— Говори, что ты делаешь. Где мы едем. Говори, Иншалла!

Человек с совиными глазами знал, что говорить — каждое упоминание Аллаха бросало любого офицера, прошедшего Афганистан в дрожь.

— Едем по центральной аллее. Что вы делаете, вам все равно не уйти. Это крупнейшая военная база США.

— Аллах свидетель, мой путь на небеса, неверный. Что ты видишь впереди, говори.

— Бронетранспортер… послушайте, мы так не договаривались. Вы хоть понимаете, что с вами сделают, если вы.

— Мой путь — путь Аллаха, неверный.

— Эль гуисо, знаешь, что такое? Человека связывают и заталкивают в бочку и…

Сзади что-то пронзительно запищало, и полковник едва не выпрыгнул из машины, чтобы бежать. Хотя с поясом шахида… не убежишь.

— Вы слабые, неверный… даже в своей силе вы слабые, иншалла. Мне все равно, что случится со мной. Чтоб со мной не случилось, мне — рай. А вот вам — не все равно, что случится с вами. Именно поэтому мы — сильнее вас…

— Прошли. Мать твою, прошли! Пресвятая дева Мария, прошли!

— Хватит болтать… — раздалось с заднего сидения — готовность!

У них была готова военная форма, даже про повязки MP — военная полиция — они не забыли. Среди мексиканских бандитов — было модно отслужить в армии США ^[54], такие, прошедшие ад Афганистана очень ценились на свободном рынке боевиков и наемников. Так что консультантов хватало, среди боевиков было двое бывших военных, в том числе один из тех, кто служил именно здесь, на этой базе. Он сидел за рулем «Эконолайна».

Магазин в автомат… в отличие от Калашникова тут с магазином могут быть проблемы, надо хлопнуть рукой, чтобы убедиться, что он встал правильно. Сделать суровую рожу… они в конце концов, гринго — военные, твою мать, не просто так, шпана.

— Долго еще ехать? Мне осточертело тут жариться.

— Заткнись…

Машина ехала медленно.

— Э, брат, какого хрена. Тапку в пол! Мы так за час не доедем.

— Сказал, глохни.

— Заткнитесь, а! Тут ограничение скорости, если втопить — через десять минут будешь базарить с военной полицией. Тебе это надо нахрен?

— Ладно, заткнулись все. Что с камерой?

— Здесь, хефе.

— Как войдем, снимай все время, понял?

— Понял.

— Если что-то пойдет не так, я тебе член нахрен отрежу. Кастратом будешь, понял?

— Да понял я.

— Мигель, остаешься у машины. Никуда не отходи…

— Эй, куда это мы?

— Заткнитесь. Поворачиваем.

— Блин…

— Что за…

Машина внезапно пошла… как то не так.

— Какого?!

Хлесткий удар бампером — машину повело, но она выровнялась.

— Твою мать! Тревога!

Щелчок, удар по стеклу, еще один. Это — как яйцо вареное со всего размаху об стену, только намного громче.

— Они слева! Слева!

Еще один щелчок. В лобовом стекле появилась аккуратная, круглая дырка с расходящейся от нее паутиной трещин. Водитель дернулся и обмяк за рулем, поддерживаемый ремнем безопасности. На стекло брызнуло красным, машина теряла ход, но все еще шла.

— Снайпер!

По кузову как будто несколько раз молотком ударили, раз за разом. Несколько круглых, аккуратных дырок появилось и в металле. Повалился как подкошенный Игнасио, выронив автомат — он валялся на спине и глаза у него были — как у рыбы из супермаркета.

— Он мертв! Дева Мария, он мертв!

Бородатый — пинком открыл заднюю дверь, дал длинную автоматную очередь на весь магазин веером. Преследовавший их «Хаммер» с бойцами на широких подножкам — резко свернул в сторону… один из бойцов кажется, упал… хотя может быть, что и нет.

Бородатый сменил магазин, выпрыгнул из машины, но еще раз отстреляться не успел — по нему открыли сосредоточенный огонь с нескольких точек и убили.

— Надо ехать! Надо ехать!

