– Светлые волосы, голубые глаза? – слуга прервал ход мысли Асахары. – Его зовут Патрик, он – сын известного бандита…

Святому отцу было глубоко безразлично, как зовут какогото сапиенса, одного из миллиардов, населяющих этот мир. И уж тем более ему все равно, кто тот самец, который брызнул семенем в самку, зачавшую мальчика.

– Избавь меня от подробностей.

– Он в этом загоне, – слуга указал себе за спину.

Ноздри Асахары жадно затрепетали. В такие моменты ему хотелось вернуть себе истинную суть, память о которой из него вынули до начала Вторжения, чтобы не мешала играть роль человека. Так угодно высшим силам Единения, частью которых вскоре станет этот никчемный мир…

– Отвори.

Слуга поспешно выполнил приказ.

Святой отец вошел в загон – пол здесь был ровный, а стены и потолок изгибались плавным эллипсом. Послушникидоноры валялись прямо в слизи. При виде своего духовного наставника они не потрудились встать. На их лицах застыли глупые улыбки.

Осторожно ступая, – ему вовсе не хотелось когонибудь затоптать – он двинул к светловолосой фигуре, возле которой остановился.

– Ты, Патрик, есть жертва, угодная Высшим Силам! – имя мальчишки благодаря слуге намертво врезалось в память Асахары.

На лице парня – единственного в загоне, кто стоял, а не лежал – блаженное выражение сменилась мучительной гримасой. Определенно этот сапиенс – уникум, раз он может сопротивляться действию наркотика и способен на внутреннюю борьбу. Святой отец с интересом наблюдал за мимикой Патрика. В итоге губы мальчишки растянула окончательно победившая улыбка, но на глазах блеснули слезы.

– Веди его за мной.

Слуга, тут же схватив мальчишку за руку, потащил его из загона вслед за святым отцом. Даже уникум, все еще не восстановившийся ментально после схватки с Асахарой, не мог оказать физического сопротивления – он пошел, куда велели. И отлично. Его апатия никак не помешает делу.

Облачившись в скафандры, – человеческие тела слишком уязвимы для условий исходного мира – втроем они прошли к крупному бионоиду, исполнявшему те же функции, для чего на Земле служит любой грузовой лифт.

– Смелее! – Асахара первым вошел внутрь.

Втолкнув перед собой мальчишку, слуга опасливо проследовал в раскрытый зев. Бионоид тут же захлопнул пасть и скользнул вниз по смазанному слизью вертикальному стволу.

Туда, где парень сольется с Главным Накопителем.

И начнется Вторжение.

* * *

– Здесь нам не продержаться и минуты.

На ступеньках под каблуками похрустывало битое стекло, а вот ниже, едва только лестница закончилась, переход оказался завален полиэтиленовыми мусорными пакетами – к сожалению не пустыми. Край говорил, что метро в Вавилоне использовали как свалку. Вот бы и его самого, ходячий отброс общества, закопать в гнилье…

Но – всему свое время.

Сейчас же Зауру, закинувшему дробовик и автомат за спину, меньше всего хотелось спускаться под землю. Тем более – в гущу мусора, за годы истлевшего лишь частично и пахнущего соответственно, то есть не розами и не жасмином. Да и вообще человеку наверху както лучше. Палач куда спокойнее переносил авиаперелеты, чем эскалатор на «Арсенальной», который все тащит и тащит тебя вниз… Но оставаться под навесом вестибюля было чистым самоубийством, поэтому даже Край, застращавший всех неведомыми опасностями, присоединился к байкерам, своей женушкеблуднице и к Зауру.

Чуть замешкавшись – не такто просто шагнуть в гниющие отбросы, – палач одной рукой зажал нос, а второй, в которой держал пистолет, перекрестился, попутно вознеся благодарность Господу за то, что надоумил слугу своего, где можно укрыться от мерзостных летающих демонов. Завершил он свою речь просьбой простить вынужденную гнусавость. Молитва ведь не стала хуже изза того, что Зауру неприятно вдыхать ароматы подземки, верно?

– Чего ты там бормочешь? Топай уже, раз подбил всех на эту авантюру! – Край толкнул Заура плечом, будто тут места мало и никак мимо не протиснуться.

