Они пошли дальше и попали к дубильщикам, которые также колдовали над огромными сосудами. Это были чаны, облицованные изнутри камнем, в которых находилась едкая дубильная кислота. Едва друзья хотели приблизиться к такому резервуару, как за их спинами раздались громкие крики, и крепкие руки слуг грубо оттолкнули их в сторону:

— Дорогу! Эй, дорогу благородному хаджи Моктару Бонали! Прочь в сторону! Сиди Моктар торопится!

Толпа расступилась, и показался изящного вида великолепно одетый человек. На нем были вишневый жилет из тончайшего китайского шелка, застегнутый на тридцать пуговиц, белая льняная рубаха с пышным кружевным воротником, зеленый пояс оттенка резеды, больше похожий на широкий шарф, шаровары цвета индиго и шафранно-желтые туфли. Венчал сие великолепие намотанный на феску оранжевый тюрбан, размеры которого были достойны самого султана.

— Этот человек напоминает мне попугаев, которых мы встречали в Новой Испании, — ухмыльнулся Магистр.

Витус не успел ничего ответить, потому что в этот момент его оттеснили еще дальше. Пестро одетый хрупкого сложения мужчина, «благородный хаджи» Моктар Бонали, прошел мимо него, направляясь к одному из самых больших чанов с дубильной кислотой, где его уже ожидал гораздо менее ярко одетый человек. По шушуканью в толпе можно было понять, что это мастер дубильщиков.

— Приветствую тебя, Али ибн Абу эль-Кабаин, — с достоинством произнес сиди Моктар. — Надеюсь, качество твоих кож на этот раз выше всех похвал!

— Именно так, господин, именно так, — поспешил заверить его мастер. Он показал на возвышавшийся рядом с ним деревянный помост, куда слоями были сложены кожи. — Прикажи вынуть кожу из любого слоя, и ты увидишь, что у меня только первоклассный товар.

— Это я и в самом деле увижу, — сухо заметил купец, — и даже подробно разгляжу. На сей раз от меня не укроются и малейшие дефекты на поверхности кожи. Это так же верно, как то, я хаджи Моктар Бонали. — Он сунул руку в свои шаровары и вынул круглую стеклянную линзу. — А эта лупа мне поможет.

Мастер дубильщиков вытаращил глаза от удивления, впервые столкнувшись с таким прибором для проверки качества его товара. Тем не менее на его губах играла торжествующая улыбка, когда он вытащил первую козью кожу.

Взяв ее в руки, сиди Моктар принялся рассматривать товар в лупу.

— Такое впечатление… — проговорил он. Больше ему сказать ничего не удалось. Громкие крики привлекли всеобщее внимание.

— Серакин! Воры! Серакин!

Он оглянулся — и остолбенел. Ибо все остальное произошло молниеносно. Двое парней, обвешанных серебряными чайниками и другой столовой утварью, летели прямо на него, преследуемые разъяренным торговцем, размахивающим дубинкой. Парни вихрем пронеслись мимо, чуть не сбив сиди с ног. Чтобы не потерять равновесие, субтильный купец лихорадочно замахал руками в воздухе и выронил свою лупу. Описав большую дугу, она отлетела в сторону и с громким всплеском шлепнулась в чан с кислотой.

Секунду стояла гробовая тишина.

Потом начался неимоверный гвалт. Сиди Моктар был вне себя от бешенства.

— Бегите за негодяями! — заорал он своим слугам. — Тащите их сюда! Я лично позабочусь о том, чтобы им отрубили руки и ноги! Огнем их пытать! Кипяток в глотку вливать! Ворье! О моя прекрасная лупа! Моя любимая лупа! Ну давайте, что вы рты разинули?! Вытащите ее, сделайте же что-нибудь, она должна ко мне вернуться!

Он изрыгал проклятия еще некоторое время, в то время как Али ибн Абу с беспомощно опущенными плечами стоял рядом, а толпа после первого шока начала хохотать: несчастье богача веселило и радовало простолюдинов. Пыхтя от ярости, сиди Моктар огляделся. Никто не рвался выполнять его приказание. Вскоре вернулись слуги, а вместе с ними несчастный торговец. Злодеев, сотворивших гнусный поступок, и след простыл.

— Вытащите мою лупу из чана! — снова закричал сиди Моктар. — Она стоила мне целое состояние!

