Манекенами? Твою мать, манекенами…

Их много — десятка два или даже три. Они стоят рядами вдоль стен, «лицами» к центру. На пластиковых подобиях человеческих тел была натянута одежда, преимущественно женская одежда…

Но главное — на их головах грубо прикреплены куски самой настоящей человеческой кожи. Сморщенной, как будто бы высохшей, но без сомнения настоящей. У каждого из манекенов она закрывает лишь половину «лица», а сверху падают сухие и блеклые волосы. Тёмные, светлые, русые, рыжие. Длинные, и не очень. Правые руки матово поблёскивают телесного цвета пластиком, а вот вместо левых — иссохшиеся мумифицированные культи с судорожно сжатыми костлявыми пальцами.

На той стороне — выход. Прямо перед ним тело очередного «джейсона». Явно непростого «джейсона». Вместо длинного светлого плаща — грубое подобие бронекомбинезона из множества металлических и керамических плит разного размера и очертаний. На голове не привычная уже пейнтбольная маска, а шлем с тяжёлым глухим забралом и смотровой щелью из толстого бронестекла. Рядом валяется пулемёт — кажется, «миними».

И нет, это вовсе не его доспехи чёрного цвета, а просто он весь с ног до головы покрыт жирной копотью И всё отчётливее витающий в помещении запах палёного человеческого мяса… Кто-то просто спалил «джейсона», несмотря на всю его броню.

Осторожно иду вперёд, держа на прицеле лежащее на полу тело, а то мало ли что… Позади негромко ступает освобождённая мной пленница.

Шаг, другой… Всё спокойно и тихо, нет?

Нет.

Скрип. Ещё скрип.

Закованные в тяжёлые трёхпалые перчатки руки «джейсона» скребутся по металлическому полу. Рывок, и он неожиданно выпрямляется. Подтягивает за приклад ручной пулемёт поближе, берёт его в руки. Начинает подниматься.

Да что же это!..

Бью из «томмигана» по «джейсону». Его грудь дёргается от попаданий, но хоть и мощные, но всё-таки пистолетные пули пробить его броню не в силах. А на гематомы и переломы ему, видимо, наплевать. Терминатор, мать его!..

Бронированный громила поднялся на ноги и вскинул пулемёт к поясу.

— Назад! — рявкнул я, только сейчас вспоминая о пленнице позади. Надеюсь, она сообразит и не сдохнет по дурости…

Я сам рванул к постаменту ближайшего манекена, который был сделан из объёмистого металлического ящика. Укрылся за ним.

Надеюсь, что от пуль.223 калибра он защитить сможет в случае чего.

Высунулся, дал очередь по «джейсону», целясь в голову. Бронешлем, не бронешлем, но шею ему сломать можно. Это ж у него кустарная самоделка, а не настоящая броня «джаггернаута»…

Громила в ответ дал размашистую очередь от пояса, перечёркивая весь зал. Пули с визгом отскочили от металлических стен. И одна из них попала в здоровенный распределительный щит, висящий позади меня. Он брызнул искрами, полыхнул огнём, и тут же со светом начала твориться какая-то ерунда.

Лампы начали в хаотическом порядке то гаснуть, то вспыхивать, превращая комнату в подобие дискотеки со стробоскопами. Все движения начали складываться из отрывочных картинок, разбивая привычный ход времени. Ни тьма и не свет, не работает ни обычное, ни откуда-то появившееся ночное зрение.

Высунулся из-за ящика. Поймал распадающуюся на смазанные кадры фигуру громилы, дал очередь…

На части разлетается раскуроченный тяжёлыми пулями манекен. Чёрт, а где враг? Он же только что был там!

Нет, уже у другого ряда. Шустрый, гад!

Пули звякают по моему укрытию.

Быстро высунуться. Дать ещё одну очередь…

И ещё один манекен разлетается на куски, а «джейсон» снова оказывается у другого ряда, медленно, но верно наступая на меня и ведя малоприцельный огонь из пулемёта.

Ещё очередь. Ещё манекен! А враг снова оказывается совсем с другого края.

Да что за чертовщина?! Он не может двигаться так быстро!

Ещё очередь! Ещё!

Один за другим разлетаются манекены, но громила снова и снова непостижимым образом оказывается то в одном, то в другом месте.

Какого хрена!..

Автомат замолкает. Всё когда-нибудь кончается, полсотни патронов в барабане «томмигана» — не исключение.

