Тут уж Мартин не сдержал ухмылки. «Молодому человеку» давно перевалило за сорок. Но выглядел он тридцатилетним и на здоровье не жаловался; выносливость, сила, скорость реакции никогда его не подводили. Словно он находился вне времени. Кое у кого это вызывало удивление и зависть, сам же Мартин принимал такое положение вещей как вполне естественное. Его скорее удивляло то, что иные из его ровесников слишком рано начинают сдавать, ведь человеческий организм обладает громадными ресурсами. Для него это была очевидная истина. Как-то раз один знакомый врач пошутил, что Мартин родился с тройным запасом прочности. Возможно, так оно и было.

Санезко вызвал прислугу и распорядился накрыть стол на веранде, подать вино и легкие закуски. Следом за хозяином охрипшие спорщики вышли на свежий воздух. Впрочем, назвать «свежим» неподвижный горячий воздух, пропитанный автомобильной гарью, можно было лишь с некоторой натяжкой. Слепящее оранжевое солнце висело над самой эстакадой, а тень, которую та отбрасывала, стала длиннее и гуще, но до владений Отура Санезко не доставала. Внезапно Мартин напрягся. Несмотря на жару, по спине пробежал холодок. Он вдруг ощутил: вот сейчас что-то произойдет. С ним и раньше такое бывало. Изредка. Он уже открыл рот, чтобы позвать всю компанию в дом, и тут Валтей, взмахнув руками, упал навзничь. Вскрикнула Селия. Пригнувшись, Мартин бросился к кардубийцу. На правой штанине, на уровне колена, расползалось алое сырое пятно. Других повреждений не видно, но Валтей был без сознания. Болевой шок. За сараями протяжно заурчал мотоцикл.

Перемахнув через ограждение веранды, Мартин прыгнул в машину. Архаичный лимузин завелся не сразу, развернулся с сильным заносом, шоркнув лакированным боком о стенку сарая, и выкатился на шоссе. Вон он, мотоцикл. Как раз нырнул в тень эстакады. Направляется к левому пандусу. Привстав, Мартин ударом локтя выбил лобовое стекло. В лицо ударил плотный теплый ветер, пахнущий бензином. Машина с готовностью вильнула к обочине, норовя заехать в гущу высоченных сорняков. Чертова допотопная техника, даже на секунду нельзя бросить управление… Выровняв лимузин, Мартин прибавил газу и достал из плоской кобуры за пазухой импульсный пистолет. Мотоцикл свернул к пандусу. Проклиная тряский автомобиль и статуэтки на капоте, Мартин тщательно прицелился – в колесо, не в человека. Человек нужен ему живым. Нажал на спуск. Мотоцикл начал вилять из стороны в сторону, потом завалился набок, но стрелок успел спрыгнуть. Перекатившись, вскочил и метнулся под эстакаду. Мотор мотоцикла продолжал работать, оглушительно дребезжа.

Мартин затормозил возле одной из мощных опор. По ту сторону эстакады сгрудились старые дома, улочки там узкие, извилистые. Он знал об этом, так как уже успел более-менее изучить Хартабон во время своих прогулок, когда бродил по городу в низко надвинутой шляпе, потрепанной парусиновой куртке и таких же штанах – типичной одежде зитанийского рабочего. На нем и сейчас была зитанийская одежда. А Валтей надел его костюм. Он светловолосый, как и Мартин. Когда Валтея ранили, звука выстрела не было слышно. У кадмийцев нет бесшумного огнестрельного оружия.

Стрелок исчез в хитросплетении мощенных булыжником переулков. Он тоже знал Хартабон и рассчитывал оторваться, однако предугадать действий своего преследователя не смог. Осмотревшись, Мартин в считаные секунды взобрался на крышу ближайшего дома – опорой послужил нависающий над улицей скрипучий деревянный балкон, водосточная труба (та покачнулась, но выдержала его вес), еще один балкон, кирпичный карниз шириной в ладонь. Сверху открывался отличный обзор. Быстро шагающий стрелок выделялся среди разморенных жарой прохожих, большинство из которых никуда не спешило. Вот он настороженно оглянулся, сорвал с головы и отбросил в сторону мотоциклетный шлем. «Я бы на его месте сделал то же самое», – отметил Мартин. Кое-кто из людей посматривал вверх, но без особого любопытства: раз человек в рабочей спецовке залез на крышу – значит, так и надо. В мгновение ока спустившись, Мартин миновал квартал обшарпанных беленых построек, пересек проходной двор, свернул за угол – по заранее намеченному маршруту – и лицом к лицу столкнулся со стрелком, который только-только успел обрадоваться, что отделался от погони. Худощавый парень с длинным костистым лицом и нервно прищуренными глазами. Увидав перед собой Мартина, он широко раскрыл глаза – испуганные, блекло-серые.

