Вот уже десять минут он всматривался в окна второго этажа и не решался выйти из машины. Вроде бы тихо, но кто знает, что скрывает высокий забор?

Парень подпевал старине Стингу и отстукивал по рулю ритм. В бардачке валялись сборники современной музыки, но Тимуру больше нравилась старенькая коллекция СD Роберта: Стинг, Бон Джови, Депеш Мод.

– Давай, Тимыч, не тяни, из машины выходи, – пропел он.

Себя не обманешь. Страшно. Каждый раз оглядываешься, боишься, что налетят элитовские черти, запихнут в багажник и утащат в ад. Еще страшнее – упустить время и увидеть, как они сделают это с кем-то другим.

«Не «Элита», а Чистилище», – с презрением подумал Тимур.

Ничто не вызывало в нем столько ненависти, сколько организация, вербующая сенсеров – людей с необычными способностями. Стоит подростку переступить шестнадцатилетний рубеж, как его энергия возрастает в десятки раз. Наступает энергетическая фаза, длящаяся около двух лет. Использовать дар, которым каждый сенсер наделен с рождения, становится опасно. «Элита» улавливает потоки и приходит за новичками. Кто-то уходит служить туда добровольно, кто-то сопротивляется, кто-то скрывается. Тимур два года прятался. Вместе с братом-близнецом Олегом и несколькими ребятами. Теперь, когда им по восемнадцать и энергетическая фаза позади, они пытаются помочь другим.

Парень еще раз осмотрелся. Будний день, послеобеденное время, спальный район, поэтому на улице спокойно. За десять минут мимо прокатило три машины, в один из домов забежал мальчишка с ранцем на плече. Прежде чем скрыться за забором, малец швырнул снежком в пса, который ютился на картонной коробке.

– Вот гаденыш! – возмутился Тимур.

«Ладно, вперед!» – он надел шапку, выключил магнитолу и, прихватив недоеденную булочку, вышел из машины.

– Эй, дружок, – парень свистнул, пес с интересом вытянул голову, – иди сюда, хороший мой, есть хочешь?

Собака хоть и поглядывала на него с опаской, но подошла и схватила кусок.

– Молодец, поможешь мне, дружище?

Словно заинтересовавшись предложением, пес вытянул белесую мордочку и навострил черные уши.

Тимур перешел дорогу. Дворняга, приветливо виляя пятнистым хвостом, заторопилась следом. У нужного дома парень остановился, присел покормить нового друга.

Способность чувствования не улавливала чужие эмоции. Скорее всего, в доме никого нет, но проверить надо. Тимур нажал на звонок домофона.

Собачонка, проглотив булочку, выжидающе смотрела парню в глаза, а он ждал ответа. Если сенсер понял, что засветился, то наверняка успел скрыться. Или вся семья спешно сбежала. Возможно, в доме вообще нет сенсера: мало ли кто проходил мимо, сорвался или специально спустил пары да пошел дальше. А может, элитовцы уже приезжали и оставили за высоким забором несколько трупов.

Никогда не угадаешь, вариантов много.

Тимур еще раз вдавил кнопку до упора и присел на корточки.

– Что же нам делать, дружок? – тихо спросил он, почесав собаку за ухом. – Неужели мы как всегда опоздали?

Тимур случайно заметил колыхание занавески в доме напротив и присмотрелся внимательнее. В окне мелькнула тень. Можно было бы подумать, что это бдительные соседи подглядывают за незнакомцем, но к парню потянулись очень сильные эмоции: паника, страх, растерянность.

Он не сомневался: так бояться может только сенсер, который не хочет, чтобы его поймали; поэтому встал и пересек дорогу.

Песик примчался следом.

– Ты все съел, дружок, больше нет.

Парень нажал на звонок, приветственно махнул в камеру над забором. Ответа не последовало. Тимур не собирался сдаваться – решил брать измором. Он звонил до тех пор, пока терпение хозяев не лопнуло.

Домофон заговорил напуганным девичьим голосом:

– Что вам надо?

– Послушайте меня, пожалуйста, не выключайтесь. Я могу помочь вашему соседу из дома напротив. Если вы его, ее прячете, то наверняка знаете об «Элите».

– Не понимаю, о чем вы, уходите, а то позвоню в полицию.

