— Где остальные? — заорал, подбегая, морской пехотинец из группы Ястреба — три.

— Там! В здании!

— Что нахрен произошло!?

— Мы не знаем! Все взорвалось!

Спецназовец из группы Сокол был ранен, скорее всего, падающими осколками…

— У тебя кровь на лице! Вытри!

— Черт…

Из-за угла — показались двое с оружием — они вскинули свое.

— Ястреб два! Ястреб два!

— Не стрелять!

— РПГ на пять!!

Где-то между четвертым и пятым этажом — разорвалась ракета РПГ, полетели обломки….

С Матеас — выскочил пикап, полицейский, с коробкой безопасности, чтобы ехать в нем стоя. Двое в кузове — держали наготове ракетные установки…

— Контакт на два часа! — выкрикнул Нолан.

Пулемет заработал, перерабатывая ленту и выплевывая пулю за пулей, было видно, как пули бьют в асфальт и в саму машину. Один из боевиков упал в кузове, второй успел выстрелить — но ракета пошла выше. Он тоже упал… пикап каким-то чудом тронулся, выходя из зоны пулеметного огня.

— Контакт на два погашен!

— Это только начало… мрачно констатировал Брюстер.

За спиной — выстрелила винтовка SASR и сразу — еще раз.

— Олли, что там?! — крикнул Брюстер.

— У меня проблемы. Движение остановлено, по улице бегут вооруженные люди!

— Иди, помоги… — сказал Нолан своему напарнику.

— Справишься сам?

— Без вопросов. Иди…

Уже на первом этаже ничего не было видно, на втором — были обвалы, большая часть этажа рухнула от взрыва. В любой момент могло рухнуть все здание…

Пробравшись по лестнице на второй этаж — морские пехотинцы увидели людей в военной форме, разгребающих завал. Почти ничего не было видно, искрила проводка — и хорошо, что не пахло газом. Если рванет еще и газ — здание точно не выдержит, нахрен.

Морпех хлопнул одного из солдат по плечу, тот обернулся. Лицо у него было прикрыто носовым платком как у пирата — от пыли.

— Ты из какой группы?

— Ястреб — три! Нас на помощь послали!

Морской пехотинец сказал это громко — и это было ошибкой. Пыль, гарь — мгновенно проникли в нос, в горло — он надсадно закашлялся, горло болело как при ангине, как ножом резало.

— Черт… Начинайте вон там! И прикрой нос, парень, тут дышать невозможно.

Солдат тоже закашлялся и добавил.

— Чувствую… еще немного, и все здание рухнет, нахрен…

Авенида Шестнадцатого сентября уже капитально стояла, боевики прятались за машинами, перебежками продвигались к зданию отеля по улице. Возможности их остановить были ограниченными — по застройке они могли подойти вплотную, где их численность и массированный огонь Калашниковых могли перевесить точность американских винтовок. Гражданские, которым не повезло попасть в переплет — привычно разбегались или ложились на тротуар, закрывая голову руками. Здесь, в Сьюдад-Хуаресе, одном из основных портов наркоконтрабанды — уличные перестрелки были привычным, черт возьми, делом…

Сержант Нолан в одиночку «держал» перекресток. Это было не так просто — очень узкий сектор обстрела, машина выскакивала на перекресток, гранатометчик мог сделать выстрел и смотаться, находясь в зоне обстрела всего несколько секунд. Пока спасала реакция прошедшего Эй-стан Нолана и мощь ротного пулемета, способного за эти несколько секунд выплюнуть в цель два — три десятка пуль. Ему удалось поджечь две машины и остановить движение на дороге… больше повторять не рисковали. Снайперов пока не было — но сержант ждал их в самое ближайшее время. И знал, что, скорее всего, проиграет в этом поединке — бороться со снайперами можно было как минимум вдвоем, при том что напарник — опытный наблюдатель. И еще с огневой группой на подхвате…

Так получилось, что он единственный (на самом деле, еще видели несколько морпехов из группы Ястреб-1) видел пуск. Он произошел где-то в районе самой границы… просто удивительно, что такое происходит на самой границе США. Он видел огонек, взлетевший из развалин, и привычно крикнул РПГ! — но, судя по тому, как этот огонек резко поменял траекторию — это был совсем не РПГ…

Управляемая ракета!

