Утром Соня проснулась от звука отъезжающего автомобиля. Она быстро поднялась, накинула халат и выскочила на крыльцо. Увидела удаляющийся «уазик» Евгения. «Странно, уехал, а как же рыбалка?» — подумала она. На улице было тихо, туманно, еще не совсем светло, но уже и не темно. Соня поежилась: прохладно.

Пошла к дому, в избе спала Рита, Соня вернулась в светелку. На своей кровати спала Лера, она изящно изогнулась, лежа на животе, одна нога была закинута на другую, руки скрещены и вытянуты, длинные волосы свешивались до самого пола.

Соня посмотрела на подругу, потом в зеркало — на себя, вздохнула и легла на кровать прямо в халате. Нет, она не завидовала Лере, это было нечто другое. Она любила Леру, жалела ее. Почему бог дал ей такую красоту и не дал счастья? Почему не бывает все сразу? Лерка и красивая, и умная, но несчастливая и нелюбимая.

Она не заметила, как задремала. Сколько проспала, не поняла, а проснулась она оттого, что ее трясли за плечо. Это была Рита.

— Где Лерка? — спросила вместо приветствия.

Соня поднялась на локтях, посмотрела на кровать Леры. Кровать была пуста.

— Не знаю, а сколько времени?

— Девять часов. Женя с Серегой съездили на озеро, установили там лагерь, Серега остался там, а Женя вернулся, чтобы провести нас по таинственному подземному ходу. — Рита села на кровать к Соне. — По дороге туда почти десять километров, а по подземному ходу — двести метров.

— Как это? — удивилась Соня.

— А фиг его знает, — ответила Рита, — пора идти, я пришла вас будить, а Лерки и след простыл. Ну где же она?

— А может, в туалет пошла?

— Тогда она там заседает уже час. Давай хоть ты вставай. Пошли перекусим.

— А во сколько ребята на озеро уезжали?

— В четыре часа, а что?

— Я выходила на улицу и видела, как они уезжали. Тогда Лерка была еще на месте. А потом я так крепко уснула, что даже не услышала, как она ушла. Ладно, пошли. Пора уже.

Лера вернулась, вернее, ворвалась в дом как буря ровно через час после того, как подруги обнаружили ее пропажу.

— Женя, Евгений Сергеевич! — прокричала она с порога. — Рация нужна и машина, скорей.

— Что случилось? — спросил Женя, вставая из-за стола.

— Ты где пропадала? — спросила Соня.

— Потом, потом. Женя, срочно оповестите ближайшую больницу, что привезем инфаркт, и быстрее в машину, срочно.

— Как инфаркт, у кого инфаркт? — спрашивали хором Соня и Рита.

А Женя, подойдя к окну, кричал в рацию:

— «Лес-1», вас вызывает «Лес-7», прием, срочно прошу обеспечить связь с районной больницей, срочно нужна реанимация, прошу выслать нам навстречу карету «Скорой помощи», сам выезжаю с больным.

— С больной, — поправила Лера.

— Кто? — коротко бросил Женя.

— Баба Гаша.

Не сговариваясь, все выбежали на улицу. Соня и Рита побежали вслед за машиной, которая со страшной скоростью летела к дому бабы Гаши. Старушку на руках вынес из дома Женя и уложил на заднем сиденье «уазика», там ее приняла Лера. Уже через минуту машина покатилась по деревенской улице, осторожно переползая с ухаба на ухаб.

Около дома стояли несколько старушек, они охали, ахали и качали головами, одна из них обратилась к Соне с Ритой:

— А подружка-то ваша доктор, что ли?

— Да, — ответила Соня, — она врач.

— Ой, молодец какая, — продолжала старушка, — я к Петровне пришла, а она на полу лежит и не дышит, я как закричала, на улицу выбежала, а тут ваша девочка идет, я к ней, говорю, померла, а она, ваша-то, как бросилась к Петровне. И давай ее тереть, трепать, толкать. В глаза ей заглянула и говорит, жива она. Сердце послушала и говорит, инфаркт у нее, «Скорую», говорит, нужно. На бок ее повернула, говорит нам, держите так, а Петровна уже дышать стала, а потом и глаза открыла. Спасла она ее, спасла. Молодец, право слово, молодец.

— Бедная баба Гаша, — проговорила Рита, когда они уже отошли на достаточное расстояние от дома старушки, — хорошо хоть Лерка оказалась рядом.

