Лайм усмехнулся.

— Что?

— Иди же ко мне!

— Нет, — насмешливо возразил он.

— Но почему, почему, почему?! — разочарованно выкрикнула она.

— Я не сделаю этого, пока ты не согласишься стать моей женой, — твердо ответил он, продолжая ласкать ее.

— Зачем тебе это? — простонала Флора, изнывая от желания.

— Я люблю тебя. И ты меня тоже, правда?

— Да.

— Тогда в чем же дело? Я никогда не любил раньше, — тихо произнес он. — Даже не знал, что способен на такое. А настоящее чувство должно быть скреплено браком, по крайней мере, с моей точки зрения. Может, я несколько старомоден, но честен.

Так просто было бы уступить, ответив «да»! Но Флора ценой огромных усилий сделала последнюю попытку к сопротивлению.

— Я не согласна с тобой.

— Придется согласиться. Любовь означает свадьбу и семью.

— Нет, нет! — из последних сил спорила она. — Вот мои родители…

— Да причем здесь твои родители? — возразил Лайм. — Они и мы — это разные люди!

— Господи, ну почему нам обязательно надо жениться! Я всегда считала, что мужчины не стремятся обременять себя узами брака.

Лайм ни секунды не колебался с ответом.

— Потому что мне нужно обладать тобой. Потому что ты моя, Флора, — властно произнес он тоном, не допускавшим возражений.

И она поняла, что ей предстоит играть эту роль всю жизнь: изображать из себя крепость, которую постоянно надо завоевывать…

— Так ты выйдешь за меня? — вновь потребовал Лайм ответа, возобновляя свои ласки.

У нее уже не осталось сил сопротивляться.

— О да, — выдохнула Флора, чувствуя, что сейчас потеряет сознание. — Да, да!

Неожиданно Лайм отстранился, поднял валявшиеся на полу брюки и сунул руку в карман, доставая оттуда пакетик с презервативом. Флора не знала, плакать ли, оттого что наслаждение оттягивается или радоваться тому, что он так заботится о ней.

— Ты хорошо подготовился, — язвительно заметила она. Он показал ей язык. — Они что, всегда при тебе? — поддразнила его Флора.

Лайм хитро прищурился.

— Ты хочешь знать, когда я их купил?

— Да, очень.

— В тот день, когда впервые тебя увидел, — невозмутимо объяснил он. — Из твоего офиса я прямым ходом отправился в аптеку. А по дороге зашел к ювелиру и купил кольцо с изумрудом. Это ужасно, да?

— Да, — млея от удовольствия, прошептала Флора и засмеялась.

— Вот и я тоже так считаю, — согласился Лайм, привлекая ее к себе.

И он овладел ею, на мгновение замерев, ибо почувствовал воздвигнутый девственностью барьер. Флора заметила растерянное, счастливое и благодарное выражение, промелькнувшее на лице любимого.

Так он покорил неприступную крепость по имени Флора.

Вздрогнув, Флора очнулась от воспоминаний. Это надо же так размечтаться на работе, да еще когда ее ждут. Она торопливо вытерлась, оделась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Глаза ее светились какой-то томной нежностью, слишком ясно давая понять, что этой ночью она спала не больше трех часов.

Ну, Лайм, спасибо! — усмехнулась она.

Как ни странно, после душа вместо того, чтобы обрести бодрость, она как-то расслабилась. Сосредоточиться на предстоящих переговорах было трудновато.

Это состояние живо напомнило Флоре те первые дни, когда Лайм ворвался в ее жизнь, заставив забыть обо всем на свете. Что ж, вопреки ее ожиданиям, семейная жизнь ей пока что явно не наскучила.

Приведя себя в порядок, она поспешила вниз, в кабинет Келвина.

Закончив переговоры и заключив контракт на новый рекламный проект, который должен был принести фирме очередную кругленькую сумму, Флора в приподнятом настроении вернулась в свой кабинет.

Салли передала ей, что звонит муж. На Флору сразу нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Хотя Лайм принес свои извинения, у нее в душе все равно остался неприятный осадок. Она, как всегда, получила удовольствие от близости с мужем, однако в их отношениях что-то неуловимо изменилось, и это пугало ее.

Лайм был создан для того, чтобы командовать. И Флора отчетливо понимала, что он женился на ней только потому, что она первой из его многочисленных любовниц сумела оказать ему сопротивление.

