«Придется теперь, в первых же числах января поехать в Привольное и, извинившись перед девушкой, все ей объяснить. Хотя, что, собственно, я могу сказать Светлане? И еще. Надо обязательно заглянуть в деревню к ясновидящей и выяснить у жителей подробности ее смерти. Господи, что же это за совпадение такое? Две смерти, почти в одно время!» — чтобы хоть как-то развеяться от грустных мыслей, Эдуард решил выйти во двор и немного прогуляться.
На площадке, закрывая свою квартиру, журналист, чтобы лишний раз не расстраиваться, старался не смотреть на опечатанную дверь его бывшей соседки Тереховой. Вдруг он услышал, как кто-то поднимался по ступенькам, приближаясь к его этажу. Вологодский сначала не придал этому никакого значения. Мало ли кто ходит в подъезде? А потом, все же что-то заставило его обернуться на шум шагов. Перед взором мужчины, во всей красе, предстала Оксана Селиванова.
За тот короткий период, пока они не виделись, девушка явно изменилась. Она уверенно, даже с вызовом, взглянула в глаза соседу тети Шуры, выражая тем самым свое спокойствие и всем видом демонстрируя хорошее настроение. Умеющий разбираться в людях журналист все же отметил тот факт, что Оксане их встреча не понравилась. И, скорее всего, девушка была к ней не готова. Селиванова даже слегка замешкалась, не зная, куда себя деть.
— Здравствуй, Оксана?
— И тебе не кашлять, — похоже девушка быстро взяла себя в руки и мгновенно собралась с мыслями.
Этот неуместный в данной ситуации «прикол» Эдуард пропустил мимо ушей. И попытался вызвать Селиванову на разговор:
— Ты мне ничего не хочешь рассказать?
— А что именно тебя интересует? Уж ни политическая ли обстановка в Африке?
Вологодский и на это не обратил внимание:
— Меня интересуют подробности кончины Александры Николаевны.
— На похоронах надо было быть, — резко ответила Оксана, — я всех извещала. А соседей в первую очередь.
— Меня в это время в городе не было, к твоему сведению, — Эдуард старался говорить, сохраняя спокойствие, — я был в Привольном. Между прочим, по просьбе тети Шуры. И разговаривал со Светланой Бичевой. Она теперь в курсе того, что покойная ей завещала свою квартиру. Кстати, а что ты здесь делаешь?
Новость, которую услышала девушка, уже никак не могла повлиять на исход дела, задуманного Оксаной. И она лишь усмехнулась:
— А я по просьбе Владимира Николаевича пришла проверить квартиру. И сейчас ухожу.
— Так она ведь опечатана? — не унимался журналист.
— Вот поэтому я и здесь. У тебя еще есть вопросы? Задавай их быстрее, а то я тороплюсь, — ответила Оксана и посмотрела вслед уходящему Эдуарду.
«Вот скотина! К Светке он ездил. Таак… Ну, что? Придется теперь потревожить Марго. Что-то давненько я ей не звонила. Будет Леночке задание под Новый год», — подумала Селиванова и вытащила из сумочки мобильник.
Марго долго не отвечала на звонок, и Селиванова уже собралась отключить мобильник. Как вдруг:
— Ой, Оксаночка, але, але! Привет!
— Сама — привет! — девушка уже не рассчитывала дозвониться до старой знакомой. — Узнала я вижу…
— Конечно, узнала, подруга. А как же? Богатой будешь!
— С твоей помощью. Ты где?
— Я дома. Только что из ванны вылезла. Представляешь, даже трусы надеть не успела. Ко мне скоро должен прийти один мужчинка. Очень важный гость. Большой человек!
— В том смысле, что у него большой кошелек? — словно не поняла Оксана.
— Ой и кошелек тоже! Ха-ха-ха! — весело и беззаботно засмеялась Марго.
«Мне бы твои проблемы», — подумала Селиванова и сказала в трубку. — Слушай, ты будь дома. Я сейчас к тебе подъеду. Дельце одно есть. Помнишь, ты летом ездила распечатывать фотографии с диска? Вспомнила? Ну, ладушки. Так вот, надо эту операцию еще раз провернуть. И поработать почтальоном в одном месте. Где-где! Не боись, не в Кливленде, потом скажу.
— Ну хорошо, — быстро согласилась Марго. — Давай, приезжай скорее. А то мой, еще увидит тебя… Вот хохма-то будет!