Один из боевиков попытался протиснуться вперед. Воняло кровью, через стекло ничего не было видно. Он переключил коробку, схватился за руль. До педали газа добраться было нельзя, но он придумал — положил руку на ногу мертвеца, чтобы хоть как-то управлять машиной…

Машина, скрежетнув коробкой покатилась назад, все быстрее и быстрее — и тут по ней ударил ротный пулемет. Пулеметчик был совсем рядом и патронов он не жалел. Не предлагали американцы и сдаться — новейший беспилотник со сканером, позволяющий определить не только количество источников тепла в машине, но и прикинуть вооружены они или нет — не показал никого, кто был похож на заложника или похищенного. Боевики ценны были только как источники информации — сколько есть еще, откуда они пришли, кто ими командует. Но как только они оказали сопротивление — они превратились, по терминологии Береговой охраны США — в бандитов — самоубийц. И цацкаться с ними — прошедшие Стан военные не собирались…

— Дикси-два, что ты видишь?

Спешно занявший позицию на крыше подогнанного «Хаммера» снайпер казался изваянной из металла статуей — столь неподвижен он был под этим палящим солнцем. Ствол снайперской винтовки пятидесятого калибра был направлен на «Хаммер», остановленный посреди улицы и окруженный машинами военной полиции.

— Дикси-два — одна единица за рулем, повторяю — одна единица за рулем, дружественная.

— Можешь опознать?

— Так точно, полковник Станилич.

Генерал выругался последними словами.

— Так твою мать, как он туда попал…

— Вопрос, что мы будем делать, сэр… — сказал подполковник Джим Кавалли, старший офицер военной полиции — стрелять нельзя…

— Надо поговорить с ними. Выяснить требования.

— С ним…

Беспилотник показал, что в машине — один человек за рулем и еще один — сзади, похоже что прячется. Рядовой, которому не понравились некоторые моменты на въезде и который сообщил об этом командованию — заслуживал медали, просто представить невозможно, что было бы, если бы группа террористов прорвалась например к штабу.

— Выясните, что со второй группой… — приказал генерал — я хочу вывести снайпера на позицию и решить это дело, нахрен.

— Сэр, возможно, стоит использовать пулемет — подсказал один из офицеров — это вернее.

— Нет… Нет, нет, нет… Слишком близко, нет…

— Сэр, со второй группой разобрались. У нас шесть танго, дохлых как мороженый цыпленок в супермаркете. Военная форма, автоматическое оружие, знаки различия… серьезно все, в общем.

— Бородатые?

— Нет, не похоже, сэр. По-видимому, латиносы…

— Этого еще не хватало.

Если латиносы переймут стиль работы бородатых… это просто представить невозможно, что тут будет. По ту сторону границы… а теперь и по эту уже — несколько миллионов отморозков, которые за пригоршню баксов мать родную убьют. Нет… нет, нет…

— Движение, сэр! Движение!

— Что за движение! Дайте картинку с беспилотника! Докладывайте!

— Сэр, это Дикси-два, у меня, наверное, самая лучшая позиция. Один человек выходит, один человек выходит. Дружественные силы!

Кружащий над местом беспилотник, который использовали в системе безопасности базы — давал картинку в странном, серо-синем диапазоне цветов. Сверху было видно, как открывается дверца «Хаммера».

— Всем группам готовность! Без команды ничего не предпринимать.

На дорогу — вышел полковник Станилич. Начал расстегивать свою легкую форменную армейскую куртку.

— Что ко всем чертям он делает? Что он делает…

Станилич расстегнул куртку.

— Твою мать!

— Кто что видит? Кто что видит?

— Сэр, Дикси-один. Там пояс… вижу пояс. Кажется, пояс бомбиста — самоубийцы, мать его так. На нем пояс.

— Пресвятая дева Мария…

— Специалист, опишите его! Мы должны точно знать, как он выглядит.

— Есть, сэр. Широкая полоса какой-то ткани на поясе… дюймов восемь, не меньше, сэр! И там что-то есть… в ткани что-то есть, сэр.

— Вопрос — вы видите провода? Вы видите провода, подтвердите?

— Никак нет, сэр, проводов не видно.

— Вашу мать, сообщите саперам, у нас тут бомбист — самоубийца!

— Этот пояс может управляться с мобильного телефона, сэр.

— Да знаю… черт бы все побрал… я хочу, чтобы снайперы заняли позиции на выезде с базы. И я хочу «Хаммер» с пятидесятым калибром там же, на случай, если начнутся проблемы.