Перезарядиться… Быстрее, надо перезарядиться… Да давай же, вылезай, сукин ты сын!

Барабан в сторону, коробчатый магазин из разгрузки — достать! Вста…

Тяжёлый размеренный топот раздался совсем поблизости. Совсем-совсем поблизости! Не успеваю! И пистолеты бесполезны!

Резким ударом руки опрокинул манекен на «джейсона». Волчком крутанулся вокруг своего убежища, выскочив прямо перед носом подобравшегося вплотную противника. Резко выпрямился и пнул ствол пулемёта в сторону. Пули прогрохотали мимо меня.

Пинок подошвой в живот, поворот и удар под колено. Кулаками бить по этой куче брони себе дороже!

«Джейсон» оседает на левое колено, поднимает пулемёт, пытается повернуться, но в громоздких доспехах это сделать быстро не получается…

Захожу ему за спину, вырываю из ножен подаренный Дедом кинжал и, сжав двумя руками, со всей силы бью громилу сзади. Попадаю в узкое сочленение между задним краем шлема и высоким стоячим воротником из кевлара и металлических пластин.

Раздвоенное жало «дабл шэдоу» с хрустом вошло в шею «джейсона». С натугой провернул клинок в ране, дёрнул в одну сторону, в другую. В нос ударил запах гари, крови и лекарств.

Выдернул кинжал, и противник с грохотом рухнул лицом вниз на пол.

Кое-как перевёл дух. Отдышался. Стряхнул с клинка кровь и задвинул обратно в ножны. Подошёл к лежащему в луже крови противнику, пнул для верности. Хотя этого и не требовалось — после того как такой здоровенный тесак фактически перерубает позвоночник, выжить крайне затруднительно.

Подобрал валяющийся «томмиган», вставил в него новый магазин и взвёл затвор. Пустой барабан тоже не стал оставлять — редкая штука всё-таки, и запихнул его в пустой карман обширного подсумка прямо над задницей.

Свет продолжал мигать.

— Задолбал, — сквозь зубы процедил я, доставая пистолет, всаживая ещё пару пуль в раскуроченный электрощиток и погружая зал в темноту. — Эй, ты там! Жива?

— Жива, — послышался слабый голос из-за одного из манекенов. — Кто это был?

— Неважно.

Плюнул на всё, подобрал ручной пулемёт и, проверив остаток патронов, повесил его на плечо. И нет, не из соображений жадности, хотя и стоит «миними» неплохо. Марш-бросок мне в полной выкладке не бежать, а пулемёт сейчас не помешает… Бронебойность у него всё-таки повыше будет, плюс где-то около сотни патронов в коробе. Лось я здоровый, так что от перегруза пока не помру.

Дверь. Лестница наверх. Мне, пожалуй, сюда…

Три осторожных шага, держу верхнюю часть лестницы под прицелом. Поднимаюсь вверх. Вроде всё чисто… Поворачиваюсь назад и начинаю осторожно двигаться задним ходом, держа под прицелом проход…

Движение!

Даю короткую очередь и в два прыжка слетаю обратно вниз, оттолкнув слегка замешкавшуюся девку к стене, чтобы её случайно не зацепило…

Позади меня металлические ступени дырявят две порции… картечи?

— Датч? — крикнул я, — на всякий случай прижимаясь к стене и не опуская автомата. — Это ты, гад?

— Вайс? — я вздохнул с облегчением, услышав голос здоровяка. — Какого хрена палишь?

— Нервы, — слегка нервно хмыкнул я, слегка помедлив и всё-таки опустив ствол «томмигана». — У тебя там порядок? Коротышка цел?

— Я тебя сейчас пристрелю, — донёсся и голос Мао.

— Ладно, я иду, — махнул рукой девушке. — Пошли, это свои.

— Кто это — свои? — уточнила бывшая пленница.

— Глупые и несвоевременные вопросы — после. Ты же не спрашиваешь, кто я такой.

— Тоже верно…

— Это кто? — при виде девки остальные члены «Чёрной Скалы» моментально вскинули опущенное было оружие и взяли её на прицел.

— Да так… — поморщился я. — Подобрал тут…

— Чего это тебя на добрые дела-то потянуло?

— Возникшая необходимость.

— Ладно, потом разберёмся. Мисс… эээ…

— Фрост, — коротко произнесла девушка. — Кэролайн Фрост.