Ребята удивленно замолчали.

– А знаешь, в чем между вами разница? – спросил Артем самого языкастого.

– В чем разница? – переспросил тот.

– Разница, разница… – Артем засмеялся: – Один ебет, другой дразнится. Понял, дебил?

Тот хмуро кивнул. Ребята умолкли. И тихо переговариваясь, убрались с пляжа.

– Чего за баба у тебя? – спросил Артем.

– Она такая… – я вдохнул, а выдохнуть никак не мог, в груди пылало. – Такая…

– Познакомишь?

– Ни за что! – сразу выдохнул я.

– Ты чего такой жадный? – Артем стал перемешивать колоду. – Да, забудь, у меня баб и так полно. Хочешь, лучше я тебя познакомлю?

– Не надо. Мне Оля нравится.

– Ну и дурак, клевые бабы. И дают. Одна, знаешь, как сосется?! Ваще! Пойду – курева стрельну.

Артем пошел выпрашивать по пляжу сигареты. Хотя ему было лет тринадцать-четырнадцать, всегда находились беспечные мужики, которые даже прикурить давали… Я задумался, и понял, что завидую Артему. Как у него все просто – «баб полно». А я так люблю Олю, так люблю… А она обо мне и слышать не хочет. Наверное, со мной что-то не так. Вот бы, как Артем, находить себе девчонок, гулять с ними, обняв за плечо, «сосаться», а потом бросать – и все, больше о них не думать. Нет, у меня так точно не получится…

С возрастом для меня, конечно, все изменилось. Я узнал, что между мужчинами и женщинами, причем в самых разных кругах, установились странные торгово-финансовые отношения. Она, словно, продает себя. Он, словно, покупает ее. При этом общество четко разделено на два мира – мужчин и женщин. Где женщины – товары в гигантском супермаркете, а мужчины – соответственно, покупатели.

Такой подход к женщине, как к товару, я встречал слишком часто, чтобы его игнорировать. Это не просто распространенное явление – это данность. Причем, некоторые женщины совсем не против ощущать себя товаром – и стараются продаться подороже, приглядываются к покупателям, даже ищут сами тех, что посостоятельнее – и могут больше в них вложить. И мужчины не против. Они принимают правила игры. И даже довольны таким подходом, потому что он все упрощает. У меня самая крутая машина, квартира в центре Москвы, и самая крутая телка – что еще нужно, чтобы доказать, что я альфа-самец?!.

Я никогда не мог вписаться в эту схему. Просто в силу иного восприятия. Для меня женщина всегда оставалась прежде всего личностью, на втором месте – была ее сексуальная привлекательность и красота. Мне случалось обладать упоительно красивыми телками, но разочаровывался я в них моментально. Меня не притягивала их бледная личность. И дело даже не в животном магнетизме, который отсутствовал. Просто за шикарным фасадом действительно ничего не было. Натыкаясь на пустоту, я некоторое время растерянно уговаривал себя – что буду отлично смотреться в обществе такой дамы. В конце концов, это статусный вопрос. Но ничего не мог с собой поделать. Терял интерес, и спешил разорвать такую выгодную для имиджа связь.

Зато женщина, умеющая рассуждать, со способностями к саморазвитию, в которой ощущалась жизненная сила (но и женственность наличествовала, конечно же, тоже) меня сразу же привлекала. Причем, порой я оказывался кавалером весьма оригинальных особ. Но в их необычном поведении и нестандартном мышлении я находил особенную прелесть.

Более всего меня удивляли мужчины, которые умудрялись даже жениться на обладательнице шикарного фасада, за которым царила пустота. Разумеется, их брак был несчастливым. И как правило, разрыв сопровождался грандиозным скандалом, с дележом имущества и детей.

