Вплотную к подъезду стояла «скорая».

Девушка вдруг спросила, можно ли ей поехать со мной и, не дожидаясь ответа, передала медбрату банку, а тот с выражением безграничной скорби торжественно принял груз.

Я вытер здоровой рукой слезы на ее щеках и спросил, как ее зовут. Оказалось, что Вероникой.

Вдруг из подъезда кто-то закричал:

«Сумки! Сумки в лифте оставили!»

«Господи! – Девушка хлопнула себя по лбу. – Я же ехала на собеседование, на работу устраиваться! Там же все документы! Да черт с ней, с той работой!»

И мы поехали зашиваться. Вот такая история.

Ярослав улыбнулся и посмотрел на часы.

Виктор, предчувствуя, что это еще не конец истории, сдержался и ничего не спросил.

– Ну, вот почти все. Правда, история не новая, ей уже четыре года, – сдержанно улыбнулся молодой мужчина, оценив выдержку бывшего военного, – и она имела продолжение. Может, это кому-то и покажется странным, но не мне. Судьба, забрав у меня одним махом два пальца, свела с женщиной, которая вскоре одним махом родила мне двух сыновей!

– Да уж прям одним махом? – хмыкнул слушатель.

– Ну, не настолько мгновенно, но я считаю это очень неплохой компенсацией, – подмигнул собеседнику Ярослав, снова забыв о минимальном зрении Читателя.

– Это просто сказочный финал, спасибо! Если бы это была обычная книга, я бы очень усомнился в реальности такой развязки и такого стечения обстоятельств! – развел руками Виктор.

– Точно! Я бы тоже. В книгах пишут черт-те что! Все, что автору заблагорассудится. Я, правда, читаю мало – когда мне? Надо семью кормить. А вот Ника читает. Иногда и мне пересказывает. Но не во все верится, честно скажу. Но я вам рассказал чистую правду. И недостаток пальцев предъявил как доказательство! Правда, эту историю мы еще лучше рассказываем с женой в ролях…

– А компенсацию?

– Что компенсацию? – не понял Ярослав.

– Компенсацию не предъявили! Жену и сыновей! – улыбнулся слушатель.

– Это легко проверить! Если захотите убедиться – закажите в следующий раз не меня, а мою жену в этой вашей странной Живой библиотеке, и попросите, чтобы пришла с пацанами! Правда, они быстро разнесут эту кофейню вдребезги, факт! – засмеялся Ярослав и снова посмотрел на часы. – Должен бежать. Рад был познакомиться! А сейчас спешу, надо возвращаться на объект, на днях заканчиваю там класть плитку и едем с детьми в Крым. Живем нормальной реальной жизнью. А вы говорите – так не бывает!

Рассказчик встал, и Виктор повторил его движение. Мужчины пожали друг другу руки, протянутые над столиком с двумя пустыми чашками. Пирожных они не заказывали – Ярослав сказал, что сладкого и дома ест много, и посоветовал угостить его десертом следующую Книгу, особенно если это будет молодая особа с интересной лирической историей.

Виктор согласно кивнул. В этот момент Ярославу захотелось заглянуть ему за очки, но он, конечно, сдержался, распрощался и быстро спустился вниз, придерживаясь за перила искалеченной рукой. Виктор остался за столиком, чтобы немного побыть в одиночестве и обдумать услышанное – чего только не случается с людьми! Вот тебе раз – первая «прочитанная» история, а такая неординарная!

Вечером все же прогремела майская гроза, которая сообщала о своем приближении еще с обеда. Целый день по небу проносились небольшие, но плотно-кудрявые облака, на мгновение прикрывая палящее солнце, время от времени поднимался ветер, крутил смерчи из пыли и брошенных бумажек, катал пустые пластиковые бутылки, прислоненные где-то у стены или брошенные под забором не слишком экологически настроенными жителями города, которые еще не научились, как европейцы или, скажем, японцы, нести эту бутылку в руках, пока не найдут мусорник, а то и к себе домой, но не бросать где попало. Итак, все это слишком временное на теле вечного города с порывами ветра каталось под ногами, летало, кружилось, шуршало и гремело, потом снова успокаивалось, но дождя все не было. Прохожие прислушивались к далекому грохоту, прищуривали глаза и отворачивались от песочного ветра, смотрели на небо, но оттуда за весь день и не капнуло.