— Действительно, хорошо, только непонятно, как она там оказалась? — удивлялась Соня.

— Ну, может, шла куда-нибудь, — предположила Рита.

— Куда? Я проснулась в пятом, она еще спала, а сейчас сколько времени? Девять, она уже успела куда-то сходить, спасти человека от смерти и поломать нам все планы на день, — продолжала ворчать Соня.

— Сонечка, ну что ты такое говоришь. — Рита неожиданно остановилась, замерла с открытым ртом. — Там же Сережка один.

— Наконец-то дошло до тебя.

— Что делать будем?

— Ничего, ждать. Ты знаешь, где это озеро? Нет. Я тоже. Значит, ждем.

— Женя говорил, что до озера по дороге примерно десять километров, — начала осторожно Рита.

— Уволь, — замотала головой Соня, — ты прекрасно знаешь, что я не ходок, я и километра не пройду, сдохну.

— Нет, Сонечка. — Рита остановилась, взяла Соню за руки и просительно продолжила: — Давай поищем подземный ход.

— Спятила, — отрезала Соня, отстранилась от Риты и решительно зашагала к дому.

Рита побежала за ней, тараторя на ходу:

— Сонечка, милая, ну подожди, я же не сказала, что мы в него пойдем, я же сказала: давай поищем.

— Нет, ты все-таки ненормальная, как тебе это в голову могло прийти. Авантюристка, — на ходу возмущалась Соня. — Нет, ну как я-то поддалась на эту авантюру и зачем я вообще сюда приехала?

Рита уже не пыталась уговорить подругу, она просто шла позади нее, молча, опустив голову.

Они подошли к дому, заходить туда не было смысла, поэтому обе, не сговариваясь, уселись на крылечке.

Молчание длилось всего несколько минут, прервала его Рита:

— Ну и чего сидеть? Пойду прогуляюсь, с бабульками потреплюсь.

— Ритка, не смей ходить в усадьбу, — строго сказала Соня и для убедительности пригрозила подруге пальцем.

Но Рита уже выходила со двора и в ответ лишь махнула неопределенно рукой. Соня смотрела вслед подруге. Ее охватывало чувство щемящей тоски и жалости непонятно к кому, то ли к себе самой, в одиночестве остающейся на этом крыльце, то ли к подружке. Рита, такая маленькая, щупленькая, похожая скорее на маленького мальчика, чем на взрослую женщину, шагала вдоль деревенской улицы медленно, запинаясь на каждой кочке. «Даже очки не взяла, теперь спотыкаться будет», — подумала Соня. Она поднялась на крыльцо и крикнула:

— Марго, ты недолго, ладно, возвращайся скорей.

Но Рита то ли не услышала ее, то ли не пожелала обернуться, она продолжала свой путь. Соня постояла еще несколько секунд, потом резко развернулась к дверям дома, забежала в комнату, схватила со стола кусок хлеба, оставшиеся от завтрака куски жареного мяса, банку с молоком, быстро положила все это в сумку и выбежала на крыльцо. Риты уже не было видно, она скрылась из виду. Соня быстро заперла дверь и со всей скоростью, на которую была способна, бросилась догонять подругу. Ей удалось это уже за деревней. Она безошибочно просчитала, что Рита, конечно же, пойдет в развалины.

— Я так и знала, — проговорила она, запыхавшись, когда догнала Риту, — я так и знала, а еще педагог. Ты чему учишь своих детей? Как лучше врать?

Рита стояла, сложив ладошки лодочкой и прижимая их к губам, она беззвучно смеялась, кивая головой и соглашаясь со всеми упреками подруги. Потом она кинулась Соне на шею и зашептала:

— Люблю, люблю, люблю тебя.

Они шагали по деревне, крепко держась за руки, в сторону старой Морозовской усадьбы. Путь не занял много времени, и вскоре они стояли уже на самом высоком месте развалин, откуда хорошо просматривались лабиринты старых подвалов.

— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, — считала Рита зияющие отверстия входов в фундаменте.

— Семь, восемь, — добавила Соня, показывая рукой пропущенные Ритой полуобвалившиеся входы.

— Да, — покачала головой Рита, — семь, восемь. И что теперь делать будем, куда пойдем?

— Домой, — подвела итог ее размышлениям Соня.