– Слушаюсь, сэр. Если буду нужен, я в доме. Всегда к вашим услугам, сэр. – Слуга в полный рост, будто не стреляли тут, двинул к трёхэтажному особняку.

Да уж, пока Милена вместе со сладкой парочкой, которая никак не отлипнет друг от друга, примеряла наряды для дефиле по дну Днепра, Ронин вёл заградительный огонь, не давая палачам подобраться к каменному пляжу и домику на нём.

Герой.

Герой ли?..

В прежней жизни, чуть ли не вчера, он убивал, торговал людьми, оружием и наркотиками, устраивал теракты и держал в своей единственной, но крепкой руке самый могущественный клан страны – клан «Азия». Так что Ронин – очень опасный человек.

Но в сравнении с Краем он всё равно просто новорожденный котёнок!

Словно прочитав мысли Милены, хищная птица на плече Ронина встрепенулась, расправила крылья, но не взлетела – передумала или же просто хотела размяться.

– Влюблённые, готовы? Тогда надеваем ласты…

Милена видела, как пуля угодила в плечо Ронина, чуть ниже когтей птицы.

Однорукий вздрогнул и повернул голову к блондинке. Изпод капюшона блеснули глаза, из раны плеснула кровь.

– Подойди ко мне, – проскрипел он.

И она поняла, что не может противиться его воле, что не способна отказать ему. Он мог делать с ней всё, что хотел, она слова против не сказала бы.

– Хочу обнять на прощание. – Ронин прижал Милену к груди, испачкав её гидрокостюм своей кровью.

Она почувствовала, как затылка коснулось крыло птицы.

И это вывело её из ступора.

Милена рванулась, дёрнулась, но…

– Я хочу сообщить тебе нечто важное, – едва слышно скрипнул Ронини ещё крепче прижал к себе. Милена вскрикнула, её рёбра захрустели, точно стекло под каблуками армейских ботинок, в глазах побелело от боли. И это ладно, это понятно… Но ведь ещё она почувствовала, как чтото входит в неё и как бы осматривается, примеряется, удобно ли будет, хватит ли места. Чтото чужое. И она, отнюдь не соплячка пятнадцати лет, никак не могла противиться этому вторжению, что было просто невыносимо!..

Милена слышала и чувствовала, что Заур и Хельга пытаются высвободить её из мёртвой хватки Ронина, угрожают прострелить его голову из подводных ружей…

Вряд ли угрозы подействовали на Ронина, но он всётаки отпустил её.

Милена отвалилась от однорукого тела, упала на каменные плиты и, едва сдерживая рыдания, поползла прочь, подальше, к узенькой кромке песка и воде. Только там она могла скрыться, только туда следовало бежать. Загубник в рот – и бежать! Походя она подхватила ласты, которые не заметила даже, как обронила.

– Подруга, ты как? Что он с тобой сделал? – рядом оказалась Хельга. Изпод массивных надбровных дуг участливо смотрели добрые глаза.

– Я… – Милена обернулась. Заур целился в Ронина, собирался воткнуть тому в горло гарпун. – Всё в порядке. Нельзя терять времени. Он не хотел плохо… Надо в воду. Найти бомбу.

По лестнице вниз бежали палачи.

– Заур, оставь его! – крикнула Милена. Чтото просто распирало её изнутри.

Выносить своё дитя ей не довелось, но казалось почемуто, что у беременных перед родами ощущения сходные. То, что было внутри неё… Оно рвалось наружу, оно было больше и сильнее женщины. Ему было тесно в человеческом теле, но в то же время оно не хотело причинить носителю вред, они ведь были связаны крепконакрепко.

«Это всё изза Ронина», – поняла Милена.

Своими объятьями он передал ей чтото… заразил чемто… оплодотворил, что ли… Хорошо это или плохо – неважно. Это просто есть, и ей с этим дальше жить.

Заур нехотя отвёл от горла Ронина ружьё.

Будто ничего такого не случилось, однорукий вновь схватился за «Корд» и чуть ли не в упор расстрелял палачей.

Глава 10

Мама

Изза перепончатых крыльев гарпии похожи на здоровенных – с телёнка – угольночёрных летучих мышей. Больше ничего общего. Даже у южноамериканских вампиров нет пяти штук членистых, как у жуков, лап с зацепами. Довольно толстых лап – толще, чем моя рука. А если учесть, что лапы эти торчат из тела, где придётся, то есть несимметрично… В общем, обычная гарпия на службе путников выглядит очень даже мерзенько. Тем более что у каждой бионоидной пташки торчало из задницы по здоровенной клизме из мышц сплошь в трубкахвенах.