Слуги были бы рады исполнить его указание, но не знали, как. Дубильная кислота представляла собой непрозрачный раствор, и лежащую на дне чана лупу было не видно. Желающему извлечь ее оттуда пришлось бы в буквальном смысле удить рыбу в мутной воде.

Именно этим и занялась челядь сиди Моктара. Впрочем, без особого успеха, поскольку ей недоставало нужных инструментов, а чан был большой. Субтильный купец подпрыгивал от нетерпения; конечно, он предпочел бы, чтобы один из его людей нырнул в чан, но не решился требовать такого. Как-никак, там была кислота.

Пока слуги безуспешно пытались выудить увеличительное стекло палками, баграми, лопатами и тому подобными инструментами, толпа помаленьку рассеивалась. Зеваки потеряли интерес к зрелищу, поскольку ничего захватывающего в ближайшее время не ожидалось. Остались лишь шестеро друзей, не имевших других занятий.

Неожиданно раздался спасительный вопль:

— Я нашел лупу, господин, я нашел ее!

— Покажи ее, покажи мне! Она не разбилась? Нет? Вытри ее сначала. Ну давай же, наконец! Она действительно цела? О, мое сокровище!

Сиди Моктар жадно схватил увеличительное стекло и облегченно вздохнул. И тут же издал богохульное проклятие: стекло осталось целым, но «ослепло». Дубильная кислота сделала свое дело.

— Ах вы, нерадивые бездельники! Песком, что ли, засыпал Аллах ваши глаза, спите средь белого дня? Почему не вытащили раньше мое сокровище? Теперь оно испорчено!

В наступившей тишине первым осмелился раскрыть рот Али ибн Абу:

— Господин, заверяю тебя, твой прибор тебе не понадобится. Мой товар настолько безупречен, что проверка излишня. Успокойся же, наконец.

Однако купец был безутешен. Он больше не причитал, только сокрушенно качал головой.

— Быть может, я могу помочь тебе? — Витус вышел вперед и поставил на землю свой короб.

— Ты?! — Сиди Моктар медленно отходил от своего горя. — Помочь мне? Да кто ты вообще такой?

— Меня зовут Витус из Камподиоса. Я хирург, хотя мой нынешний вид не внушает доверия.

— Тут ты, безусловно, прав. Да и твои светлые волосы вряд ли говорят об арабских корнях.

Витус не мог не улыбнуться. Его собеседник оказался человеком с юмором.

— Я англичанин, господин. — Немного помедлив, он продолжил: — Лихая судьба занесла меня и моих пятерых друзей в Фес.

— Да? В самом деле? — Сиди Моктар удостоил мимолетного взгляда оборванцев, которых хирург — если он действительно был таковым — представил как своих спутников. — Ты сказал, что можешь помочь мне. Каким же образом?

Вместо ответа Витус открыл свой короб. Сначала он извлек оттуда личные вещи, в том числе траву мыльнянки и бритвенные принадлежности, а потом сундучок с инструментами. Открыв крышку, он услышал над собой удивленный возглас: купец был потрясен видом блестящих скальпелей, зондов и шпателей, всевозможных игл, пилок, крючков, щипцов и ланцетов.

— Вот теперь я верю, что ты хаким[18]! — воскликнул он. — Но моя лупа — не человеческий глаз, который врач одним надрезом может освободить от серой пленки!

Ничего не ответив, Витус вынул верхний слой инструментов, под которым показались другие: прижигатели, напильники, пилы, трепаны и… стеклянная линза. Осторожно вытащив ее, хирург передал лупу купцу.

— Ты сказал, сиди Моктар, что хирург должен знать пределы своих возможностей. Именно поэтому я не пытаюсь чинить твою лупу. Вот, возьми мою. Она хотя и меньше твоей, но служила мне верой и правдой.

Субтильный купец был совсем огорошен. Только потерпев неудачу, он снова оказался на вершине счастья и просто лишился дара речи. Сам того не замечая, он все повторял слова хирурга:

— …знать пределы… чинить… служила…

Витус невольно улыбнулся:

— Эта лупа изготовлена лучшими лондонскими мастерами в шлифовальной мастерской «Тирвитт и сыновья». Она была необычайно полезна, когда требовалось разглядеть мельчайшие осколки костей в открытом переломе.

Сиди Моктар снова взял себя в руки. Каким бы неожиданным ни было счастье, коммерческая жилка тут же возобладала в нем. Как опытный торговец, он прекрасно знал, что ничего бесплатного в мире не бывает.