Короткий, без замаха, удар ребром ладони по горлу. Никто из прохожих не понял, что происходит. Стрелок пошатнулся и обмяк, тогда Мартин, закинув его правую руку к себе на шею, обхватил парня поперек туловища и поволок к эстакаде. Со стороны это выглядело так: один подвыпивший мастеровой тащит другого, допившегося до полной отключки. Сбоку, в просвете между домами, сверкнуло расплавленным золотом вечернее море. «Не стоит мне задерживаться в Зитане…» – подумал Мартин.

Машина стояла там, где он ее бросил. Связав пленнику руки за спиной найденным в перчаточном ящике шарфом, Мартин швырнул его на второе спереди сиденье (всего их было восемь, по два в ряд) и вырулил на шоссе. На полпути, посреди пустыря, мотор кадмийского монстра заглох. Пока Мартин его заводил, мимо промчался съехавший с эстакады автофургон, белый с красным крестом. «Скорая помощь». Свернув к выстроившимся в ряд деревянным домикам, она исчезла за сараями, которые окружали дом Отура Санезко. Несколько минут спустя Мартин управился с мотором и подъехал туда же.

Во дворе царила суета. Слуги таскали от колонки к кухонному пристрою ведра с водой, Санезко распекал охранников. Запарковав лимузин между грузовиком и «Скорой помощью», Мартин спрыгнул на землю, рывком вытащил очнувшегося стрелка.

Мельком взглянув на свою изуродованную машину, Отур сказал:

– Вам удалось его задержать? Хорошо. Сейчас приедет полиция.

– Полиция подождет. Сначала я сам его допрошу.

Санезко нахмурился, и тогда Мартин добавил:

– Объектом покушения был я, а не Митгегри. Этот мерзавец ошибся.

Пленник выглядел растерянным и подавленным. И правда, ошибся…

– Это дело полиции, – возразил Отур. – Там работают профессионалы.

– Я тоже профессионал. Как Валтей?

– Плохо. До сих пор не очнулся. Мы сделали перевязку до приезда врача. Его колено… – он запнулся, – что-то невероятное… Как будто пропустили через мясорубку. Не представляю, какая пуля может причинить такие повреждения…

– Разрывная, – буркнул Мартин. – У вас на Кадме их не делают.

К ним подошла Селия, очень бледная. Веснушки выделялись на ее лице рыжеватыми точками.

– Доктор сказал, что надо ампутировать… Господин Паад, нельзя ли вызвать сюда ваших врачей? Может быть, у вас есть другие способы… – она смотрела с надеждой.

Мартин отвел взгляд.

– К сожалению, нет, Селия. Даже врачи моего мира не смогли бы восстановить ткани после такого ранения. Пусть кто-нибудь из медиков подойдет ко мне, я дам лекарства – обезболивающее, противошоковое, антибиотики. Это все, что я могу сделать.

Он отпер дверь сарая, где стоял бронекар, подтолкнул пленника вперед. Отключив охранную систему, распахнул дверцу машины:

– Сюда!

Стрелок непонимающе смотрел на него. Окончательно рассвирепев, Мартин грубо втолкнул его внутрь.

– Господин Паад!

В сарай заглядывала Селия, у нее за спиной стоял незнакомый мужчина в очках – видимо, врач. Мартин достал аптечку, объяснил, какие лекарства для чего предназначены. Стрелок в это время валялся на полу кабины. Когда он попробовал приподняться, Мартин утихомирил его пинком. Селия и врач ушли, но тут появились полицейские вместе с Санезко.

– Вы с ним позже поговорите, – отрезал Мартин, закрывая у них перед носом дверцу.

Снаружи начали стучать, он не обращал на это внимания: с помощью доступных кадмийцам технических средств корпус лидонского бронекара не взломаешь.

Приподняв связанного стрелка, он перетащил его из кабины в салон два на четыре метра. Серая ворсистая обивка, иллюминатор закрыт поляризованной заслонкой, непроницаемой снаружи, прозрачной изнутри. Мартин мог видеть полицейских, которые топтались у входа в сарай, переговариваясь с Отуром. Потом Отур ушел, полиция осталась. Пленник сидел на полу и настороженно наблюдал за Мартином, из носа у него капала кровь, пачкая куртку. Увидав в руках у своего противника инъектор, он в панике дернулся и попытался отползти. Мартин вколол ему дозу веритола, включил видеокамеру. Обыскал его. Единственным инопланетным предметом, который он нашел, был пистолет алзонского производства, заряженный слакианскими разрывными пулями. Остальное барахло здешнее, кадмийское, ничего интересного.