– Да я вообще забила на эту программу! – громко выразила свои чувства фарфоровая блондинка.

– Мы отказываемся сниматься! – объявила та, которую еще раньше приметила Вера, с темными длинными волосами.

– Вот именно. Нам что, сидеть и ждать, пока всех нас перетравят или голову проломят? – тихо спросила третья, очень изящная, похожая на японочку с календаря. В ее раскосых глазах стоял неподдельный ужас.

– Вот видите, – сказала Арина озабоченно, – им уже не хочется никакого «Взрослого шоу». Они боятся! Понимаете, Вера?! Я тоже боюсь, что останусь без девочек!

Обычно в напряженных ситуациях доктор Лученко резко меняла сценарий разговора. Вот и сейчас она удивила собеседниц, неожиданно поинтересовавшись:

– Вы, случайно, не помните последний вопрос, перед тем, как с Машей произошло несчастье?

– Какой вопрос? – оторопело спросили девушки.

– Я помню, – вмешалась в разговор Лида, – там что-то такое… Кажется так: «В чем хранится тайное средство обольщения?»

– Лида! Ты просто феномен какой-то, именно этот вопрос и задавали, – восхитилась Арина. – А какой ответ?

– Флакон, – ответила Вера и улыбнулась девушкам. – Простой вопрос!

Переключив эмоции собеседниц на недоумение в свой адрес, она легко повела разговор в нужном русле. Оказалось, как Вера и предполагала, что и казино «Франклин», где они все находились, и модельное агентство Арины Полушкиной, и передача «Взрослое шоу» принадлежали одному человеку: Вячеславу Демьяновичу Голембо. Девушки говорили о нем со священным трепетом, как о некоем высшем существе. Ни к кому из них, что больше всего их удивляло, он не приставал. И к фармацевтическому, и к игровому бизнесу он относился одинаково серьезно, был соучредителем телевизионного канала, где транслировалось «Взрослое шоу». Арина доверительно прошептала Вере на ухо: «Все думают, что Слава спит со мной или с девчонками. Это ерунда: его по-настоящему, кроме работы, ничто не интересует. Он из нового поколения богатых. Знаете, с чего он начинал десять лет назад? С одного компьютера и крохотной комнатки в подвале. Жанка Клюева работала у него секретаршей. Он тогда, как все, занимался купи-продаем. Сперва очень трудно пробивался. Потом уехал в Америку, подучился. Когда вернулся, у него были только мозги, никакого начального капитала. А потом пошел, пошел… Он такой, знаете, слегка чокнутый трудоголик».

Вера внимательно смотрела в Аринины желтовато-карие глаза и думала: «Не врет, это точно. А жаль. Как было бы все просто, если бы этот их спонсор был типичным нуворишем, да еще спал бы со всем модельным агентством. Тогда девушки эти мерзости устраивали бы из ревности. Все было бы ясно и понятно. Но проверить не помешает».

– Эльвира, – обратилась Вера к фарфоровой блондинке, – а почему вы так не любите Машу Карпенко?

Та фыркнула и демонстративно уставилась в потолок, непрерывно перекатывая во рту жевательную резинку.

– Вы чего? – мгновенно окрысилась смуглянка Оксана. – Хотите сказать, что она ее толкнула?! Ну, это уже голимая шиза!

– Они все сидели здесь, когда с Машей случилось несчастье, – вступилась за девочек Полушкина. – Они никак не могли.

– Вот именно, – добавила изящная моделька восточного типа по имени Руслана. – Этот вариант не катит. Проблемы негров шерифа не волнуют.

– Правда? – усомнилась Лученко. – А может, все же волнуют? А как же то, что «Машка Карпенко – такая тупая! Просто удавила бы ее!» А?

– Да бросьте вы, – смягчилась Оксана. – Это она так типа выражается. Я, например, и мамуле своей так говорю, когда гонит пургу.

– Вер, действительно, – сказала Лида, – никто же не станет говорить вслух о своих враждебных намерениях по отношению к другому человеку.

Арина Полушкина послала актрисе одобрительный взгляд.

Вера внимательно посмотрела на Оксану.

– Ксюша, а ведь у вас мамы нет, это вы себе такую сказочку придумали, – сказала она, и девушка застыла. – Только не надо напрягаться, я и не думала обвинять вас в убийстве. Просто чувствовала, что вы… ну, немного придумываете, что ли. Поймите, девочки, я сейчас разговариваю со всеми и вычисляю убийцу.