Прошлой ночью, не в силах справиться с ней обычным способом, Лайм выбрал необычное оружие, которое никогда раньше не применял.

Флоре не понравилось, что он вел себя так грубо. Она не смогла противостоять его сексуальности и против своей воли отвечала на его ласки. Это была реакция тела, но не души. И осознание этого отравляло все удовольствие.

Неожиданно ее пальцы, державшие трубку, дрогнули.

— Соединяй, Салли, — попросила она.

— Привет, — голос мужа звучал необычно ласково.

— Привет.

— Ты опоздала?

— А ты разве не слышал будильник?

— Как-то не обратил внимания. — Флора почувствовала, что ей неприятен его гортанный смешок. — Я думал о других вещах, — продолжил он и, помолчав, добавил: — Кстати, может, встретимся за обедом?

Флора окинула взглядом груды бумаг на столе и со вздохом поборола искушение:

— Прости, милый. Но у меня столько дел…

— Меня это не особенно интересует, — холодно перебил Лайм.

От такого тона у Флоры сжалось сердце, и она решила, что выкроить время все-таки можно.

— Пожалуй, выделю тебе часок.

— Вот уж повезло, так повезло, — насмешливо заметил он. — Учитывая, что в час пик на дорогах сплошные пробки, я доберусь до тебя минут за пятнадцать. В Лондоне машин больше, чем людей.

— Думаю, тебя это не остановит. Раз ты решил, что нам надо встретиться, то тебе не помешает ни потоп, ни пожар, — язвительно заметила Флора и тут же ясно поняла, что они снова готовы поссориться. — Знаешь, дорогой, — испуганно перебила она себя, — давай-ка перекусим в моем офисе! — А ведь это неплохая идея, решила она. Можно запереть дверь, отключить телефон и спокойно поговорить. А потом вдоволь нацеловаться или даже… — Ты закажешь мне авокадо и ветчину? — лукаво спросила она. — Не забыл, что я люблю холодный апельсиновый сок? Так что, согласен?

Лайм помолчал, прежде чем ответить.

— Ничего у тебя не выйдет, — мрачно произнес он. — Если ты можешь уделить мне внимание только в перерыве между своей любимой работой, то… Какого черта! В конце концов, у меня тоже полно дел, которые не терпят отлагательства!

— Как ты можешь так говорить! — воскликнула Флора, не в силах сдержать обиду. — Ты должен все отменить! Как в первый раз, когда не хотел позволить мне пообедать одной!

Лайм засмеялся:

— Дорогая, но тогда я ведь за тобой охотился!

— А теперь нет?

Веселенькая история, подумала Флора. Он что, потерял к ней интерес, и теперь он даже пальцем ради нее не пошевелит?

Он вздохнул:

— Милая моя, брак мужчины и женщины знаменует собой самое удачное, какое только может быть, завершение…

— Охоты? — перебила она.

— Можно и так назвать.

— Ты первый произнес это слово, — возразила Флора. — Кстати, если ты считаешь себя охотником, то это означает, что я — дичь?

Лайм рассмеялся:

— Малышка, никого другого в этой роли я просто не могу себе представить! Но если ты намерена продолжить этот разговор, то, наверное, действительно имеет смысл обсудить все с глазу на глаз.

Флора обнаружила, что, несмотря на злость, кипевшую в ее груди, именно этого ей и хочется, — и пусть вся эта работа катится к черту!

— Но мы, конечно, увидимся вечером?

— Это зависит от того, когда ты вернешься, — неожиданно сказал Лайм. — Видишь ли, сегодня я улетаю в Манчестер.

— Но… как же так? — охнула она. — Ты ведь только вчера вернулся оттуда!

— К сожалению, отменить поездку нельзя. Надо срочно решить кое-какие кадровые вопросы.

— Это так серьезно? — В голосе Флоры прозвучало удивление. Она знала, что муж всегда очень тщательно подбирал себе сотрудников, и с ними почти никогда не бывало осложнений.

— Да не то, чтобы очень серьезно… Я надеюсь, что смогу все уладить. Вообще-то в дело вмешались представители профсоюза, так что я должен был бы лететь прямо сейчас, но все же решил подождать до вечера. — Лайм вздохнул, и Флоре показалось, что он очень устал. — В восемь мне нужно быть в аэропорту.