— У нее иногда были нервные приступы, Хэмиш, — попытался объяснить Тейлор, — когда все мысли и чувства в ее голове словно перепутывались и она не могла их контролировать. Но в душе она любила тебя. И ты в глубине души ее любил, я знаю. Ведь она была твоя мама — неважно, какая. И ты должен простить ее, потому что она не хотела так с тобой поступать, просто ничего не могла с этим поделать. И ей бы хотелось, чтобы ты вспоминал о ней только хорошее. Попробуй, Хэмиш. Тебе самому станет легче.

Постепенно всхлипывания затихли. Хэмиш поднял заплаканное лицо от рубашки Тейлора, его глаза все еще просили утешения.

— А бабушка и дедушка могут забрать меня у тебя, папа?

Так вот почему он упорно отказывался от поездок в Брисбен после гибели Триш! Не только прошлое держало его в плену. Страх перед будущим оказался даже сильнее.

— Нет, Хэмиш, — твердо ответил Тейлор. — Это твой дом. Даже если я умру, это будет твой дом, и ты сможешь жить здесь с Тельмой и Лео и со всеми остальными, кто здесь живет. Это всегда будет твой дом, если ты того захочешь.

— Но ведь ты не умрешь, правда, папа? — с тревогой спросил мальчик.

— По крайней мере не скоро, я надеюсь. — Тейлор улыбнулся. — Надеюсь дотянуть хотя бы до того времени, когда ты сам сможешь управлять Джиралангом. Если пожелаешь.

Заплаканная мордашка сына озарилась улыбкой.

— Конечно. Я хочу быть во всем как ты.

— Эй, эй, сынок… — Тейлор потрепал Хэмиша по подбородку. — Разве я только что не объяснял тебе, что два человека не могут быть в точности похожи друг на друга? Надеюсь, ты будешь гораздо умнее меня в управлении фермой. Мне вот, например, постоянно нужна помощь Лео при работе на компьютере.

Хэмиш заулыбался.

— Лео говорит, что я просто прирожденный компьютерщик.

— Вот видишь. Только не уходи с головой в компьютер, рискуя забыть об окружающих живых людях. — Тейлор серьезно посмотрел сыну в глаза. — Ты уже знаешь, что такое несправедливость. Не поступай так с другими.

В глазах мальчика блеснуло что-то похожее на смущение.

— Ты имеешь в виду… Энджи?

— Я всех имею в виду. Поступай с людьми справедливо и честно, особенно если видишь, что они того заслуживают. Договорились?

— А если они не заслуживают?

— Тогда расскажи обо всем мне, и мы вместе решим, как лучше вести себя. Думаю, что нам с тобой… давно надо было поговорить о маме. И мне жаль, что этого не случилось раньше. Может быть, ты еще о чем-нибудь хочешь меня спросить?

Ободренный, Хэмиш принялся рассказывать отцу о множестве своих тайных страхов, и Тейлор долго сидел с сыном, возвращая его утраченные доверие и веру в любовь.

Ему неожиданно пришло в голову, что именно Энджи следует поблагодарить за то, что наконец с его глаз спали шоры и он увидел все в истинном свете. Она очень умная женщина. Нельзя забывать, что и ей причинили боль. Как бы он ни хотел ее, нельзя игнорировать ее чувства. Прежде всего он должен быть с ней честен.

Энджи стояла под душем, надеясь, что струи горячей воды помогут снять напряжение хотя бы частично. В ближайшие сорок минут ей предстоит сидеть за ужином рядом с Тейлором Мэгуайром. Так что перед этим надо привести разбегающиеся мысли в порядок. Он будет ожидать от нее знака.

Сегодня…

Может ли она?

Она хочет… хочет следовать природным инстинктам. К тому же она надеется, что в конце концов от простого секса они перейдут к иным важным сферам общения и найдут в них общий язык, гармонию отношений. Ей до боли хотелось, чтобы так все и произошло… ей хотелось настоящего человеческого тепла, поддержки, заботы, счастья.

Но мечтать об этом слишком рано… торопливость сулила только разбитое сердце. Разве можно назвать ее экспертом по мужчинам, после чудовищной ошибки с Брайаном?

