— Здравствуй, незваный гость, — ответило существо. — Ищешь что-то?

— Луч Костяной звезды, — юлить смысла не было. Служа в армии, Аким не раз убеждался, что солдатская прямота зачастую действеннее всяких дипломатических уверток. Прямой путь всегда короче.

— Его принесли сюда… давно.

— Ты знаешь, кто принес сюда, э-э, луч?

— Это был человек. Такой же, как и ты. Великолепен. Непоколебим. Непогрешим. Это было давно. Так давно, что одни успели вырасти, а другие состариться и умереть.

— Неужели я вижу перед собой бессмертного?

— Люди тоже когда-то были бессмертны, пока не придумали время… Я думаю, что звезду решили собрать, а твари двуногие уже засуетились. Тесно вам на грешной земле.

— Ты ангел? — дрогнувшим голосом спросил Поплавков.

— А что, похож? — существо подняло голову. Видимо, вопрос инквизитора заинтересовал его. — Мы все ангелы, пока не захочешь убить кого-то. Тогда ты становишься другим, даже если обрел крылья.

В голове мелькнула мысль: «Э-э-х, мне бы в небо!» Аким удивился неожиданному, словно чужому, желанию. Отчетливо представил проплывающую внизу землю. Как будто он смотрел вниз с большой высоты из гандолы аэроплана. Вот только вид непривычный. Никаких ориентиров не видать: ни петляющих змеек дорог, ни прямой стрелы железнодорожного полотна. Внизу желтело море пустыни, перечеркнутое коричневой цепочкой горного хребта. Хотя почему не его, он же боевой летчик?

— Ты умеешь летать?! — неожиданно полувопросительно-полуутвердительно произнесло существо, по-новому рассматривая человека. В голосе крылатого создания прорезались заинтересованные нотки, словно он мог читать чужие мысли.

— Да, — коротко кивнул. — Я бывший летчик.

— Летунов бывших не бывает, — резко поправил его удивительный собеседник. — Переживший упоение битвы небесной под облаками навечно обречен помнить и заново, раз за разом, переживать эти счастливые мгновения. Неважно, победил ты или проиграл… Мятежные герои созданы для битв, а не наоборот. Все мы созданы Им. Ослепительный восторг от созерцания в последний раз падающих звезд, пронзающих облака… Верность, она не на словах…

Складывалось впечатление, что непонятное создание разговаривает само с собой, продолжая неоконченный разговор, давно, очень давно превратившийся в монолог. Может быть, вечность назад. Пытается нащупать ускользнувшую нить беседы, зашедшей в тупик. Ищет. Мается. Никак не может найти новые аргументы. Так всегда бывает: спор закончился, а фактов, подтверждающих собственную правоту, не осталось.

— Дышать полной грудью, а не на полвздоха. Подниматься все выше и выше, глотая разреженный воздух. — Существо подняло голову, всматриваясь в непроницаемую пелену сплошных серых туч. Силилось разглядеть что-то за облаками. — Испытать свои силы. Ты постоянно сражаешься, это хорошо… — существо говорило так, словно они давно знакомы. — Никогда не сдаешься и не отступаешь! — И уже совсем тихо промолвило: — Как высоко небо над землею, так велика милость Господа к боящимся Его…

— Так знаешь что-нибудь про луч или нет? — вкрадчиво спросил Аким. Тяжело сбить с мысли инквизитора, когда он прет к намеченной цели.

— Ты готов заплатить? — сейчас существо говорило еле слышно. Почти шептало.

— Где надо расписаться кровью? Покажи.

— Ты меня с кем-то путаешь, — голос зазвучал громче, словно рассыпали по каменному полу стальные шарики.

— Смотря какую цену? — инквизитор пожал плечами. — Торг уместен?

— Смешно… — тонкие губы искривились в некоем подобии улыбки. — Да, смешно. А давай поторгуемся. — Создание выпрямилось во весь рост, оказавшись иссиня-черной четырехметровой фигурой. Оно рассматривало человека сверху вниз. За спиной расправились могучие крылья. Оно оглушительно расхохоталось. Казалось, грохочут низкие небеса, нависающие над головой.