И ладно, и ничего.

Ведь особое эстетическое удовольствие эскадрилья гарпий нам доставила, когда начала на бреющем заходить на нас и на наших союзников, застывших посреди «блинного» поля.

– Воздух!!! – заорал я во всю мощь динамиков шлема.

И тут же, противно чвякнув, первая «клизма» выплюнула из себя струю зеленоватой дряни, которая, точно трассёр, дымкой отменила траекторию своего движения.

Струя ударила в стекло, брызнула в стороны с немалым радиусом поражения, из которого я и Патрик предусмотрительно успели слинять, едва не порвав себе мышцы на ногах и чудом не угодив в «блин».

Ято уверен, что защита выдержит, – а что мне ещё остаётся? – но бережёного, как говорит Заур, бог бережёт. Я не стал смотреть на радугу, которая зависла над тем местом, куда угодила струя. Как же хорошо, что скаф фильтрует всю наружную дрянь, и потому мы не чувствуем вонь гнилого картофеля и тухлой рыбы, которую источает «кислота» гарпий.

Ядовитыми испарениями нас не возьмёшь!

Мы запросто пройдём через искусственный туман! Он нам даже на руку, ибо прячет нас от летающих бионоидов, притом что сами они хорошо видны на фоне безоблачного неба.

Вот только «блины» ещё…

Налёт гарпий был стремительным и последствия его оказались просто ужасающими.

Но о последствиях позже, не до того!..

Уцелевшие после первой атаки крысозавры – их защита оказалась менее надёжной, чем наша с Патриком – дружно задрали стволы спаренных орудий, закреплённых на спинах. Из стволов к небесам вырвались десятки факелов огня, взметнувшись прямо над нашими головами. Рыбачка – живой, чертяка, живой! – заорал чтото. Патрик сжал кулаки. Сердце моё на миг перестало биться… Струи пламени сплелись над нами в одно большое огненное облако, в которое угодили гарпии, намеревавшиеся облить моего сына дрянью из своих чёртовых клизм.

Раздался взрыв, равнину озарило радостной вспышкой.

Радостной – потому что нет повода грустить, когда одним врагом стало меньше. А уж если сотней врагов, то это вообще праздник какойто!..

Меня всего оросило ослабленной огнём кислотой, слегка омрачив настроение. Не оченьто приятно наблюдать за тем, как капли чужеродной жидкости пузырятся на твоей защите, активно пытаясь её прожечь. Но – обошлось. А то ведь у меня нет с собой перекиси водорода, которой можно нейтрализовать кислоту гарпий.

С неба падали ошмётки гарпий, и «блины» на них очень даже кидались, не особо вникая, где чужие, а где свои. Стоило такому «блину» явить себя, как крысозавры тотчас открывали по нему огонь. Причём огонь – в прямом смысле.

И вот тут Голован совершил нечто кощунственное, но всё же донельзя верное в нашей ситуации. Главное – союзники восприняли его поступок сдержанно, не выказав неприятия. Обладающий крупным черепом иномирец шагнул к ближайшему трупу крысозавра и, не церемонясь, выдрал у него со спины башенку с оружием. Беглый осмотр трофея – и вот уже Голован стреляет по «блинам».

Я, Патрик, Рыбачка и японка последовали его примеру.

В отличие от обычного огнемёта аналог крысозавров вовсе не обладал всеми приличествующими сему оружию признаками: не было у него длинной металлической трубкибрандспойта с воспламенителем на конце ствола и ранца для топлива, равно как и плечевых ремней, чтобы таскать ранец за спиной. И всё же огнемётный ствол исправно выдувал струи огня, а из второго ствола вылетали капсулы.

Мы продолжали двигаться к Цитадели, и стеклянная равнина за нами, ещё недавно безжизненная и монохромная, теперь пестрела трупами крысозавров. Защиту их проело кислотой гарпий, да так, что растворилась не только плоть, но даже кости. О мясных колобках, брезгливо выплюнутых «блинами», и говорить не хочется. И те и другие останки союзников – зрелище не для слабонервных.