- Назад! - гаркнул Рэм, взмахнув мечом. Меч свистнул в воздухе, отсекая им путь к гибели. - Отходим к святилищу!

   Они поняли. Рэм свернул к своему дому. Ему нужно забрать щит и лук. Новенький лук, который ему подарили торговцы оружием. Нельзя оставить их врагу.

   Он влетел в дверь, выставив руки, бросился к стене, где висело оружие. Кто-то вскрикнул, когда он наткнулся на неожиданное препятствие и рухнул вместе с ним на пол.

   По стенам метались отсветы огня. На полу чадила масляная лампа. Рэм поднялся на ноги.

   - Лисичка?

   Жена сжалась на полу у стены. Её глаза расширились от страха, она смотрела на него, не пытаясь подняться.

   - Что ты здесь делаешь? Ты должна быть в храме!

   - Ты жив? - тихо спросила она.

   - Как видишь.

   Взгляд жены метнулся в сторону. Там, у ложа, стоял кувшин с вином и заботливо налитая до краёв чаша. Любимая чашка Рэма, с узорчатой насечкой по краю и удобно изогнутой ручкой.

   Он схватил чашу, поднёс к губам. Тот самый, пряный, сладкий травяной запах.

   - Ты должен был заснуть, - глухо сказала жена. - Должен был спать крепким сном, пока наши воины не разбудили бы тебя.

   - Скорее, - хрипло приказал Рэм. - Надо уходить.

   - Дикий Кот назначил награду за твою голову. Жёлтый и красный металл. Много металла и резной кости.

   - Ты...

   - Я подсыпала сонных трав в вино, - глухо проговорила Лисичка. - И дала его выпить стражникам у ворот. Потом я отодвинула засовы. Ты должен был спать этой ночью!

   Он схватил её за руку, дёрнул к выходу:

   - Пойдём. В святилище разберёмся.

   - Нет! - она вырвалась, он увидел её расширенные во весь глаз зрачки. Попытался опять схватить её, увидел, как метнулась маленькая ладонь. Что-то вошло ему между рёбер, что-то ледяное и обжигающее, как огонь. Он задохнулся, не в силах вдохнуть он внезапной боли в боку. Там, в нагруднике, между завязками. Щель, достаточная для лезвия ножа.

   - Ты должен был спать, - сказала Лисичка. Тихо звякнул выпавший из её пальцев узкий нож.

   - За что? - Рэм упал на колени. Воздух никак не хотел входить в лёгкие. Где-то в уголке сознания холодный, совершенно спокойный голос отметил: "Проникающее ранение, задеты жизненно важные органы, внутреннее кровотечение. Прогноз - летальный исход..."

   - Я хотела стать женой Дикого Кота. Я, а не Кошка. Я хотела стать женой вождя. Ты - не вождь. Ты взял меня силой.

   - Нет, - странно, он ещё мог говорить. - Это не так...

   - Вождь! - голос Мухобоя. - Ты здесь?

   В дом ворвались малец Мухобой с пращей и Полосатик. Увидев Рэма в расползающейся по полу кровавой луже, застыли.

   - Тварь! - Полосатик взмахнул мечом. Лисичка стояла, не пытаясь защищаться.

   - Нет! - прохрипел Рэм. - Ведите меня наверх. К алтарю!

   Они подхватили его под руки, вытащили из дома. Шатаясь, он пытался помочь им, с трудом перебирая ослабевшими ногами. Земля качалась и уходила из-под ног. Он чувствовал, как кровь горячей волной стекает по боку, по бедру, хлюпает в сандалии.

   Он не видел, как его втащили по крутому склону наверх. В глазах потемнело, ноги не чувствовали землю, в груди словно засел ледяной штырь.

   Заскрипел песок пещеры. Святилище.

   - Алтарь! - прохрипел он.

   Его подвели к алтарю. Рэм опёрся дрожащими руками о камень алтарной плиты. Руки подгибались и не слушались.

   - Положите...

   Малец Мухобой глухо всхлипнул. Рэма осторожно подняли и положили на плиту. Часто дыша, он зажал ладонью рану на боку. Странно, он ещё жив, и даже дышит. Пять минут. Минуты до смерти. Сияние разливалось перед его закрытыми глазами, лиловое сияние. Должно быть, вход в пресловутый светящийся тоннель. Нет, Ромка, от судьбы не уйдёшь. Кто-то должен был умереть. Ромул убил своего брата Рэма и построил город на его костях. Прости, это не твоя вина.

