Первая половина XX века отмечена массой открытий мирового масштаба, повлиявших на развитие цивилизации. Достижения в науке и технике сыпались как из рога изобилия. Однако все лучшее, наиболее прогрессивное политики примеряли к военной сфере — ведь прорывы в вооружении, создание все более разрушительных систем оружия давали не только уверенность в безопасности своей страны, но позволяли активно использовать фактор устрашения во внешнеполитических акциях.
О танках, аэропланах, гигантских орудиях и отравляющих газах написано немало.
Значительно меньше места на библиотечных полках занимают книги по шпионажу и контрразведке. А ведь организованные на государственном уровне специальные службы, широко практикующие вербовки тайных агентов, смело можно отнести к специфическому виду оружия, нацеленному на поражение противника даже в мирных условиях, когда пушки еще молчат.
Широкомасштабные тайные бои требовали накопления информации об иностранных разведках, построении негласной сети, личностях резидентов и их секретных сотрудниках. Каждая уважающая себя спецслужба имела и наращивала особый архив фотографий, анкет, описаний проведенных операций и вообще всевозможных сведений о солдатах, офицерах и генералах скрытых от посторонних глаз армий.
Канцелярское на первый взгляд дело имело своих подвижников, фанатиков, если хотите. А если к работе подключались действующие «в поле» разведчики и контрразведчики, не только пополняющие архивы, но и активнейшим образом их использующие, то эффект для службы был впечатляющим.
Одним из таких людей в русской разведке и был Владимир Григорьевич Орлов, действительный статский советник, опытнейший юрист-следователь, преданный России человек, веривший в ее счастливую звезду и отдавший все силы для создания внутренних и международных условий, которые, по его мнению, способствовали бы укреплению государства Российского.
Державная позиция Орлова, направление и методы его действий вызывали ненависть у одних и хвалебные оды других. Ясно, что в Советской России любить его оснований не было. С 1918 года ВЧК и военная разведка Красной Армии держали его под прицелом, разрабатывались и проводились специальные операции по его дискредитации. Неоднократно пытались превратить в пепел его обширный архив, подсунуть фальшивки, а затем обвинить в мошенничестве. Дважды Орлов побывал в германской тюрьме, и оба раза с «подачи» агентуры иностранного отдела ОГПУ. В итоге был выслан из Германии властями Веймарской республики, которые в 20-е годы поддерживали лояльные отношения с Советским Союзом. Орлов с помощью своего давнего знакомого, известного «социалистического» сыщика и борца со всевозможными провокаторами, издателя эмигрантской газеты «Общее дело» Владимира Львовича Бурцева, перебрался в Брюссель. Но и там не прекратил своей активной разоблачительной противокоминтерновской работы.
Концентрируясь на борьбе с «красной» угрозой, Орлов наносил удары и по «белым» группировкам и отдельным эмигрантским деятелям, вредившим, на его взгляд, общему делу реставрации старого строя в России. В ответ и в самого Орлова летели критические стрелы, в отношении его предпринимались акции устрашения и погружения в нищету.
Досталось Орлову и от фашистов, коих он считал определенным сортом коммунистов. Итог был печален. По некоторым сведениям, в 1940 году гестапо арестовало его в Брюсселе, вывезло в Берлин, где и ликвидировало.
Собранный за много лет архив с данными на деятелей Коминтерна, сотрудников и агентов советских органов безопасности и военной разведки, видимо, не сохранился, поскольку некому было собрать его воедино — растащили или уничтожили бывшие соратники и знакомые, не видевшие реальной, пусть даже исторической ценности орловской коллекции.
Осталась лишь изданная на двух иностранных языках биографическая книга «Убийцы, фальсификаторы и провокаторы».
На родине же в 20-е годы появились статьи в газетах и журналах, почти с одним и тем же заголовком — «Фальсификатор». Напрочь связала его советская пропаганда с разного рода подделками документов, производимыми тогда во множестве белоэмигрантами и спецслужбами. Орлов стал одним из основных антигероев в насквозь идеологизированной, но с претензией на научность и объективность книге ветерана-коминтерновца Эрнста Генри (он же Ростоцкий) «Профессиональный антикоммунизм». Политиздат постарался и выдал на-гора огромный по теперешним меркам тираж — 100 тысяч экземпляров.
Те, кому пришлось прочитать сей труд (по интересу или по служебной обязанности), наверное, сойдутся во мнении, что от фальшивок, приписываемых Орлову, он тоже не ушел далеко. Однако образ законченного негодяя, агента всех без исключения шпионских штабов и контрразведок, врага своего отечества (а не существовавшего режима) Эрнсту Генри не удался. Предвзятость в изложении, однобокость и малое разнообразие источников не позволили «развенчать» заклятого противника Коммунистического Интернационала. Могли бы стоявшие за спиной Генри люди подбросить автору выдержки из сообщений советских агентов, знавших Орлова не понаслышке. А они давали иные характеристики «человеку отчаянной жизни». К примеру, такие: «В большинстве, зная многих лиц, ведущих политический розыск в белом стане, зная их ограниченность, корыстолюбие и инертность, зная отлично Орлова, нахожу, что это один из самых работоспособных, находчивых, подвижных и опытных работников противного лагеря».
Врага надо ценить по достоинству, а не делать из него ослепленного ненавистью и жаждущего крови монстра. Пугать чудовищем можно, а вот переиграть опытного противника, не изучив его досконально и объективно, вряд ли кому удавалось.
Книга Владимира Григорьевича Орлова «Двойной агент» выходит на русском языке впервые, что позволит отечественному читателю, как мы надеемся, с высоты пройденных нашей страной лет, правильно оценить все, о чем поведал нам автор, и тем самым значительно углубить свои знания истории России.
Настоящее издание снабжено уникальным приложением и фотографиями, дающими возможность читателю дорисовать картину той бурной эпохи, в которой жил, работал и боролся автор книги, активный участник всех описываемых событий.