— А что, напугается что ли? — не поняла Оксана.
— Да нет. Наоборот, обрадуется. Подумает, что я ему подарочек в виде тебя приготовила. Ну, знаешь, как сейчас в магазинах: одно берешь, второе — в придачу.
— Наоборот, он пусть тебя переворачивает, спереди и сзади… — разозлилась Селиванова и отключила мобильник. И сказала уже сама себе: «Вот дура-то! Ну бывают же такие.»
Оксана поймала первую попавшуюся машину и, не теряя времени, поехала на знакомую квартиру.
Торопился и Алексей до тихого часа попасть в больницу к непутевому Шреку. Если в ней строгие правила, то можно там и «зависнуть» на два часа, ожидая, пока больные будут спать. Молодому человеку совсем этого не хотелось. Хватит! Он и так наждался «выше крыши», когда Шрек соизволит принести ему перстень. Ждал, ждал и все напрасно!
Спросив в приемном покое о больном, Яхнов, накинув предложенный ему халат, без труда нашел нужную палату.
Здание больницы небольшое, с виду даже и не похожее на медицинское учреждение. Но внутри все чистенько и по-домашнему уютно. Парень слышал от сельчан, что в райцентр недавно поступили деньги от спонсоров. И руководство района прежде всего отремонтировало больницу и школу.
В палате на три человека тоже было все прибрано. Создавалось такое ощущение, что здесь регулярно проводят санобработку. Около окна стоял небольшой столик, а на нем маленький цветной телевизор. Скорее всего, принесенный родными одного из пациентов. Вокруг стола восседали Шрек и двое мужчин. Они азартно играли в карты, попивали пиво из пластиковых стаканчиков и не сразу обратили внимание на посетителя.
— Здорово, мужики! — сказал Алексей, отметив про себя тот факт, что больные неплохо здесь устроились.
Игроки отложили карты и, посмотрев на молодого человека, ответили на приветствие.
— А, здорово, Леха! А я вот тут, стало быть приболел… — засуетился Юрок, отодвинувшись от стола поближе к своей кровати и, стараясь не смотреть Яхнову в глаза.
— Ну, да. Я уж вижу… Пойдем в коридорчик выйдем, разговор есть, — оборвал его Алексей и первым вышел из палаты.
— Как дела, Юрок? — спросил у больного молодой человек, когда они остались с ним вдвоем.
— Да, так. Хреново, — замялся Шрек.
— Вот и я о том же. Это плохо, если хреново. Очень даже нехорошо, получается. Где перстень? — с ходу начал Яхнов.
— Да это… Он же… По ходу сгорел…
— Лучше бы ты сгорел, идиот! Перстень остался у дочки ясновидящей. А ты мне, как лоху, какое-то фуфло показывал, — сказал Яхнов и зло посмотрел парню в глаза.
— Ты че, в натуре! У какой еще дочки? — не понял Шрек.
— Тебе лучше знать, к кому ты ходил со своими дружками-дураками. Ладно, с перстнем потом разберемся. Тебя когда выписывают?
Было видно, что Юрок совсем не готов к такой встрече, а тем более, к столь неприятному разговору Его лицо выражало недоумение и растерянный взгляд одновременно. А от прежней былой прыти и смелости Шрека не осталось и воспоминаний:
— Так это… Врачи говорят, что еще грамм полежу. Ну, типа, только после Нового года выпишут. А куда мне торопиться-то? Отдохну тут малеха. А че?
— Интеграл через плечо! На том свете отдохнешь! — грозно ответил ему Алексей. — Собирай свои пожитки. И скажи мне фамилию своего лечащего врача. Я сейчас же с ним переговорю. И завтра тебя выпишут. У меня тут где-то еще одна знакомая работает. Если что, она поможет разрулить этот вопрос. А я за тобой с ранья заеду. Смотри, только не вздумай от меня свалить. А то, блин…
«В последние дни уходящего года все нормальные люди приятно суетятся, готовятся к самому любимому и веселому празднику. Женщины составляют меню, мужики закупают продукты, готовят елочку в дом. Припасают водку. И думают, как и где поприкольнее бы встретить Новый год, кого пригласить в гости. Лишь только я, как бобик, мотаюсь по каким-то «левым» делам, сам не зная для чего и почему…» — мрачные мысли не покидали Алексея в тот момент, когда он подъезжал к районной больнице, желая увезти в Привольное выписавшегося Шрека.