   - Защищайте холм со святилищем, - прохрипел он, отгоняя назойливый звон в ушах. - Ром скоро вернётся. Я знаю. Перекройте тропу. Кошка!

   - Да, Рэм, - тихий голос девушки рядом с ним. Она сделает всё, сделает, как надо.

   - Дождитесь Рома. Он придёт. Я вам приказываю.

   - Да, Рэм.

   Кошка погладила его по руке, и он ещё успел ощутить нежное прикосновение её тонких пальчиков. Потом лиловый свет засиял совсем ослепительно, превратился в огненный шар и надвинулся вплотную, поглотив его целиком.

   Глава 49

   Ромка слышал, как тяжело дышит вождь. Видел струйки пота, проложившие дорожки по его лицу. Видел, как вздрагивает от ударов пульса поросшая густым курчавым волосом кожа под подбородком.

   Вождь племени Белой Коровы стоял перед ним с мечом в одной руке и топором в другой. Позади него выстроились его люди. Их было ещё много, достаточно, чтобы оказать достойное сопротивление тяжёлой пехоте. Если отказать сейчас в поединке, начнётся резня.

   Вода у берега синего озера станет красной, камни, торчащие из воды, переменят цвет и осклизнут от крови. Он чувствовал желание своих людей, еле сдерживаемое желание его войска разгромить чужаков, оставить их лежать здесь, в этой узкой долине. Взять над ними верх, захватить добычу, женщин, детей, награбленное добро. Очистить эту землю от пришельцев с их чужими лицами, одеждами, незнакомыми богами, и вернуться домой победителями. Для этого нужно убить воинов племени Белой Коровы, сломить их силу, развеять по ветру боевой дух.

   Он ещё может отказаться от поединка. Дать сигнал к бою, и к ночи всё будет кончено, так или иначе. Знакомая с детства картинка на стене: поединок Пересвета с Челубеем. Два здоровенных воина верхом на боевых конях пронзают друг копьями, и оба падают замертво. Потом битва, усталые победители торжествуют. А на поле лежит, рядом со своим убитым врагом, мёртвый Пересвет.

   Вождь племени стоял и смотрел на него. Роман видел его крупные руки, уверенно, привычным жестом держащие оружие. Крепкую кисть левой руки, покрытую синим узором татуировки, сжимающую рукоять боевого топора. Тусклый блеск меча в правой ладони, широкое лезвие которого густо перепачкано кровью. Ему кажется, или этот чужой, бородатый человек держит меч не так уверенно, как топор? Если ошибёшься, Ромка, это будет стоить тебе жизни.

   - Убей меня, - повторил вождь племени. - Или боишься?

   Густые усы чужака шевельнулись, губы дрогнули в глумливой улыбке. Ромка спиной почувствовал взгляды своих командиров. Чёрт возьми, он слишком долго думал. Теперь отказаться нельзя. Он может дать сигнал к бою, но это уже ничего не изменит. Как бы не сложилась битва, все будут говорить: "Вот он, Ром, вождь вольных людей! Тот, кто испугался принять вызов. Это из-за него мы..." Неважно, что - едва не проиграли или кое-как выиграли. Вождь не может быть трусом.

   - Я принимаю твой вызов, - громко сказал Роман. - Мы будем биться, пока один из нас не падёт или не признает себя побеждённым.

   Чужак хрипло расхохотался:

   - Признать себя побеждённым? Никогда!

   Не успев договорить, вождь племени Белой Коровы прыгнул вперёд, вращая мечом. Ромка успел отшагнуть, даже сделал пару быстрых вдохов-выдохов, как перед спаррингом. Только здесь никто не остановит бой, если вдруг прольётся кровь.

   Кажется, он поторопился, решив, что чужой воин слабо владеет мечом. Лезвие крутилось в руке вождя, рассекая воздух с устрашающей скоростью и неумолимостью машины.

   "Рассуждать будешь после, - прозвучал на краю сознания голос тренера, - в бою думать некогда".

   Древко трезубца подскочило вверх, отбросило меч противника в сторону. Зазвенел металл лезвия, стряхивая не успевшую подсохнуть кровь. Противник увёл меч в сторону, и стразу под ноги Ромке метнулся топор. Он едва успел подскочить и пропустить под собой страшное лезвие. Теперь он окончательно понял - вождь не будет просить пощады. Он скорее умрёт, и напоследок заберёт с собой жизнь своего врага.