Нечего было им делить. Однако все проходит. Однажды императрица совершила шаг, который стал первым шагом к гибели ее царства. Накануне у императрицы болел живот и голова. Был первый день месячного цикла. Все, на что смотрела императрица, было подёрнуто рябью. Однако в тот день не было совершено ошибки.

В дни, когда Шак-Ма было плохо, она была особенно внимательна к своим придворным, боясь кого-то ненароком обидеть. Беда пришла в тот день, когда месячный цикл был окончен, и боль ушла. Облегчение Шак-Ма было так велико, что она расслабилась и обо всем забыла. Впрочем, за три дня недомогания скопилось столько дел, что императрица схватилась за голову. Ей бы подождать. Дождаться пока ее помощница оправится от того же недомогания, которое мучило несколько дней назад и Шак-Ма, но императрица решила все сделать сама. Два дня трудилась Шак-Ма не покладая рук. Устала Шак-Ма. Ей бы передохнуть, перевести дух. Однако прибыл гонец с западной границы, и у императрицы прибавилось дел. На третий день случилось непоправимое. В пылу горячки, торопясь переделать все дела до вечернего совета, Шак-Ма совершила ошибку. И судьба женщины-просительницы была решена. Решена несправедливо. Шак-Ма даже не запомнила лица этой женщины. Зато лицо Шак-Ма отпечаталось в памяти у просительницы. Несправедливость убила ту, которая пришла к императрице за помощью. Единственная дочь обиженной женщины поклялась отомстить Шак-Ма. Первый шаг к гибели государства был сделан. А ведь все могло быть иначе. Дождись императрица выздоровления своей помощницы, и решение дела было бы справедливым.

Помощница забирала себе львиную долю дел государства, и императрице всегда было легче вникнуть в каждое, даже самое малозначительное дело. Вот так торопливость и гордыня уничтожили государство Шак.

Вот и вся история. Моё сердце бьётся ровно, значит и твоё успокоилось. У тебя есть вопросы?

– Да, – ответила я, – хочу спросить. Судя по твоему рассказу, и сама императрица, и ее помощница в дни месячных не работали. Ну, с императрицей все ясно; она может вообще не работать, а вот ее помощница… Она что, испытывала такие боли и страдания, что не могла выходить на работу в эти дни?

– Нет. Медицина была тогда на таком уровне, что женщины вообще могли не испытывать боли во время менструации.

– Но, однако, испытывали? Почему?

Вместо ответа дракон напрягся и замолчал. Я хотела что-то спросить ещё, но вспомнила только что рассказанную историю и решила подождать. Молчание длилось долго, минут пять. Все это время дракон сидел, закрыв глаза. Чтобы не раздражаться, я тоже решила закрыть глаза и подождать. Дракон издал свист похожий на тот, когда закипает чайник, и я открыла глаза. Однако за время моей вынужденной медитации все изменилось.

Ночи не было. Не было и моей комнаты, того места, где мы беседовали с драконом. Плоская равнина, заросшая травой, была освещена лучами вечернего солнца, а рядом со мной находился другой дракон, вернее дракониха.

Дракониха была разговорчивой и говорила на моем языке. А может это я стала говорить на языке драконов? Впрочем, это было совершенно не важно, главное, что мы понимали друг друга

Дракониху звали Яв

– Почему дракон-мальчик, не мог со мной говорить так, как говоришь ты? – это был мой первый вопрос

– Потому что он мальчик, – лаконично ответила Яв

– Но почему… – снова хотела спросить я, однако дракониха перебила меня

– Ты сделала правильный вывод из рассказа Тигля, ты смогла успокоиться. Не надо портить то, чего добилась. Ты обязательно узнаешь все в своё время.

Яв, сестра Тигля, пришла к тебе, чтобы ответить на твой вопрос.

Повтори вопрос, чтобы я была уверена, что именно мои знания нужны тебе сейчас

– Ну, я хотела узнать… Почему женщины во время месячных не работали? И почему предпочитали испытывать боль, если могли себе помочь лекарствами!

– Это мой вопрос, – расплылась в улыбке Яв, – я рада, что могу быть тебе полезной сегодня!

