Борьба против подобных компаний требовала огромных усилий. Так, к примеру, штабу главнокомандующего Северного фронта потребовалось два года упорной работы, чтобы закрыть гостиницу «Астория», которая, как уже выше говорилось, являлась самым настоящим шпионским гнездом немцев.
Вскоре Генштаб обнаружил, что наиболее прочно немцы обосновались в банках. Оттуда они руководили деятельностью всей сети вражеских шпионов в России. Крупнейшая банковская группа — Внешнеторговый банк, Сибирский банк, Петроградский международный банк и Дисконтный банк — полностью контролировалась немцами, равно как и другие коммерческие и торговые банки, являвшиеся филиалами германских банков.
К примеру, Азовско-Донской банк контролировал Мендельсон. До войны он управлял личным состоянием царя, но за месяц до объявления войны был уволен. Влияние немцев не распространялось лишь на Русский азиатский, Волго-Камский и Московский коммерческий банки. И все же в первый из вышеназванных банков немцам удалось внедрить своего человека, некоего Чари.
Наиболее важными были Петроградский международный и Российский внешнеторговый банки. Первый возглавляли сын бывшего министра финансов Вишнеградский и господин Шайкевич, незадолго до этого ставший директором Харьковского отделения; вторым банком руководили камергер и бывший директор казначейства Давыдов и Абрам Добрый. В этих двух и в Азовско-Донском банке была сконцентрирована почти вся экономическая жизнь страны. Внешнеторговый банк принадлежал двум сахарозаводчикам (Александровск и Крюково), производившим примерно половину всего рафинированного сахара. Этот банк контролировал всю торговлю зерном в Поволжье, а также деятельность крупнейшей российской страховой компании. Петроградскому международному банку принадлежали крупнейшие заводы — Коломенский, Исетский и Сормовский, производство пеньки и огромное количество угольных шахт. Этот банк контролировал значительную долю общего производства угля и большой сектор рынка зерна на юге России. Сибирский банк заправлял добычей золота и платины, сибирскими рынками зерна и нефти. Имея неограниченный капитал, эти банки, а через них, конечно, и немцы, полностью контролировали рынки, хотя до войны они работали только с производителями, оптовыми торговцами и покупателями, предоставляя ссуды под залог товаров и продавая продукцию заинтересованным клиентам.
Мы получили от нашего военного ведомства информацию, которую подтвердил один из директоров Юнкер-банка, о том, что в мае 1915 года председатель совета директоров Внешнеторгового банка Давыдов ездил в Стокгольм на переговоры с герром фон М. — одним из крупнейших германских банкиров. Вскоре после этого член правления Петроградского международного банка Шайкевич также отправился в Стокгольм, где у него состоялась беседа с Варбургом. В результате этих переговоров германским управляющим были даны определенные указания (соответствующие документы позже были обнаружены при проверке Международного банка), суть которых, как говорят, была в том, чтобы начать спекулятивные сделки с продовольствием и другими товарами первой необходимости. При этом преследовалась цель взвинтить цены и вызвать недовольство населения в расчете на пробуждение революционных настроений.
И действительно, вскоре после этого, к концу июля 1915 года, в крупных российских городах стали пропадать сахар, мука, уголь и т. д. Одновременно стали расти цены, а с ними росло и недовольство населения. Удар был нанесен внушительный, особенно провинции. Местные власти ряда губерний были бессильны сделать что-либо для улучшения ситуации. Они были беспомощны перед такими влиятельными силами, как банки.
Преступная деятельность многих российских банков, которые выполняли волю иностранной державы, направленную на уничтожение экономического и военного потенциала страны, была разоблачена, лишь, когда суть дела стала известна военному командованию.
Было доказано, что, помимо спекуляции, в ряде случаев было сокрыто, а затем продано за границу большое количество продовольствия и товаров первой необходимости.
Огромные суммы были израсходованы на газету «Воля России», руководство которой осуществлялось из Берлина через Стокгольм. Репортеры этой газеты, вращаясь в правительственных и думских кругах, собирали много важной информации, не подвергавшейся цензуре, а редактор газеты герр фон Хакебуш направлял эти материалы послу Германии в Стокгольме фон Люциусу.
Должен заметить, что здесь приведен лишь ряд фактов неприкрытой шпионской деятельности Германии. Обидно, что пособниками в этом грязном деле выступали не только люди с приобретенным российским гражданством, но и коренные россияне. Как всегда, деньги делали свое дело.
Я никогда не забуду этот день — 8 марта 1917 года, ознаменовавший начало крушения монархии. Мы все были с царем в Могилеве. Он уже отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, который в свою очередь тоже отказался от короны.
Начальник штаба направил курьеров к нам на квартиры с распоряжением собраться в зале генеральского дома. Очень скоро зал был переполнен: там были все офицеры штаба, строевики и мы, сотрудники разведки. Тишина стояла мертвая. Мы знали, что видим царя в последний раз. Что его ждет?…
Он вошел в зал, одетый в черную казачью форму, стянутую портупеей, и, как обычно, был очень спокоен. Прошел по образованному нами узкому проходу в центр зала. Все мы были охвачены такой печалью, что едва понимали, о чем он говорил. Говорил он очень тихо, так тихо, что даже стоявшие впереди едва слышали его. Часто сбивался, начинал предложение, запинался и не мог закончить его, начинал снова и внезапно замолкал.
— Благодарю вас, господа, за вашу преданность. Вы, как и я, знаете, что произошло. Я отрекся от престола для блага страны. Предотвращение гражданской войны значит для меня больше, чем что-либо другое. Я отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, но он отказался от короны. Боже, что ждет Россию… Я хочу… я хочу… я надеюсь, что вы сделаете все… враги России… Я желаю всем вам… я… Итак, господа…