Пальцы сжались на рукоятке «стечкина». Палач поднял руку. Пистолет нацелен на затылок грешника, палец на спуск – выстрел! Хорошо бы… Но мечтам пока что не суждено осуществиться.

– После вас, – Заур посторонился, пропустив Милену, и выстрелил в крылатого демона, который только что влетел под навес. Попал. Демон врезался в балку вестибюля, рухнул на ступеньки и скатился вниз, брызгая дурно пахнущей жидкостью.

Не дожидаясь следующей атаки, палач по колени зарылся в мусор. Впереди его ждал полумрак, в котором еще можно было различить человеческие фигуры.

– Кстати, умник, а чем тут собираешься подсвечивать дорогу? – донеслось слева: Край все не унимался.

Тут же вспыхнули экраны телефонов. Ну да, конечно, кто ж в бой идет без мобильной связи? У одного только палача разрядился аккумулятор. Все конфискованное «азиатами» добро Зауру вернули: крест висел на груди, Знак и бесполезный планшет оттягивали карманы плаща. Ну и у Края еще нет трубы…

Милена вскрикнула. Телефон ее упал в кучу мусора под ногами, но она и не подумала за ним наклоняться – открыла огонь из АК. Свет вспышек выхватывал из мрака дальше по переходу силуэты какихто крупных существ. Не людей точно, ибо люди не передвигаются на четырех лапах столь быстро и проворно, что ни одна пуля не может в них попасть – блудница расстреляла целый магазин в «молоко». Ее поддержали огнем Рыбачка со своими парнями и Край.

Один только Заур не спешил тратить боеприпасы. Он наблюдал за тварями, мелькающими в пульсации автоматного света. Тела их вроде бы покрыты шерстью. Утверждать он мог лишь то, что у них есть длинные хвосты, толстые как силовой кабель. А еще у тварей, обитающих в подземке, есть клыки и когти – ими тварь цапнула за ногу надоедливого байкера«японца», слишком далеко выдвинувшегося вперед, и располосовала живот, после чего утащила барахтающееся тело в темноту, где его вопли резко оборвались.

И хвостатые твари точно растворились среди мусора. Только что были, а вот уже нет. В темноте впереди раздалось глухое рычание, за которым последовала звенящая тишина, особенно угнетающая после грохота огнестрельного оружия.

«Индеец» хотел отправиться на выручку товарищу, но Рыбачка запретил – схватил за плечи, точно в тисках зажал, и проорал в лицо, что это глупо, ничем уже не помочь.

– Что это было?! – Милена так разволновалась, что у нее никак не получалось перезарядить автомат.

– Они прятались в мусоре. Подпустили нас поближе и напали, – поделился своими наблюдениями Заур. Он шагнул вперед, провалившись в дрянь чуть ли не по пояс.

– Отходим, – предложил Край и, не дожидаясь товарищей по несчастью, резвее всех поспешил обратно.

Вырвавшись из объятий главаря, «индеец» обогнал Краевого.

Заур, Рыбачка и Милена попятились, не опуская оружия, – надо ж было комуто организованно прикрывать тылы? Хвостатые твари могли в любой момент вернуться. А клыки у них с мизинец палача, не меньше.

– Прочь с дороги! – «Индеец» оттолкнул Края.

Заур видел все, потому как обернулся на крик.

Только байкер выбрался из мусора на ступеньки, как его сбило с ног струями кислоты. Упав спиной на схваченные полиэтиленом отходы, он мгновенно начал разлагаться: с костей сползали куски плоти, стоило ему чуть пошевелиться, напрячь мышцы. Все это вместе с перьями, заплетенными в волосы, растворяясь, превращалось в бурую дымящуюся субстанцию.

– Назад! Гарпии! – Край поспешил в переход.

Раздраженный его метаниями Заур сделал еще несколько шагов вперед. Крылатые демоны – с десяток, не меньше – обосновались у дверей наземного вестибюля. На глазах у палача к ним присоединились еще двое. Ихто, похоже, Край и называл гарпиями.

И все они дружно плюнули в палача кислотой.

Слишком уж любопытного Заура обязательно умыло бы их мерзостными выделениями, если бы грешник Край не сшиб его с ног. Вместе они рухнули в мусор, погрузились в него с головой.

– Все в переход! – вынырнул Край. – Наверх не выбраться!