Все восемь купцов собрались в один караван, в котором суда будут идти до самого Нижнего Новгорода, где и разойдутся их дороги. В вернувшиеся из Орска кораблики погрузили хотя и не большое количество, но не обидев ни кого из гостей первую продукцию предприятий анклава, дешевую посуду из плохонького мутновато-зеленого стекла, но дешевенькая она была в глазах попаданцев, а для местных вполне хорошая и дорогая посуда. И пачки листов приличной для 16 века бумаги. Так же купеческие лодии и ушкуи увозили за своими бортами серебряные монеты- испанские реалы, германские, швейцарские и датские талеры, полученные за проданный в Амстердаме товар и корабли. Уходили с намерением вернутся по осени с заказанными товарами, в том числе и с зерном, крупой, овощами нового урожая. В сводном караване уходил в Москву и ушкуй с Золотым, Граббе и Медведевым с Волковым, где делегации 'витязей' предстояло решить ряд проблем, в том числе и получить разрешение у царя на организацию трех коммерческих учреждений 'Русско-Азиатского коммерческого банка', 'Московской-Туркестанской торговой компании' и 'Московской соляной компании' организованной для добычи соли на месте современного попаданцам города Соль-Илецк и её торговлей. В связи с чем решено было предложить Алексею Адашеву 50% паев в соляной компании, остальные 50% попаданцы решили оставить за собой, а вернее за боярским клубом - братчиной 'Витязь'. Терять 50% прибыли от такого доходного дела было жалко, но лучше отдать самим половину, чем не получить ни чего, в том числе могли зарубить создание и двух других учреждений. 'Подарки' в мире были, есть и будут всегда и во всех государствах, как говориться не подмажешь не поедешь. Вот и подмазывали жирным слоем первого царского ближника, благо дорожка была уже протоптана и застолблена двумя предыдущими 'подарками'.

  Ушел судовой караван от сакмарских пристаней, благополучно прошел самарский переволок, Самару, Волгу и добрался до Нижнего Новгорода, где распался и дальше пошли кораблики сами по себе или сошлись опять таки в сборные караваны.

  К началу августа вернулся Молот на своих суденышках, привез серу, добытую как и предполагали в Жигулевских горах. Во второй рейс эти суда пошли уже без Молота, ибо нашлось ему другое поручение по его профилю, а где, как и что добывать и как перевозить команды лодий уже знали. А геолог отправился в степь на правый берег Урала на Илецкое месторождение каменной соли для организации её добычи и строительства острога для защиты работников соляного промысла. Под его командой на судах шли сперва по Уралу, потом по Илеку две сотни воинов, из них одна сотня конная, шести орудийная конная батарея трех фунтовых 'единорогов' и крепостная батарея в два десятка шести фунтовых 'единорогов', выпуск которых и ядер с гранатами к ним уже освоил орский пушечный завод. Везли полторы сотни рабочих, строительные материалы для строительства острога, продукты, боеприпасы.

   Пока суд да дело заложили на Сакмаре с десяток мини верфей с одним стапелем, для строительства уральских шхун. Начав окружать их эллингами, хотя какие они эллинги, простые широкие и высокие, щелястые сараи, сложенные из не пригодных для строительства бревен и жердей, покрытых снаружи тальниковыми циновками, обмазанными глинным раствором. На крышу использовали тот же материал, в таком же исполнении, как и для стен, покрыв сверху для гидроизоляции кусками древесной коры. Стену от предполагаемой кормы шхуны, обращенную к воде, сделали разборной, с более редкими жердями и вместо слоя глиняной замазки использовали второй слой тальниковых циновок.

   На острове, расположенном на Яике, напротив города, затеяли строительство причалов, времянок для жилья, кухни, сараев для приема пищи, амбарушек для хранения припасов на три-четыре тысячи человек. Готовили место для размещения полона, который должен был привести из Ливонии Монахов. Своеобразный карантинный городок, строения которого планировали после окончания карантина и переселение его населения в другие места, сжечь, для гарантированного уничтожения какой-либо заразы могущей остаться во времянках после жильцов. Для чего и не использовали для утепления стен и потолков землю и глину. Вместо них с набивали в стены и укладывали на потолок сухую траву с высохшими прошлогодними листьями, кучи которых нагребли еще по весне при расчистке площадок под строительство, но так и не удосужились их вовремя сжечь.

