Мы танцевали, и пили. Говорили о всяких пустяках, и я, на спор, убедил официанта в том, что мы представители журнала, который рассказывает про лучшие заведения города, после чего весь персонал чуть ли не каждый наш вздох ловил.
Когда наступил вечер, я отвез ее к ней домой, но мы еще добрых полчаса стояли на ступеньках ее подъезда, поскольку никому не хотелось заканчивать этот вечер.
- Вот твой мобильник, - сказала она, наконец.
- Значит, ты идешь домой.
- Да.
- Не забудь придумать, откуда у тебя взялся телефон и все эти вещи. Твои родители не идиоты, и они поймут, сколько все это стоит.
- А что бы предложил ты?
- Что у тебя завелся богатый поклонник, который женат на своей работе, но не мог отказать себе в удовольствии увидеть тебя в таком виде.
Она рассмеялась.
- Как тебе удается так выворачивать правду, что она идеально легко рассказывается, но не выдает ровным счетом ничего?
- Годы практики.
- Знаешь, я намерена узнать твой самый главный секрет. Мне неудобно обращаться к тебе обезличенно, и не нравится называть тебя Посредником. Я намерена узнать твое имя.
Я покачал головой.
- Слишком большой риск.
- К черту риск.
- Нет. Риск не для меня, а для тебя. Поэтому - не скажу. Но ты можешь сама придумать мне имя. Обещаю, что буду откликаться на любое.
- Даже на Тузика? - невинно поинтересовалась она.
- Если ты решишь, что оно мне подойдет - да.
Она улыбнулась.
- Не буду я тебя так называть. Увидимся завтра?
Я отрицательно покачал головой.
- Нет. В понедельник. Так и тебе с родителями доведется побыть, и мне все подготовить для основных действий.
- Она огорченно вздохнула, и в этот момент я увидел на ее лице искреннее нежелание так бесцельно терять время.
- Я занимаюсь опасными вещами, - напомнил я - а ты из-за меня пропустила неделю учебы, и будешь разбираться с тем ворохом проблем, которые возникнут из-за новых шмоток. Плюс еще и подруге разболтаешь обо мне...
Она слегка оторопела, после чего рассмеялась.
- Как ты, все-таки, это делаешь? Я только что думала о том, что она даже не поверит, если я все ей расскажу.
- Ты девушка. А подруга - человек, которому можно рассказать все, и она будет рада за тебя. Вот только ограничься той же версией, что и с родителями... И, желательно, без подробностей о том, где мы бывали и с кем общались. Да и вообще, поменьше об этом, ладно?
Она кивнула, и я увидел, как она старается внутренне рассортировать то, что было, на то, что можно рассказывать, и то, что не стоит.
Я прикоснулся пальцами к ее подбородку, мягко поцеловал, и тихо шепнул:
- Увидимся... И... спасибо за вечер.
После чего, развернулся на каблуках, и отправился в ночь, на ходу включая мобильник.
Старые связи
Два выходных дня пролетели в делах и заботах, успокаивании одних клиентов, и раздаче обещаний другим.
Мои планы приходилось менять по ходу дела, но основной канвы я, все-таки, придерживался, и, к своему удивлению, обнаружил, что столкнулся с определенными трудностями, притом не с той стороны, с которой их ждал.
Я не скучал по Ольге, справедливо корректируя свои планы так, чтобы обходиться без нее, но... Она была мне нужна.
Честно говоря, для меня это было внове. Даже в своей прошлой жизни я ухитрялся все делать так, чтобы ни от кого и ни отчего не зависеть, но именно ее присутствие, хотя бы просто как зрителя, давало мне преимущество, и надежду на то, что я "не безнадежен".
Вызвонив ее в воскресенье вечером, я сообщил ей время и место встречи, и попросил привезти мне сменную рубашку, с учетом того, что она должна быть под запонки. Девочка поняла все правильно, и я был уверен, что она не преминет воспользоваться случаем и вновь покрасоваться передо мной в максимально эффектном виде.
Когда она постучала в дверь, я еще не был готов, поскольку она прискакала на полчаса раньше, но все-таки открыл, пропуская ее в гостиничный номер.
Она поморщилась, чувствуя от меня перегар, отодвинула туфлей бутылку из под виски, валявшуюся при входе, и остолбенела, когда осознала то, что на мне нет ни единой нитки.
- Привезла рубашку? - поинтересовался я, и, дождавшись ее кивка, протянул руку за пакетом.
- Ты... не...
- Одет? Я знаю.
Взяв пакет, я направился в комнату, а она, на несколько секунд задержавшись, за мной.
Этих нескольких секунд мне хватило для того, чтобы бросить рубашку на кровать, и разбудить этим лежащую там девицу.
Она что-то невнятно замычала, пытаясь продлить свой сон, но я, подойдя, звонко шлепнул ее по голому заду, и произнес:
- Брысь отсюда. Я сейчас тоже уйду, у меня дела.
Услышав сдавленный звук исходящий от Ольги, я развернулся к ней, и...
Такой смеси чувств мне больше не доводилось видеть никогда.
Шок, изумление, ярость и горькая обида, ненависть и жажда убийства - все это единомоментно отразилось на ее красивом лице.
Отразилось лишь для того, чтобы через две секунды оказаться взятым под контроль, и лишь горечь в следующей фразе подтверждала, что все это я видел на самом деле.
- Чисто физиологические потребности, да?
Я кивнул, и направился в ванную, чтобы принять душ, одеться и побриться.
Когда я вернулся, в номере была лишь Ольга.
- Надеюсь, ты ее не в окно выкинула, - сказал я, глядя на приоткрытую оконную раму - было бы потом сложно объясняться с милицией.
- В окно я выкинула ее одежду.
Не углубляясь в дальнейшие расспросы, я кивнул, оправил одежду и направился на выход из номера, а она, закусив губу, пошла следом за мной.
Уже в лифте я повернулся к ней.
- Ты, наверняка, считала, что прошлая пятница очень многое значила для нас обоих?
- Между прочим, я так и считала! - крикнула она мне в лицо.
- И ты права. Она действительно многое значила. Вот только я не сплю с теми, с кем работаю. Да и... Такая пятница должна была бы быть не одна, чтобы ты могла получить то, что ты хочешь.
- А ты сам?!? Ты сам-то этого хочешь, чудовище?!?
- И тут ты тоже права. Я чудовище, и, да, я этого хочу. И боюсь.
Она умолкла и до самого выхода на улицу молчала.
- Почему? - тихо спросила она.
- Потому, что для того, чтобы сделать свою работу я должен быть чудовищем, а если ты преуспеешь, я перестану им быть, и за это поплатимся мы оба.
- Я не про то. Почему ты этого хочешь?
И вновь внутри меня тоскливо заныло.
- Потому, что я хочу чувствовать не только касание губ, при поцелуе, но и сам поцелуй. Весь его вкус. Все эмоции, которые он несет, а не просто сухость губ, и влажность языка. А пока - чувствовать большее я не способен.
