Тейлор рассмеялась.

— Если бы Энтони Франко пригласил поужинать манекен с витрины универмага, эти газетчики тоже решили бы, что зарождается роман.

— А он действительно зарождается? — тихо спросил вдруг Гаррисон.

Тейлор взглянула ему в глаза, и улыбка ее угасла. Слишком серьезным было выражение его лица.

— Почему вы спрашиваете меня об этом? — ответила она вопросом на вопрос. — Ради Бога скажите, что происходит? Почему вообще кому-то есть дело до того, что я встречаюсь с Энтони Франко?

— Потому что в связи с Энтони Франко возникают кое-какие проблемы, — сказал Гаррисон, вставая.

Капелька виски попала ему на рукав, но он даже не заметил этого. Подойдя к окну и минуту постояв там, он снова обернулся к ней.

— Энтони Франко, по-видимому, еще большее ничтожество, чем я думал. Я бы, конечно, не обратил внимания на эту заметку в «Верайети», потому что, по правде говоря, вообще никогда не читаю эту газету. Но у меня есть служба, специально следящая за публикациями в прессе и направляющая мне вырезки, касающиеся всего, что может представлять интерес… А меня в последнее время более чего бы то ни было интересует все, что касается моего комитета. Ты являешься членом моего персонала, следовательно, самым непосредственным образом связана с комитетом, и поскольку сегодня мне стали известны кое-какие сведения, я обязан спросить у тебя, связана ли ты с Энтони Франко более близкими отношениями, чем просто деловые.

Тейлор почувствовала, что краснеет.

— Да. Мы действительно встречались с ним… как друзья…

— Как друзья? — переспросил Гаррисон. От его внимания не ускользнуло то, что она покраснела. — Ну что ж… Как бы там ни было, я считаю, что тебе пока лучше воздержаться от встреч с ним. Ради твоего же блага. Я надеюсь, что вы с ним просто друзья.

— Можно спросить, почему?

Тейлор сомневалась в том, что жизнь Энтони Франко и их отношения могут представлять хоть какой-то интерес для Гаррисона Стоуна. И в самом деле, каким образом ее отношения с Энтони Франко могут повлиять на работу в комитете? Может быть, потому, что Энтони был слишком заметной фигурой? Но они пока не афишировали свою связь. Так могло бы продолжаться и дальше…

Покашливание Гаррисона вывело ее из глубокой задумчивости.

— По своим каналам я получил одно сенсационное сообщение. Боюсь, что оно касается непосредственно Энтони Франко.

Тейлор охватила тревога. Что случилось? Если бы у Энтони назревала какая-то неприятность, он рассказал бы ей об этом…

— Предполагают, что этот Энтони Франко замешан в каких-то операциях с «грязными» деньгами, принадлежащими мафии. Проблема, по-видимому, сводится к «отмыванию» этих денег посредством финансирования его последнего фильма, съемки которого он только что завершил.

Ей вдруг вспомнились странные слова, оброненные Энтони. Тейлор закусила губу, лихорадочно пытаясь вспомнить, что именно говорил он тогда. Кажется, что вложил в этот фильм все, что имел… Но ведь речь шла о его собственных средствах, а не о каких-то «грязных» деньгах мошенников.

— Я уверена, что это какая-то ошибка, — сказала она, стараясь отогнать от себя дурные предчувствия.

— Боюсь, что это не так, — покачал головой Гаррисон, сделав большой глоток из стакана. — Речь идет об «отмывании» денег одной преступной группы, базирующейся в Гондурасе и занимающейся сбытом наркотиков. Деньги переправляются через Мексику в США якобы для финансирования последнего фильма Энтони Франко.

— Не могу этому поверить, — начала было Тейлор.

— Ну что ж, будем надеяться, что это неправда, но, судя по всему, Энтони Франко попал в серьезную беду. Теперь к любому, кто с ним связан, общество будет относиться с недоверием. Ты прекрасно понимаешь, что в отношении тебя этого нельзя допустить.

Гаррисон замолчал и снова отвернулся к окну.

— Я знаю, что жестоко просить тебя бросить друга в беде…

— Я все понимаю, — сказала Тейлор, вставая. У нее начали дрожать руки. — Можно попросить вас налить мне чего-нибудь покрепче?