   Басманов с Батовым и Ляховым начали подготовку канониров и абордажников для рейдера и шхун. В пойме Урала, под городским яром вырубили кустарник, пошедший в основном на строительство времянок в карантинном городке, расчистили он речных наносов лесного мусора, выкосили траву, где необходимо заровняли ямки, срезали бугорки, сбили кочки, подсыпали и утрамбовали грунт. Вкопали разновысокие столбы, навесили на них и между ними канатов и веревочных лестниц- трапов. Понастроили заборов, заборчиков и лабиринтов, деревянных лестниц, как вертикально, так и горизонтально, да еще лежащих под различными углами к поверхности на высоте не менее двух метров от земли. И теперь под яром весь световой день, частенко и вечером, а иногда и ночью, раздавалась пушечная и ружейная пальба, доносились слова команд, невнятные звуки, издаваемые занимающимися бойцами, слышался звон и лязг клинков. В начале стрельбища вкопали четыре больших качели, с которых, забегая вперед, уже к концу октября лихо палили из трех фунтовых 'единорогов' морские канониры Басманова, а из пистолей и пищалей с ружьями морские пехотинцы Батова с Ляховым. Попадая в мишень, хотя и редко, но достаточно ловко управлялись с орудиями и ружьями, не то, что в начале, не могли не то, что перезарядит, но и выстрелить. То порох сдувало с полки, то пальник не попадал в отверстие, или руки поворачивали ствол пистоля либо пищали в любую другую сторону, кроме мишени. Однако терпение и труд все перетрут. Научаться со временем и попадать в мишень с первого выстрела из любого положения. Не отставал от товарищей и Лазарев, отобрав дюжину двадцатилетних парней, начал с ними заниматься отдельно от остальных бойцов. Чему и как он учил своих будущих гидродиверсантов, ни кто особенно и не видел. Так бегают, как и все по штурмовой полосе, постреливают на полигоне. Потом уходят в укромное место и чему-то, как-то учатся. Тем более что и сами не рассказывают и не показывают, чему научились.

   В первых числах августа вернулись ладьи Бугрова, ходившие в Персию за нефтью, а дня через четыре другие суда привезли закупленную на южном берегу Каспия индийскую селитру. Что же значить без пороха и дизельного топлива анклав не останется. А там и огнесмесь при необходимости можно быстренько на коленке смешать. Хотя дизеля неплохо работали и на биотопливе, но это пока тепло, по зиме начнутся проблемы, замерзнет топливо. Вот и приходится летом думать о зиме, как в поговорке готовь сани летом, а телегу зимой.

   Корабли с нефтью и селитрой прогнали транзитом мимо Петрограда к Орску. В окрестностях, которого уже возвели 'нефтяной самовар' или ректификационную колонну, принцип работы которой, был идентичен принципу работы самогонного аппарата. Просто в самогонном аппарате отбирали одну необходимую фракцию, а в колонне несколько. Вот по итогам деятельности химических исследований и связался по радио из Орска с Петроградом Ивлев -старший, коротко доложивший о проделанной работе и её результатах в химической 'промышленности' анклава.

  -Питер ответь Орску. Прием.

  - Орск, Питер на связи. Прием.

  -Здесь Ивлев -старший. Пригласите Командира. Прием.

  -Принято. Минут через десять будет у аппарата. Прием.

  Через десять минут связь возобновилась.

  - Орск ответьте Питеру. Командир на связи. Прием.

  -Здравствуйте Мечеслав Владимирович. Прием.

  -Здравствуйте Сергей Глебович. Пришли ли суда? Ни каких происшествий нет? Прием.

  -Суда дошли благополучно. Нефть получили. Загрузили партию в 'самовар', провели пробную перегонку. Результаты приемлемые, 'самовар' работал штатно, без сбоев. Прием.