А Тейлор… В его характере она до сих пор не заметила никаких истерических наклонностей и капризов. В его поведении доминировало уверенное спокойствие. Хотя лично она никакой уверенности по поводу сегодняшней ночи не испытывала. Он ей предложил лучше узнать его. Если она отступит, допустит ли он ее тогда в свой мир? Он может расценить это как недоверие и постарается держаться на расстоянии. И снова вернется к прежней политике невмешательства, а она потеряет единственный шанс стать ему ближе.

Энджи не хотела отталкивать Тейлора. Она просто не могла предугадать, как далеко он зайдет в уважении ее решения. А говорить «нет» означало бы полный отказ от любых отношений.

Осторожность или слепое доверие… что в этом случае было ее врагом? Что, если Тейлор хочет только физического удовлетворения? Секс с ним может быть восхитительным переживанием, но Энджи знала точно, что хочет большего. А если ничего впереди не ожидается… что ж, она в любой момент может уехать. У них не заключено никакого контракта. Никакого договора.

Не ставь все на карту.

Предупреждение Тейлора неотступно вертелось в ее мозгу. Энджи выключила душ и принялась медленно вытираться. Из своей женитьбы он вынес сплошные опасения. Видит Бог, я пытался. Эти его слова заключали в себе не только разочарование и утрату иллюзий, в них было беспомощное отчаяние, даже более глубокое, чем ее, связанное с Брайаном.

Ярлык «горожанка» оказалось не так-то просто стереть из его сознания. Суровые уроки оставляют глубокие отпечатки. После Брайана человек с ярлыком «наркоман» никогда уже не сможет войти в ее жизнь. На наркомана невозможно положиться. Не говоря уже о том, какие это иногда принимает ужасные формы.

Я отнесусь с уважением к любому твоему решению. Эти слова Тейлора подчеркивали исключительное уважение к ней. Даже сегодня она не могла пожаловаться на то, что он пренебрег ее желаниями. Во всем он был разумен. Кроме поцелуя. Который вышел за все пределы разумного.

Влечение, желание, страсть…

Энджи вздохнула и запахнула на себе шелковый халат, внезапно остро ощутив жажду любви и ласки. Любви, а не просто секса, мысленно повторила она и туже затянула пояс халата.

Она торопливо прошла к шкафу, чтобы выбрать одежду для ужина, и тут в дверь постучали. Твердо и решительно. Ее сердце стукнуло не в такт. Не может быть, чтобы он пришел сейчас, подумала Энджи. Впереди ужин. Не время для… Ее щеки вспыхнули при мысли о том, для чего. Все ее тело затрепетало от желания.

Она подошла к двери и приоткрыла ее, только чтобы увидеть, кто пришел, при этом стараясь не демонстрировать свой халат. Голова ее закружилась при виде Тейлора, возникшего в дверном проеме. Он посмотрел ей в глаза неожиданно теплым и мягким взглядом.

— Я только хотел поблагодарить тебя… за Хэмиша, — сказал он. У Энджи побежали мурашки по спине от звука его глубокого голоса.

Она смутилась. О сыне Тейлора она забыла напрочь. Ведь мальчик для него, наверное, важнее всех на свете. Гораздо важнее ее. Энджи нахмурилась, стараясь привести разбредшиеся мысли в порядок. Тейлор еще не переоделся к столу. Наверное, разговаривал с сыном. Ее довольно резкие высказывания о Хэмише, вероятно, возымели некоторый эффект.

— Может быть, объяснишь поподробнее, Тейлор? — спросила она, чувствуя, что его сейчас занимают мысли весьма далекие от нее.

Он на мгновение помрачнел и поморщился.

— Пожалуй. Но тебе… — Он глубоко вздохнул. — Может быть, я зайду на минуту, Энджи?

Эта минута грозит оказаться роковой. Если она признается, что не одета, его настроение может резко перемениться. Но он хочет сообщить что-то о Хэмише. Может, что-то очень важное.

Она впустила его и захлопнула дверь.

Тейлор сделал несколько шагов. Энджи повернулась к нему, и он замер, неотрывно глядя на завитки волос на ее шее, выбившиеся из-под купальной шапочки. Потом его внимание привлекли невытертые капельки на ее шее и груди, затем его взгляд спустился ниже: ее наготу прикрывал только легкий халатик, туго стянутый поясом, лишь подчеркивающим тонкую талию, стройные бедра, соблазнительную грудь.