.

— Смотри в оба, — резко отозвался Тарикус. Совсем скоро боль от ранения вернётся к Корику, и потому сержант хотел, чтобы его товарищ оставался сконцентрирован и не вдавался в воспоминания о старых шрамах, полученных в похожих местах.

Первым тело обнаружил Микилус. Он уже почти прошёл его, как едва уловимая перемена в освещении его биолюма заставила космодесантника остановиться. Тусклый свет фонаря отразился от гладкой белой груды мяса, выброшенной у края высохшей котловины. Обречённый Орёл поднял руку, чтобы остановить остальную часть группы, и приблизился к находке. Печальный голос прорезал спокойный, тёплый воздух:

— Это брат Дорамака. Точнее, то, что от него осталось.

— У него изодрана кожа… — сказал подошедший Тарикус.

Микилус кивнул.

— Падальщики сняли с него всё снаряжение.

— И не только, — сержант указал на труп. — Глянь-ка туда: вырвана бионика, и даже подкожный бронепанцирь вырезан.

Космодесантник склонился над телом погибшего солдата, изучая аккуратные надрезы в наружном покрове.

— Что бы его ни убило, оно сделало это бесстрастно. Это работа холодного и расчётливого ума.

Когда не осталось никаких сомнений, что восемь недолюдей полностью сосредоточили своё внимание на трупе их товарища, холодный и расчётливый разум, что руководил убийством Дорамаки, приказал пробудить более крупных из своих слуг и устроить жатву среди людей. Когда по каменному потолку застучали механические ноги, Колиус сразу это услышал и посмотрел наверх. Перед самым лицом висела безликая металлическая болванка и смотрела прямо на него, мигая множеством оптических датчиков, излучающих изумрудный свет.

Стальной монстр оторвался от стены и спрыгнул на него, за счёт гравитационного импульса затормозив всего в футе от земли для мягкого приземления. Пульсация нуль-поля сбила Колиуса с ног. Всего за секунду до того, как рёв болтеров эхом разнёсся по тоннелю, он увидел, как ещё два щитообразных насекомых приземляются среди остальных Обречённых Орлов. Новичок прицелился туда, где, как считал, находилась большая машина-жук, и открыл огонь. Шестилапый механоид резко отпрыгнул в сторону, выбив искры из-под себя, и набросился на рядом стоящего десантника. Плавными расчётливыми движениями робот-инсектоид разрезал его на две части своими клешнями, похожими на огромные косы, и двинулся дальше в поисках новой цели, предварительно извергнув из себя пару меньших собратьев, похожих на искусственных скарабеев, чтобы те занялись трупом. Колиус выстрелил снова, и злая усмешка появилась на его лице, когда снаряды угодили в серебристую оболочку создания.

Находясь в самой гуще боя, Корика как можно крепче обхватил болтер и выпустил полную обойму в другую крупную машину. Он поносил врагов за то, что те посмели забрать его руку и предлагал им попробовать отнять у него и остальное. Головной блок механоида слегка наклонился в сторону в некоем подобии недоумения, а затем существо ринулось вперёд. Оружие Корики мгновенно замолчало, когда противник выбил болтер из руки десантника и стал оттеснять воина. Пальцы ветерана бездумно нащупали боевой нож. Паукообразная машина остановилась и подняла свои клешни. Этого мгновения хватило Корике, чтобы прыгнуть ей за спину. Он вонзил лезвие по самую рукоять в мозг робота, за что был награждён потоком искр болезненно зеленоватого оттенка. В этот момент на помощь Корике пришёл апотекарий, одной рукой бросив ему перезаряженный болтер, а другой опустошив свой собственный в раненого врага. Машина затряслась и рухнула на пол.

— Обречённые Орлы! Ко мне! — прокричал приказ Тарикус, и космодесантники стали подходить, чтобы перегруппироваться возле позиции ветерана, одновременно ведя продольный обстрел противника. Микилус присел на одно колено, готовя к стрельбе ракетную установку залпового огня. В том направлении туннеля, откуда они пришли, он отчётливо разглядел, как по стенам рывками ползут новые враги, — и у него скрутило желудок. Они ходили прямо под этими машинами, пока те дремали, и ни один ауспик не смог засечь гигантских существ, что находились здесь. Микилус отбросил эту мысль и стал читать про себя молитву в такт дыханию, сняв с предохранителя ракетную установку.

Тарикус положил тяжёлую руку на плечо брата и приподнял его голову к потолку.

— Их слишком много, парень, но ты ведь знаешь, что делать, верно?

Обречённый Орёл поднял оружие на плечо. Линза целеуказателя опустилась точно напротив его левого глаза. Через оптический прицел он уловил тепловой след одного из новичков, разорванного пополам клешнями противника, и со злостью надавил на спусковой крючок.

Кластерная боеголовка вылетела из пусковой трубы, и по туннелю пронёсся оранжевый огонь. На мгновение машины прекратили движение и стали наблюдать, как ракета пролетает над ними, — затем она ударила в потолок пещеры и заполнила воздух падающими камнями. Микилус почувствовал, как руки товарищей оттащили его обратно, когда начала опускаться завеса из обсидиановой пыли. Чёрный песок заволок визор.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем грохот прекратился, но когда это произошло, он протёр глазные линзы и обнаружил, что между космодесантниками и машинами выросла преграда. Колиус помог ему подняться на ноги и показал на участок, куда падал слабый жёлтый свет, струящийся из люка вдалеке. Не став дожидаться, чтобы узнать, выжил ли кто под грудой камней, он молча последовал за новичком.

— Это командный бункер, — не сомневаясь, произнёс Тарикус, когда его догнал последний из братьев. — Как я и подозревал, эту часть тоннелей строили не для гражданских целей. — Позади него валялась дверь бункера, выбитая ударной волной при обвале.

Петиус огляделся в просторном пустом помещении. Блоки и модули безмолвных машин стояли в ряд вдоль стен, покрытые толстым слоем пыли. Невероятно, но некоторые из них по-прежнему мерцали слабым светом. Подойдя ближе, Микилус тоже всмотрелся в экран, на котором мигало изображение карты поверхности Серека.

— Эти линии опоясывают всю планету, — подметил Петиус, — наверное, ещё какие-то туннели?