– Не надо. Пожалуйста, мы можем поговорить не через домофон? Я расскажу все подробно. Я сам скрывался от «Элиты» два года. Есть место, где можно спрятаться, пока не пройдет фаза. Вы понимаете, о чем я говорю? Если да, пожалуйста, подумайте, пока не поздно. Элитовцы могут скоро подъехать, а ваш друг так трясется от страха, что его обязательно почувствуют. Подумайте. Я подожду ровно пять минут. Если вы не выйдете, я уеду. Я не стану никого принуждать, не бойтесь. Просто поговорим, и ваш сосед сам решит, что выбрать.

Тимур закончил тираду и выдохнул.

«Вот это я наговорил, – усмехнулся он. – Если девчонка не в теме, то она не полицию, а психиатров вызовет».

Она никак не могла взять себя в руки, металась по комнате, не знала, что делать.

«Позвонить маме? Да какое ей до меня дело?!».

Все, что она сказала, улетая в Испанию: «Если не передумала поработать на «Элиту», постарайся не сорваться».

«Да, конечно, мамочка! Спасибо за совет. Сорвалась, черт возьми, но в «Элиту» не хочу. Что же делать? Не могу же я у Ирки жить! Домой возвращаться страшно, вдруг придут эти «костюмчики», как говорил Ванька, и начнут качать права. Нет, не хочу. У меня свои планы на жизнь. Плясать под их дудку не собираюсь!».

Мамин отец был элитовцем, и в шестнадцать она должна была ступить в ряды новобранцев, но сбежала, потому что забеременела. В «Элите» с ее положением быстро бы разобрались, а тогда она очень хотела ребенка. Алису сей факт всегда удивлял. Она не помнила времени, когда мама ее любила. Зато отлично помнила слова, которые слышала тысячи раз: «Не повторяй мою ошибку!».

Ошибкой – вот кем Алиса была все шестнадцать лет.

А теперь еще и обузой, которая мешает тридцатидвухлетней красотке наслаждаться молодостью и достатком. У мамы не жизнь, а сплошной праздник: путешествия, богатые ухажеры. Когда тут печалиться да о дочери думать?

«Ну и ладно, сама справлюсь».

– Алис, ну хватит, – взмолилась Ира, – ты мне пол протрешь. Может, все обойдется.

– Может. А может, и не «может».

– Успокойся, часа два прошло, никто не приехал, – сказала девушка, подойдя к окну.

Алиса плюхнулась в кресло. Потирая ладони, которые отчего-то зудели, она смотрела на подругу. Ира легонько пританцовывала под музыку, которую включила для снятия напряжения, следила за домом напротив. Домом, куда Алиса боялась возвращаться.

– Как я могла, ну как?! Вчера специально в колледже слушала, думала, на пару дней хватит, а сегодня как прорвало!

Алиса до сих пор не понимала, как способность обостренного слуха вырвалась без ее ведома. Слышанием всегда было просто управлять, но последние недели оно еле поддавалось контролю. Алиса не сомневалась, что вступила в фазу, все признаки на лицо: энергия скачет, настроение шалит, желания меняются каждую минуту.

– Ну вы же, сенсеры, сверхчувствительны и эмоциональны, может, психанула немного или разволновалась больше обычного, вот твой дар и вырвался, – предположила Ирина.

– И как назло дома? Я ведь только с пар!

Подруга ничего не ответила. Она сосредоточено рассматривала что-то за окном.

– Алис, к тебе парень какой-то пришел, звонит, – доложила она.

– Отойди! – девушку мгновенно накрыло волной страха.

Ирка послушно спряталась за стену и высунула только голову.

– Да не, он просто Милаху кормит, показалось, – успокоила она, но вдруг отпрянула в сторону. – Черт! Кажется, он меня увидел.

– Ну просила же отойти! – Алиса вскочила и вновь заметалась взад-вперед.

– Да успокойся ты. Обычный парень, собачку остановился покормить. Так совпало, что у твоего дома. Не истери, а то уже чешешься от нервов.

Алиса посмотрела на ладони, в которые впивались невидимые иголки.

– Наверное, энергия бесится, не знаю, – отстраненно ответила она.

По дому неожиданно разлилась мелодия звонка, и девушки замерли, уставившись друг на друга. Алиса медленно опустилась в кресло.