– Как вы… Что вы еще про меня знаете? – заволновалась Оксана и даже сняла свои длинные ноги с соседнего пустого стула.

Завьялова решила встрять в разговор.

– Вера Алексеевна, чтоб вы знали, уникальный психотерапевт, почти что экстрасенс. Что, не верите? Вера, скажи им.

– Не скажу, – лукаво усмехнулась Лученко. – Такие девочки, как Оксана, прошедшие через интернат и сами пробивающие себе дорогу, в подобные глупости не верят.

Похожая на японку Руслана захлопала в ладоши:

– Ой, как здорово! А про меня скажете?

– Хотите фокусов? – вздохнула Вера. – Ладно, еще один. У вас, Руслана, не только папа с мамой есть, но и маленький ребеночек, годика два-три. А вот жилищных условий у вас нет.

– Классно! – воскликнули девушки хором. Завьялова горделиво оглядела всех, словно подруга была ее личным сокровищем.

А Полушкина спросила:

– Я слышала, что такое бывает, но никак не могла представить. Но как?..

Тогда Вера Алексеевна Лученко с заговорщицким видом поведала им, что умеет «прочитывать» людей как книгу. Что лицо всякого человека рассказывает о неких своих тайнах, сообщает о прожитых годах и проблемах – а впрочем, и о радостях тоже. В каждом лице есть своя собственная магия линий, внутренняя музыка и уникальность выражений. Все это является намеками и сообщениями, каждый взгляд приглашает к игре в угадайку. Чуть сузились зрачки, слегка дернулась бровь, язык облизнул губы, появилась складка у носа… Это обязательно имеет свое значение, вот так вот.

Девочки были так восхищены, что завели разговор о фейс-контроле – дескать, Вера Алексеевна просто рождена для него. «Что это такое?» – спросила Вера для поддержания контакта и получила оживленное разъяснение: отфильтровывание публики при входе на тусу, чтобы ни один баран не помешал никому комфортно напиваться и танцевать до упаду. Потому что потенциальных хамов, дебоширов, жаждущих дать кому-нибудь в дыню и попросту несовершеннолетних придурков всегда предостаточно. Вот вы готовились весь вечер, предвкушали расколбас, а тут какой-нибудь разгоряченный чилдрэн тянет свои ручонки…

Под этот своеобразный щебет девочки, забыв о страхе, легко дали себя уговорить на некоторую авантюру. А Вера и Лида прошли в музыкальный салон, находившийся дверь в дверь с большим залом, где снимали шоу.

– Владлен! – позвала Лида Савчука. – Ты знаком с Верой Алексеевной?

Слегка выпивший и расстроенный телекумир подрастерял значительную часть своей обворожительности. Он ответил чуть замедленно:

– Не имел счастья. Мне только намекнул этот наш бульдогоподобный мэтр режиссуры, что твоя приятельница будет нам чем-то помогать. Но чем можно помочь, когда Машку уже не спасти, а здоровым врач не нужен? Да что ж это такое! Молодая красивая девочка, кому она могла помешать?!

– Куш велик! Автомобиль! – подлила масла в огонь Лида.

– Да ты с ума сошла! Девчонки, понятно, ревнуют друг дружку, завидуют, но чтоб убить?

– Владлен, а вы пошли в программу из-за денег? – Вера с интересом смотрела на артиста.

– Честно? Да, из-за них, любимых… То есть проклятых. – Влад сладко, по-кошачьи потянулся. – А потом выяснилось, что программа еще и бешено популярна в народе. Как говорится, «думал, что женился по расчету, а оказалось – по любви». Вообразите! Я теперь на рынок могу кошелек вообще не брать. Только меня продавцы увидят, сразу давай кричать: «Эй! Влад! Подходи, я тебе вырезку лучшую дам! Слюшяй, дорогой! Вазмы апельсин, мандарын, виноград – кушяй витамины! Вах!»

Савчук вошел в образ, увлекся. Вера сказала:

– А что это вы, Влад, так не хотели приезжать в наш славный ночной клуб «Франклин»? Совесть нечиста?

Савчук поперхнулся.

– Только не говорите, что это я толкнул Машку в туалете! – воскликнул он.

– Не думаю, – задумчиво сказала Вера. – Ваши продавцы, скорее всего, делали ставки, кого вы разденете в следующей программе. Тотализатор. И расплачивались с вами продуктами, впрочем, возможно, и до денег дошло…