Мало кто на нашей планете знал, что на самом деле не обошлось без путников и их прихвостней. Это они устроили чистку Интернета. Путники неверно оценили ситуацию. Им бы забить, не вмешиваться, тогда бы нашлись умники, которые обоснованно раскинули бы всем и каждому, что ролики сделаны в одной маленькой студии дизайна, уже получившей заказы от Юниверсал и Трай Стар, и через неделю о схватке ликвидаторов помнили бы только самые чокнутые уфологи.

Короче говоря, путники напрасно старались – процесс уже было не остановить. Правда ширилась по Сети со скоростью света в оптоволокне, а то и быстрее. Хакеры клана «Азия», триад и якудзы тому весьма поспособствовали. Согласно замыслу Ронина, бионоидам, стирающим память людей, можно было противостоять только техникой, на которую те не могли оказать влияния. Даже если у всех людей вблизи места событий случилась бы амнезия, хайтек не имел права подвести. Очень просто стереть запись с десяткадругого камер наружного видеонаблюдения, и очень сложно – уничтожить потоковое видео на страничках сотен миллионов юзеров.

Под задницей у меня умиротворенно поскрипывал светлокоричневый дерматин диванчика. За стеклянной стеной сновали люди, проезжали машины. Мы – я и Патрик – забросили кости и прочие свои части тела в кафешку в десяти кварталах от места боевых действий и пили капучино, ожидая, пока нам принесут перекусить. Я заказал себе легкий ланч: стейк, гамбургер, чизбургер, картошку фри, куриные крылышки, картофельный салат, три порции какойто вегетарианской хрени с непроизносимым названием, два больших стакана колы и еще чтото, уже не помню что.

Усомнившись, что все это поместится у меня в желудке, Патрик завис над своим мобильником.

В предвкушении – начну с куриных крылышек – я расслабленно закинул руки за голову:

– Ну, что там? Утихомирил наш гарант мировое сообщество? Покаялся слезно, встал на колени?

В ответ мой светловолосый сынуля буркнул чтото неразборчивое и – главное – очень не похожее на радостное «Да, батя, конечно! Несомненно, батя!».

По спине скользнул холодок недоброго предчувствия – будто плеснули меж лопаток литрикдругой жидкого азота. Если пошевелюсь, хоть слово скажу, – потрескаюсь и рассыплюсь кусочками льда.

И все же я выдавил из себя:

– Дружище, что там…

– Гарант добрался до штабквартиры ООН. – Судя по тону, каким это было сказано, лучше бы у лимузина спустили все четыре колеса с запаской. Или же на скорости триста километров в час у него отказали бы тормоза и он врезался в бензоколонку.

– Неужели этот… это… Он кинул нас?! – У меня в глазах потемнело и аппетит пропал. – Подтвердил, что собирается начать ядерную войну? Так и сказал президентше Рамоне, что…

Покачав белобрысой головой, Патрик отверг мои предположения:

– Его застрелили, когда он выходил из машины. Личность убийцы установлена – это его охранник, уже бывший палач Мигель…

От сердца отлегло. Если бы с души могли скатываться камни, то глыба, упавшая с моей, была бы размером с тектоническую плиту. Конечно, желать смерти комулибо – особенно Президенту, едва не загубившему планету, – нехорошо, но…

– Вот, значит, как обернулось. Непонятно, конечно, с чего это вдруг палач… Сынок, но мы ведь сами собирались ликвидировать гаранта. Так или иначе, мы добились своего. Мир восстановлен. Ядерной войны не будет. А вдове – мои соболезнования.

Патрик молча сунул мне телефон.

Я непонимающе уставился на экран.

Никак не мог вникнуть в текст новостного сайта.