Аким от неожиданности чуть не присел. Уши заложило. Колени предательски дрогнули. Отсмеявшись, существо произнесло:

— Ничего не меняется. Лишний раз убеждаюсь, что человек — единственное Его создание, умеющее шутить, хотя поводов у него не так-то много. Когда-то и я был таким, как ты, — непонятно было: существо обращается к инквизитору или разговаривает само с собой. Оно пошевелило плечами, словно разминая мышцы, невидимые под перьями. Оно перестало смотреть в небо и, опустив голову, вперилось взглядом в человека. — Теперь о цене. У каждого должен быть ангел-хранитель. Ты мне подходишь. Я буду твоим, согласен?

— По рукам, — голос инквизитора чуть предательски дрогнул.

— По рукам?! — существо снова рассмеялось. Но эффект грохота близкого камнепада не произвел уже такого впечатления, как в первый раз. — Помочь исполнению желания, даже чужого, всегда радостно. Все по-честному, я предупредил. Раз согласен, будем считать договор заключенным!

Не успели отзвучать последние слова, как крылатый гигант вмиг рассыпался неопрятной грудой перьев. Блеск и лоск померкли, словно их покинула жизнь. Обыкновенные черные перья. Ни костей, ни клыков — ничего больше. На их фоне, притягивая взгляд, вызывающе желтел вытянутый треугольник луча.

Так просто. Аким ожидал чего-то большего. Ему еще ни разу ничего не преподносили на блюдечке. Хотя почему просто? Цена названа. Он согласился.

Поплавков подошел, взял в руки луч. Ладонь привычно обожгло холодом. Сильнее, чем в прошлый раз, когда он сорвал его собрата с щуки. Инквизитор поспешил убрать его в футляр, замаскированный под обычный портсигар, обтянутый потертой кожей, на который и карманник не польстится.

Под его пальцами перья рассыпались в труху, в прах. Осели на землю невесомой черной пылью.

Инквизитор засунул футляр за пазуху. Застегнул куртку на все пуговицы. Ровная безжизненная равнина до горизонта. Взглядом зацепиться не за что. Один, совсем один. Аким на всякий случай, скорее для очистки совести, громко спросил:

— Ты где?

— Рядом, — раздался шепот в голове. На мгновение показалось, что повеяло ветерком. Одновременно ласковым и холодным. Повеяло и прошло. В душе что-то умерло, уступив место чужому. Чужому, но не враждебному. Будто инквизитор встретился мимолетно со старым другом, которого сто лет не видел. — Всегда рядом. Куда ты, туда и я. Теперь мы навеки связаны вместе, — снова прошелестел ледяной ветерок. — Да умоются кровью те, кто встанет у тебя на пути или хотя бы усомнится в твоей вере… — Голос стих и больше ничем не выдавал себя.

Инквизитор шел обратно по своим следам, отчетливо видимым в пыли. Дошел до того места, где они заканчивались. Словно он упал отсюда с неба. Глубоко вздохнул, набрав в легкие воздуха, задержал дыхание и сделал шаг.

Невидимая паутина тут же попыталась спеленать по рукам и ногам. Глупая пчела вырвалась из ловушки, чтобы снова вернуться обратно. Аким знал, что делать. Второй раз всегда легче. Он с бульдожьим упрямством пер напролом, выигрывая сантиметр за сантиметром. Сколько там на мосту прошло времени? Вечность или секунды? Пока не попадешь на старый мост, не узнаешь.

Проход обратно прошел легче. Или это уже вошло в привычку? Стало обыденным, приелось. Такой новизны и остроты ощущений, как в первый раз, не было.

Он был готов к чему угодно. Оказаться лицом к лицу с Волчьим Пастырем. Увидеть перед собой оскаленную пасть оборотня. Ощутить смрадное дыхание. Инквизитор был собран и готов к схватке, но не к тому, что увидит, очутившись на мосту. Оборотни и волки сидели и лежали на земле, словно приготовившись к долгому ожиданию. Волчий Пастырь смиренно стоял, низко опустив голову. Внимательно рассматривал свои сапоги, торчащие из-под длинной хламиды, словно увидел их первый раз в жизни. Аким замер на мосту, прокачивая ситуацию. Тишина: ни рычания, ни приказа напасть на него. Обстановка резко изменилась на лесной поляне, пока он отсутствовал. Понять бы еще что.

Вожак оборотней тихо проговорил-прорычал:

— Оплошали… Не признали тебя, хранитель луча Костяной звезды. Жажда крови затуманила наш разум. Подобное не повторится. Обещаю.