... Менеджинг (управляющий) Директор, "эм-ди", поправил огромные очки, скрывающие его блеклые, рыбьи глаза и сказал: - Завтра в одинадцать будет совещание о предстоящей телеконференции с клиентом, - это, кстати, было предсовещание о совещании.

  - Подготовьте ваши мысли о презентации, - подпел ему гнусавым, монотонным голосом заместитель. Ага, мысли. Эту презентацию переделывали уже пять раз, вернувшись всё равно ко второму варианту. Думается, предстоит переписать её ещё три раза и получить исходную версию.

  ПАГ-овский аналист молча встал и вышел из конференц-комнаты. Счастливый человек - после очередной "перетасовки кадров" его группа наконец-то вышла из подчинения нашего начальника, и он с чистой совестью мог положить толстый болт на тошнотворный бред, которым мы жили каждый день. К тому же его премия определялась совершенно другим менеджером, и ему даже не приходилось заботиться о мнении эм-ди. Я тоже скоро свалю, но, к несчастью, премию за этот год мне определяет существующее начальство... мать его.

  Так что остаётся лишь "приготовить вазелин". Сейчас мы будем тупо в очередной раз переписывать комментарии, что займёт минут десять, потом часа полтора чесать яйца, пока "высокое начальство" будет размышлять, а затем - повторять цикл где-то до полвосьмого вечера, когда можно будет идти домой без риска нарваться на косой взгляд "сверху". На выходе из совещательной меня тормознула Мишель и тихо спросила: - Кофе?

  - Ага, - ответил ей я. Слава Богу, у нас в группе хоть и надо сидеть до вечера, но не обязательно за рабочим столом.

  Когда за нами закрылась дверь лифта, её симпатичное китайское лицо перекосила гримаса отвращения.

  - Чёрт, какой тупой осёл наш эм-ди. Как таких только нанимают, - да, всё как обычно, будем ныть "за жизнь".

  - Что делать? Этот долбомяс, решает сколько нам заплатят.

  - Ну почему я не умею лизать задницу, как он, или как его зам?

  - Скажи спасибо, что не умеешь. Иначе мы бы с тобой не дружили, - я подмигнул ей.

  - Вредина. Тебе хорошо, ты через месяц в другую группу переходишь.

  - Аллилуйя! Три с половиной года здесь... я сам удивляюсь, как крыша не съехала.

  - Как Айрин поживает? - Решила она сменить тему...

  ...Я вернулся в настоящее, отогнав воспоминания. Видимо, у меня лицо перекосило, так как я наткнулся на вопросительный взгляд Жена.

  - Всё нормально, так, вспомнил одну гадость. Кстати... времени до заката ещё навалом, пошли тренироваться ездить на страусах!

  Порученец бросил на меня полный страдания взгляд, но спорить не стал. Ничего, потерпит. В наше суровое время ездовой страус - это единственный способ передвигаться быстрее сорока километров в час по пересечённой местности. И я не собираюсь им пренебрегать!

  Я развернулся, но тут же за спиной раздался глухой звук падения. Чёрт, мальчишка словил обморок.

  - Жен, мы - идиоты. Бегемота твоего, похоже, контузило, а я его ещё и нагрузил. Хватай племянника, и бегом к лекарю, - договаривал я уже в спину своему порученцу. Он поднял мальца на руки и галопом помчался к близкому монастырю. Да, судя по всему, брать уроки страусиной езды я буду в одиночестве.

  ***

  Битва закончилась ещё засветло, но преследование и добивание остатков мамелюкской армии затянулось надолго. И хоть звёзды уже покрыли небосвод, время от времени доносились трубный вой и гиканье слономобильных отрядов преследования, рассекавших с факелами по пустыне.

  Полководцы победившей армии, исполненные торжества и усталости, стояли на пепелище разгромленной ставки египтян. Сладковатый запах пролитой крови смешивался с горьким дымом, иногда сменяясь одновременно аппетитными и тошнотворными запахами жертв зажигалок и огнемётов.

  - Всё. Победа. Султан разбит окончательно. Ну, а я сейчас завалюсь спать дня на три. Потом оставлю брата заниматься оккупацией и вернусь в столицу к жене, детям и цивилизации, - Негус Нагаст привычным жестом почесал густую бороду. Несмотря на не слишком большой возраст (он совсем недавно перешагнул сорокалетний рубеж), в ней уже прочно обосновалась седина. Собеседник правителя был, напротив, глубоко стар, и его белые, как снег, волосы контрастировали с тёмной кожей и придавали ему вид сказочного волшебника.

  - Размечтался ты, Негус. Только вступишь в столицу, Йесус-Моа развернёт тебя обратно, даст пинка под зад, не посмотрев на царское достоинство, и снова отправит на войну.

  - Это он может. Сто с лишним лет, но об уходе на покой даже и не думает... повезло мне с вами, Текле. Но вот ради чего ему меня отправлять? Я оставлю Сэйфэ-Сокрушителя Удым-Араду, и они прекрасно справятся с остатками Мамелюков без меня.

  - Иерусалим они тоже освобождать будут?

  - Иерусалим? А зачем он мне сдался? Я ещё не выжил из ума, чтобы драться с Суннитской коалицией после затяжной Египетской кампании. Может, мы им и наваляем, а может, и нет. Тем более что сам Египет нам ещё лет пять-десять переваривать. И было бы из-за чего. А ради микроскопического провинциального городка? В топку такие идеи.

  - Как можешь ты так отзываться о Святом Городе, потомок Соломона! - глаза ычеге, а вскорости и Александрийского Патриарха сверкнули праведным гневом, на мгновение затмив свет костров.

  - Именно как потомок Соломона и могу, - голос Негуса тоже усилился и повеял холодом. - Я - Чёрный Властелин Благословенной Страны, и именно я решаю, куда и когда пойдут наши слоны. Не нужно забывать об этом, Текле, - правитель прикрыл глаза и продолжил обычным тоном, - время Иерусалима придёт, но не сейчас. Эфиопия недостаточно сильна, чтобы начинать завтра новую войну и удерживать новые завоевания. Подожди, вот станет Египет по-настоящему нашим, тогда да - я с удовольствием познакомлю оставшихся магометан с Полярным Лисом, ну а пока у нас с тобой и так дел хватает.

  - Я не доживу, - недовольно пробурчал старик.

  - А тебе мало? - рассмеялся в ответ правитель. - Ты начинал простым монахом. При моём отце ты стал главой всей Эфиопской церкви. Со дня на день ты станешь Патриархом Александрийским. Умерь гордыню, друг мой, бери пример с Йесуса-Моа.

  - Очень смешно. Он - святой человек.

  - А то тебя не канонизируют.

  - Ты знаешь, о чём я, Негус.

  - Да, знаю, - Ягба Цион вздохнул и молча возблагодарил Бога за Абуна и за его долголетие.

  Мир вдруг покрылся дымкой. Звуки смешались, всё померкло и тут же сменилось слепящим огнём...

  - Принц, принц!

  Голова гудела, в бок впился камень, а глаза рефлекторно зажмурились.

  - Всё уже нормально, дай руку, - я разлепил один глаз, схватился за поданную мне руку и с трудом встал, - а шлем придётся дорабатывать, - пробормотал я, ощупав вмятину на головном уборе. Странно, судя по всему, в отключке провалялся лишь несколько секунд, а получил такое красочное видение. Что же там было? Вроде бы про Египет... Какая-то битва... а ладно, чёрт с ним. Я осмотрелся.