«Премьерминистр Украины берет власть в свои руки», – наконец прочел я. Ну, берет и берет, мне не жалко, не моя ведь…

Представив себе умудренного сединами старца, через линзы очков взирающего на свой народ и разговаривающего с диким акцентом то ли на русском, а быть может украинском или вообще белорусском языке, я хохотнул. Этот клоун неизменно потешает народ, мелькая на экранах зомбоящиков. Если Премьер благословляет закупку скоростных хайтекпоездов, эти паровозы категорически отказываются катиться по рельсам после первой же изморози, очевидно боясь поскользнуться. Премьер посещает самую крупную и прибыльную в стране свиноферму – и на следующий день хозяева фермы объявляют себя банкротами и вегетарианцами. Даже в обособленном Вавилоне рассказывают анекдоты о Премьере…

И тут мне бросилось в глаза: «…продолжить курс покойного Президента – ядерный щит страны будет не только воссоздан, но и послужит карающим мечом…»

Крепкокрепко зажмурившись, я глубоко вдохнул и задержал дыхание – иначе впервые в жизни в присутствии сына выругался бы очень грязно.

Я вернул ему телефон.

– Первый удар по позициям ливийских бунтовщиков будет нанесен уже в течение следующей недели, – вслух продекламировал Патрик избранное с новостной страницы.

– А по поводу?..

– Международного сообщества, угрожающего Украине санкциями вплоть до самых крутых? Тут такое есть, слушай: «Рамоне Рамирес наш новый глава государства предложил сесть на диету, а то она не видит ничего дальше собственного живота, зато вмешивается во внутренние дела других государств». И внизу страницы ссылка на ответную реакцию госпожи президентши. Кликнуть?

– Только если хочешь моей смерти, дружище. – Меня передернуло, только я представил разъяренную латиноамериканку с ее едва прикрытыми колыхающимися телесами. – Ты сообразил уже, чем все это грозит?

Патрик кивнул.

– На сайте фото есть, – подлил он дегтя в бочку вовсе не меда. – У премьера, батя, сам понимаешь, какие теперь часики появились. Обновка на руке.

Я сжал кулаки:

– И что нам теперь, все заново? Домой лететь, потом готовить покушение?..

Вопросы предназначались вовсе не сыну, я просто думал вслух. В критические моменты со мной такое случалось.

– Нет, – твердо сказал Патрик. – Так мы ничего не добьемся. Пока в нашем мире есть хоть один путник… Нужно остановить их навсегда. И на нашей Земле мы этого сделать никак не сможем.

За окном, напевая, кружась и стуча в бубны, протопала кодла кришнаитов. Вот кому все по кию. Пис, братья, танцуйте, веселитесь.

Официантка – рыжая, как ее предкирабы из Ирландии – забрала мою пустую чашку и вопросительно замерла. Я махнул рукой – мол, спасибо, добавки не надо и вообще, не стоит тут отсвечивать своими брекетами.

– Сынок, ты что, предлагаешь забросить десант в тыл врага и уже там?.. Но это же полное безумие! Мы здесь, на своей территории, едва справились с авангардом захватчиков… Вернемся домой, у меня есть друзья, они помогут. Все вместе мы какнибудь…

– Раньше путники были обычными людьми, – перебил меня Патрик. Голубые глаза его горели, ноздри трепетали. – Но войны уничтожили их мир, и им пришлось приспосабливаться. Они научились изменять свои тела, пока не изменились настолько, что ничего человеческого в них уже не осталось. И тогда их лидеры придумали Путь – чтобы вывести свой народ с обреченного на смерть мира. Они отправились в параллельный мир, цветущий, прекрасный. Но они слишком привыкли воевать. И вскоре цветущая планета превратилась в руины. И вновь был прыжок в поисках нового пристанища, где путники могли бы стать людьми. Все повторилось… К тому времени старых лидеров, основавших учение о Пути, уже не осталось в живых, а новые родились с верой в то, что предназначение путников – Путь сам по себе. Они не хотели вновь становиться людьми. Они никогда не были людьми.

– Откуда ты все это знаешь, сынок? – спросил я, заранее зная ответ.

– Батя, ведь я… – В руке Патрика натужно завибрировал телефон.

А потом из динамиков раздался – что за чертовщина?! – «Полет валькирий».

– Это тебя. – Улыбаясь, сын протянул мне трубку.

Взглянув на экран, я мысленно – чтобы не огорчать отпрыска – застонал. Только позитивной беседы с Миленой мне сейчас не хватало, ее искрометного юмора и неиссякаемой доброжелательности. Я же так люблю, когда она называет меня неудачником, поминает свою свекровь и желает бывшему супругу адских мук еще при жизни.

– Ты ответишь маме?