Ответь мне, земная женщина, сильно ли тревожат тебя месячные недомогания?

– Совсем, к сожалению, не тревожат, у меня уже полгода как нет месячных! По-моему, у меня начался климакс.

– Твой организм под стать своей хозяйке! – добродушно просвистела Яв, – организм торопится стареть! В твоём возрасте ещё не должен наступить климакс! Почему ты решила, что это правильно? Почему сдалась?

– А что мне остаётся делать? Газеты, радио, телевиденье-все твердят, что мой возраст-это время начала климакса!

– Если ты не будешь любить себя, то зачем этому миру тебя любить?

– Но что же делать?

– Если у тебя хватит терпения пройти весь цикл обучения, то к следующей, полной, луне твой цикл восстановится и будет полным, и чётким, он будет длиться столько, сколько ты захочешь! Цикл закончится только в том случае, когда ты скажешь себе, что устала.

Повисла пауза

– Почему ты молчишь? – спросила Яв

– Пытаюсь не торопиться, хотя вопросы переполняют меня!

– Я уже сказала, что мы довольны тем, как ты усвоила урок! – благосклонно просвистела дракониха, – задавай свои вопросы смело!

– Но я уже задала вопрос, – растерялась я, – и…

– Прости, меня переполняют ответы, так же как тебя вопросы! Не часто нам выпадает такой шанс! Обычно знания передаются от матери к дочери! А так хочется рассказать о своём опыте и знаниях ещё кому-нибудь! Ведь учить и дарить знания – это так приятно! Итак, вот ответы на твои вопросы: Дни менструации, у девушек и женщин народа Шак, были священны. В эти дни в семье царил праздник, и Шактиньи – так звали женское населенье народа Шак, выходили к обеду нарядными. Вечер был нужен для медитаций, а ночью, женщины народа Шак, демонстрировали своё могущество. Ибо в эти три дня их возможности и таланты возрастали в 90 раз.

Певицы пели так, что дрожал небесный свод, лекарки, исцеляли одним прикосновением пальца, танцовщицы завораживали своим танцем так, что мужчины позли по тем следам, которые девушка оставляла танцуя! Шаманки…, впрочем, это уже не мой рассказ, про шаманок тебе завтра будет рассказывать моя сестра. На третий день Шактиньи подводили итоги того, что узнавали за три дня и благодарили солнце и луну за полученные знания, и приумноженные таланты. Могущество женщин в эти три дня было безграничным! Надо ли тебе отвечать на второй вопрос или ты сама уже все поняла? – вдруг на полном ходу остановила свой рассказ Яв

– Если эти три дня так ценны для женщин Шак, то, конечно, глушить себя лекарством ради того, чтобы добиться победы над ничтожной болью, это…

– Шактиньи восприняли бы такое решение как преступление. Более того, чем больше были боли, тем сильнее проявлялось могущество женщин и девушек Шак. Народы, сопредельные с семьёй Шак, знали о значении трёх дней, и вскоре переняли ритуал трёхдневного могущества. К сожалению, до ваших дней ничего не дошло. Боль во время менструации, вы воспринимаете как досадную помеху вашей жизни, о трёхдневном могуществе даже не догадываетесь. Месячный цикл у вас связан только с деторождением.

Сейчас ты окажешься в книгохранилище. Моя история ещё не рассказана, но мне придётся расстаться с тобой на время! Хранительница книг ждёт тебя! На сегодня я должна с тобой попрощаться, но в ночь новой луны мы ещё встретимся с тобой!

Закрыв глаза, я подождала несколько секунд и очутилась в царстве книг. Три книги о трёх ночах и днях каждого месяца, были отданы мне на девять часов. После девяти часов чтения я знала о месячном цикле все. Беседу с Яв я уже записала, но о том, что было написано в книгах, рассказать не могу. Но время придёт! Не надо бояться того, что я что-то забуду! Все, что было прочитано в те девять часов, навсегда отпечаталось в моей памяти.

Я заснула рано. Смотрела в телевизор и пыталась понять то, о чем так вдохновенно говорил диктор, но веки налились свинцом, и я заснула.