Однако как только вечер накрыл город, ветер затих, все будто замерло вокруг – притихли даже нахальные киевские воробьи, которые изо всех сил чирикали целый день на цветущих каштанах перед балконом Амалии. Неожиданная тишина казалась женщине ненастоящей и даже подозрительной, ведь она обычно точно предчувствовала грозу и без прогнозов Гидрометцентра – боль в висках или в затылке сжимала ее голову за несколько часов до начала ливня. А когда дождь обходил город стороной, в голове светлело и боль постепенно отпускала. Но не сейчас! Таблетки пить не хотелось, кофе на кухне закончился, и женщина решила выйти прогуляться в супермаркет и обратно по вечернему городу, тишине которого она не очень доверяла, поэтому прихватила с собой зонт с длинной ручкой.

Джинсы, футболка, кроссовки, зонтик, пятьдесят гривен в кармане – вполне достаточно, чтобы пройтись две остановки до магазина. В последний момент перед выходом из дома женская рука потянулась за темными очками, лежавшими на полке в коридоре – этот аксессуар даже вечером создавал ощущение отстраненности от чужой жизни, словно закрывал ее в собственном микромире, представлял собою защиту, необходимую для человека, который не хочет лишних контактов.

Было еще не поздно, около девяти, но улица спального района казалась безлюдной и удивительно тихой. Зато из открытых окон иногда вырывались эмоциональные возгласы – по телевидению транслировали футбольный матч с участием «нашей» команды, и болельщики прилипли к экранам.

Амалия бездумно двигалась в намеченном направлении, и ее мозг в измученной болью голове автоматически анализировал запахи цветущих деревьев и кустов, которые росли вдоль улицы. Сирень будто кричала своими ароматами из полутьмы, требуя обратить на нее внимание. Когда-то очень давно, в другой жизни, в небольшом городке мальчишка Артур ломал возле частных домов сирень охапками и, подкравшись к ее открытому окну, оставлял букеты на подоконнике.

«А если бы я жила не на первом этаже того хруща, а на последнем?» – спросила она через много лет своего мужа.

«Я бы спускал их тебе с крыши!» – ответил он.

С той далекой поры их общей юности аромат сирени и жасмина всегда вызывал у нее добрую улыбку, то ощущение «дежа вю»[9], которое возникает от фильмов нашего детства, знакомых с первого до последнего кадра.

Всегда. Но не в этом году. Сейчас этот букет ароматов нагнетал боль головную, а также душевную.

Минут через десять Амалия вышла из супермаркета и остановилась на его лестнице, увидев молнию, которая разрезала пополам небо над девятиэтажками. Через мгновение загремело, взвыли сигнализациями машины и огромные капли одна за другой застучали по крышам автомобилей. Они одна за другой разбивались об асфальт и, сливаясь в лужицы и лужи, превращались в ручьи и потоки. А через минуту отдельных капель уже не было видно – ливень образовал водяную стену перед глазами людей, замерших на лестнице магазина. Некоторые вернулись в помещение, но Амалия осталась стоять, сосредоточенно и зачарованно наблюдая буйство стихии.

Опять сверкало, гремело, опять ревела сигнализация, ветер срывал с деревьев и швырял вниз листья, с треском падали ветки – света белого не было видно, если ночью вообще можно говорить о белом свете. Амалия не сдвинулась с места. Она стояла, прижав к себе длинный нераскрытый зонт и вакуумную упаковку молотого кофе, и как будто не замечала, что козырек над входом прикрывает только ее голову, а по телу, от груди и до кроссовок, бьют косые струи дождя, заходя то с левой стороны, то с правой. Волосы ее тоже стали влажными и растрепались от ветра, но… Но женщине становилось все легче и легче – головная боль отступала, и хотелось вдыхать этот влажный пахучий воздух полной грудью. Она сделала шаг вперед, еще один шаг. Одной рукой все еще прижимая к себе кофе и зонтик, вторую протянула перед собой ладонью вверх – капли щекотали и облизывали ее, и не было от этого холодно или неприятно. Амалия посмотрела на свои уже мокрые джинсы и кроссовки, подняла лицо вверх и медленно двинулась в дождь, который, казалось, уже немного устал.