— Прошу! — Гаррисон махнул рукой в сторону бара. — Все что угодно.

— Шотландское виски, — попросила Тейлор дрожащими губами. Налив ей виски, Гаррисон отвернулся снова. Тейлор была благодарна ему за это. Ей не хотелось, чтобы он видел, как дрожит в ее руке стакан. Она сделала большой глоток, надеясь, что алкоголь ее успокоит, и поперхнулась, потому что напиток оказался очень крепким.

— Господи, — пробормотала она. — Виски, наверное, способно растворить даже хромированное покрытие «бьюика».

— Иногда именно это и требуется, — тихо произнес Гаррисон. — Ты знаешь, что я очень ценю тебя, Тейлор. Мне и в голову не пришло бы вмешиваться в твою личную жизнь. И мне, черт возьми, страшно не хотелось говорить тебе все то, что я сказал. Но я обязан был сделать это.

— Понимаю, Гаррисон.

Интересно, догадывается ли он об их отношениях с Энтони? Тейлор сказала, что их связывает только дружба, но ее реакция на слова Гаррисона выдавала ее с головой.

— Я посоветовал бы тебе то же самое, даже если бы ты не участвовала в работе комитета, — сказал он тихо. — У меня есть подозрение, что Энтони Франко замешан в гораздо худших делах, нежели мы можем предположить. Однако не имеет значения, верхушка ли это айсберга и сколько еще скрыто под водой. Есть основания считать, что он связан со страшными людьми, которые убивают тех, кто отказывается выполнять их приказы. Ради твоей же безопасности я советую тебе держаться подальше от Энтони Франко, по крайней мере пока все не выяснится окончательно.

Гаррисон подошел к ней и по-отцовски положил руку на плечо.

— А если он пообещал тебе главную роль в своем фильме, то ты всегда сможешь напомнить ему об этом, когда все закончится.

Тейлор улыбнулась вымученной улыбкой.

— Мою карьеру кинозвезды только что спустили в канализацию, — попыталась пошутить она.

— Придется тебе довольствоваться политикой, — сказал Гаррисон, сжав ей плечо. — Это не сулит славы, да и грязи там не меньше, но по крайней мере твои коленные чашечки останутся в целости.

О Господи! Тейлор надеялась, что все, сказанное Гаррисоном, — неправда, но, прежде чем принимать какое-либо решение, ей было необходимо поговорить с Энтони. Она вдруг мучительно захотела немедленно уйти и добраться до ближайшего телефона, но ей не хотелось сломя голову убегать из офиса Гаррисона — это было бы невежливо и выглядело бы странно. Тейлор собралась с силами и сказала:

— Я должна поблагодарить вас, Гаррисон. Эта новость, конечно, потрясла меня. Энтони Франко, что бы там ни произошло, хороший человек. Мне не хотелось бы, чтобы с ним случилось что-нибудь неприятное. Но никогда не мешает иметь дополнительную информацию. Мне, наверное, лучше всего сейчас пойти к себе в офис и позвонить в «Монарх». Если этот скандал разразится завтра, мы должны правильно отреагировать. Наверное, надо поместить в газете еще какую-нибудь статью, опровергающую слухи, или по крайней мере выработать линию поведения в отношении этого обвинения.

Тейлор показалось, что Гаррисон облегченно вздохнул. Он явно считал, что главной ее заботой должны быть общественные интересы, а не личные.

— Можно мне воспользоваться вашим телефоном? — спросила она. — Я хочу позвонить в офис и удостовериться, что Лорэн еще на месте.

— Разумеется, — кивнул Гаррисон, указывая рукой на свой письменный стол. Тейлор торопливо набрала номер. К счастью, Лорэн еще не ушла.

— Можно попросить тебя задержаться до моего прихода? — спросила ее Тейлор. — Я тут кое-что узнала, и, думаю, нам нужно позвонить в «Монарх», пока они не закрылись.

Тейлор взглянула на часы. Те показывали шесть по нью-йоркскому времени. Значит, в Калифорнии сейчас три часа. Как хорошо, что существует разница во времени! Она еще успеет поговорить с кем-нибудь из «Монарха». Но Тейлор знала также, что ей самой необходимо как можно скорее поговорить с Энтони. Схватив пальто, она заставила себя улыбнуться и пожала руку Гаррисону.