Он увидел, как она взорвалась в области правого двигателя вертолета, в области выхлопного сопла… правильно, вертолеты национальной гвардии не имеют систем обороны от управляемых ракет, не имеют даже тепловых ловушек. И все, что теперь оставалось — это совершить посадку там, где до пилотов можно было добраться прежде, чем до них доберется разъяренная толпа…

Вертолет шел прямо на них, в области ротора был дым, какие-то искры — турбина разрушала саму себя…

— Твою же мать!

На какой-то момент показалось, что пилот не удержит машину, и она рухнет прямо на крышу здания, на котором они находились и лопастями покромсает всех, нахрен. Но пилот не промахнулся — он почти ювелирно, насколько это было возможно на поврежденной машине — грохнулся как раз на пустырь между отелем и тем зданием, на крыше которого они находились. Морские пехотинцы, держащие периметр у отеля, чтобы обеспечить спасательную операцию — бросились, чтобы вытащить бортстрелков и экипаж…

Из здания — показались первые гражданские пострадавшие с верхних этажей… в пыли, в грязи, с безумными лицами, некоторые с ранами — но не от взрыва, скорее они поранились, когда пробирались через завалы. С ними были и остатки группы Сокол — они были ранены, контужены — но помогали гражданским выбираться из завалов и, направляли туда, где было безопаснее всего. Морские пехотинцы держали периметр…

— Сэр! — к майору, засевшему с рацией и солдатом для прикрытия за одной из машин на стоянке отеля, подбежал морпех из группы Ястреба — три — у нас движение справа, на восемь и на девять часов. Уроды просочились, пока мы их сдерживаем, но нужно убираться нахрен отсюда…

— Держите периметр, используйте вертолет как прикрытие! Он заминирован?!

— Да, сэр!

— Не подрывайте без приказа! Снимите бортовые пулеметы!

— Уже сняли, сэр!

— Вот и отлично! Ястреб — три, как меня слышишь!?

— Сэр, слышу громко и четко. У меня тут боеприпасы заканчиваются и двое раненых.

— Снимайся и уходи землей, на твоей позиции оставаться нельзя! Дойдешь до позиции Ястреба — один у сбитого вертолета. Сам уйти сможешь?

— Да, сэр, смогу.

— Давай! Ястреб — один тебя прикроет!

Сержант уходил с крыши последним. Сначала спустил двоих раненых — ранения получили все, кроме Олли. Потом — морские пехотинцы от вертолета побежали к зданию, чтобы как можно быстрее убраться с этого чертова простреливаемого пространства — но сбоку, слева по ним ударили несколько Калашниковых и они вынуждены были залечь на простреливаемом пространстве, прямо на землю, без укрытий. Сержант перенес огонь и прикрыл их, выбив целую ленту в сторону стрелков. Это дало им возможность добраться до брошенной машины и установить там огневую точку, чтобы прикрыть уже его отход…

Как его не подстрелили, пока он спускался вниз — он и сам не понимает. По нему стреляли со стороны чертова перекрестка, стреляли слева… пули то и дело били в раскрашенный профнастил, по которому он спускался, оставляя рваные дыры. Но он спускался…

— Черт, сэр… я думал, вас там пришибут… — сказал ему прикрывавший его от машины морской пехотинец перед броском обратно, за вертолет…

— Так, парень, выбирай прямо сейчас! — Уиндроу был уже ранен рикошетом и не настроен расшаркиваться — уходишь с нами или остаешься здесь?

Мексиканский морской пехотинец, командовавший своими людьми, совсем молодой — и тридцати нету, долго не раздумывал.

— Нас все равно здесь убьют, синьор. Нам некуда идти. Мы враги для всех. Потом можно будет вывезти семьи, синьор?

— Думаю, что можно, парень. Окей, тогда посмотрим, как нам выбраться отсюда…

— Синьор, а что вертолетов не будет?

Уиндроу криво усмехнулся, хлопнул новоприобретенного союзника по плечу.

— Выше нос, парень. Эти уроды наверняка кофеек попивают в Форт-Блисс после такого неласкового приема. Меньше мили до американской границы, черт возьми, я пройду ее, даже если мне придется лечь костьми! Пошли!