Я же находил в женщине друга. Интересного собеседника. Постель была важна. Но второстепенна. Можно оттянуться с моделями на полную катушку – так чтобы она «высушила» тебя до дна. Но удовлетворение будет исключительно физическим. Ни одна из них не даст тебе ощущения, что ты рядом со своим человеком – вот его плечо, он не бросит, не подставит, не предаст. И, черт побери, с ним тебе не скучно. Никогда не бывает скучно…

Когда мне было столько же лет, сколько Артему в тот год, когда мы сидели на пляже, его уже не было в живых. С компанией друзей они пошли в подвал, чтобы нюхать клей. Запаслись целлофановыми пакетами. Схема приема дури, в общем, была отработана давно. Несколько человек балдели, надев на голову пакеты. А один сидел рядом около получаса, а затем снимал пакеты, чтобы токсикоманы постепенно приходили в себя. Судя по рассказам Артема, который проделывал это несколько раз, кайф был невообразимый.

– Я улетаю далеко-далеко. Там вообще никаких проблем нет. Ни хуя нет… И ты летишь, летишь, летишь. Можно и глюки словить. Попробовать хошь?

– Нет, – решительно отказался я. Во мне всегда присутствовал страх перед утратой рассудка. Мне казалось, это жутко – сидеть в подвале с пакетом на голове, не контролируя ситуацию.

Интуиция не подвела, я не ошибся в своих параноидальных страхах. Паренек, который должен был снять пакеты с токсикоманов, решил сам тоже кайфануть – пока остальные в отключке. Совсем немного, чуть-чуть, только, чтобы почувствовать привычное расслабление… В результате, сантехник спустя трое суток обнаружил в подвале четыре трупа с пакетами на головах…

Но не будем забегать вперед. До предательства Оли, до знакомства с Артемом (с детства я дружил почти с одними только хулиганами), еще было далеко…

Сполохи детства расцветают радужными пятнами. В них я вижу железную ограду детского сада. Убогую игровую площадку с врытыми в землю шинами от грузовиков. Загаженную бычками и мусором, пахнущую мочой беседку – по вечерам в детских садиках распивали водку, пиво и вино местные алкаши. Асфальт в мокрых пятнах луж. На нем девочка на несколько лет старше меня рисует классики белым и розовым мелом. Как же я любил ее – школьницу второго класса по имени Арина. Она приходила в детский сад после школы с подружками, почти каждый день. Здесь был хороший асфальт, и можно было чертить на нем мелом. Девчонки скакали по классикам и прыгали через резиночку. А я просто стоял и разговаривал с ними, принятый в их взрослую девчачью компанию и ощущавший по этому поводу настоящее счастье.

– Степ, ты, когда подрастешь, женишься на мне? – спрашивала Арина.

– Да! – я кивал снова и снова. А девчонки хохотали. Им очень нравилась эта игра в «жениха и невесту». И никто не собирался меня дразнить, потому что сама Арина, заводила в их компании, была очень серьезна.

– Отлично, – говорила она и грозила пальчиком. – Смотри, не обмани. А то один моей маме обещал. А сам так и не женился. Вы, мужчины, все такие.

Однажды Арина наклонилась и поцеловала меня в щеку. До сих пор помню, как я смутился, и почувствовал, как от сладкого чувства ослабели ноги…

Через многие годы я приехал в район детства. Я пересекал двор возле давно закрытого и заброшенного детского сада, и вдруг встретил ее… Она была в школьной форме. Шла мне навстречу. Остановилась, уставилась во все глаза. Я смутился, прошел мимо. Думая при этом: «Что эта странна девушка ТАК на меня смотрит?» И лишь, когда миновал двор, и свернул за угол, вдруг понял – это же Арина. Только сильно повзрослевшая. В моей голове возник образ высокой девочки, ловко скачущей через резинку. Я развернулся, нерешительно пошел обратно, не слишком понимая, что делать. Хотелось с ней заговорить. Но как?!. Она явно меня узнала… Во дворе ее уже не было. Я обошел детский сад по периметру. Но она исчезла… исчезла из моей жизни навсегда.