Вся проблема в тридцати трех ступенях. Одно дело сказать Иоланде, что я мог бы научить ее сына летать, но, предположим, она согласится, и что дальше? Даже мне становится дурно, когда я об этом думаю. Я сам на себе испытал жестокость и боль, так как же я причиню страдание? Таких, как мастер, больше не делают, и таких, как я, тоже больше не делают: глупых, доверчивых и упертых. Мы теперь живем в другом мире, и сегодня вряд ли получится сделать то, что сделали мы с мастером. Люди этого не позволят. Они позовут полицейского, напишут своему конгрессмену, вызовут семейного доктора. Мы утратили твердость, и, возможно, поэтому в мире стало немного уютней — не знаю. Однако я точно знаю, что все равно за все нужно платить, и чем больше ты хочешь, тем дороже заплатишь.

Но, возвращаясь в памяти к временам в Сиболе и моей страшной инициации, я задаюсь вопросом: а что, если все-таки все можно сделать иначе? Когда я в конце концов впервые приподнялся над полом, то это не потому, что он меня научил. Я сделал это один, в холодной, остывшей кухне, наплакавшийся, в отчаянии, когда душа рвалась прочь и я больше не знал, кто я. Может быть, только отчаяние и важно. В этом случае испытания, которые он мне устроил, не более чем хитрость, фокус, которым мастер заставил меня поверить, будто я движусь вперед, когда на самом деле я никуда не двигался до тех пор, пока не упал ничком на пол. Что, если не было этих ступеней? Что, если все произошло тогда, в один миг, молниеносный преображающий миг? Мастер Иегуда был старой школы, и он был мудрец, сумевший заставить меня поверить в его фокусы и высокопарную дребедень. Но что, если его путь не единственный? Что, если есть другой, простой и прямой, когда все происходит изнутри и тело само включает в себе новый режим? Что тогда?

Если честно, я не верю в некий особый талант, который якобы нужен, чтобы подняться над землей и поплыть по воздуху. Это есть во всех — в каждом мужчине, в каждой женщине, в каждом ребенке, и каждый — при условии, конечно, что будет упорно работать, — способен повторить трюки, которые делал Уолт Чудо-мальчик. Нужно забыть, кто ты есть. С этого все начинается, все остальное потом. Нужно дать себе испариться. Расслабьте мышцы, дышите, дождитесь, пока не почувствуете, как душа выплывает из тела, и тогда закройте глаза. Вот так это и происходит. Пустота внутри становится легче воздуха. Постепенно тело начинает весить столько же, сколько и пустота. Закрываешь глаза, раскидываешь в стороны руки, даешь себе испариться. А потом, опять постепенно, отрываешься от земли.

Вот так.