— Я все понимаю, — кивнул Ник, направляясь в носовую часть гондолы. — Вы капитан освободительного отряда? — Провожатый едва различимо усмехнулся, новому определению своего «ранга» и кивнул в ответ. — Тогда у меня к вам предложение, надеть этот китель уже на вполне законных основаниях. У меня недавно освободилось место командующего личной гвардии, вы же, доказав преданность трону в критический момент, как нельзя лучше подходите для этого чина.

— Но Ник, — зашипела на него Лили, протиснувшись мимо Юи в узком коридоре. — Ты ведь не знаешь о нем совершенно ничего, даже его имени…

— У нас будет достаточно времени во время полета познакомиться поближе, — ровным голосом ответил ей молодой человек.

Девушка была совершенно не согласна со столь опрометчивым решением, но тут до нее дошел и другой смысл его последних слов.

— Во время полета? Значит, мы возвращаемся в Новый Вавилон? А как же… Все то, что ты искал здесь?

— Лаборатория прождала меня не одну сотню лет, думаю, сможет выдержать еще пару месяцев, пока я не наведу порядок в собственном дворце.

События приняли совсем уж неожиданный оборот. Лили, сперва выступавшая ярой противницей запуска древней установки, а затем признавшая необходимость этого, теперь вовсе не знала, что думать. Было не похоже, что бы императора сломили события последних дней, но неужели он все же решил отказаться от своей идеи, выбрав возможность править в спокойном и размеренном мире нынешней Земли?

Лили плелась в самом хвосте процессии, пытаясь хоть как-то привести мысли в порядок.

— Значит, все что ты говорила, было правдой, — Лили принялась сверлить взглядом затылок Юи, — и про кондитерскую, и про наемников.

На этих словах новый начальник личной императорской гвардии обернулся, но Лили даже не заметила этого.

— Да, правда, самая, что ни на есть настоящая, — снисходительно ответила Юи.

— Ладно, правдивая ты наша, — с внезапным вызовом воскликнула Лили, — коль ты теперь такая честная, назови, будь добра, свое настоящее имя! Ведь Юи — имя японское, а с тебя японка такая же, как с меня балерина.

— А что такое балерина? — Заинтересовалась девочка.

— У древних был такой вид искусства, — начала было Лили, вспомнив хрупкие скульптурки девушек в необычной одежде, что не раз находила на дне океана, но тут же осеклась. — Это совершенно не важно. Отвечай-ка на поставленный вопрос.

— Юля, — скромно ответила девушка, принявшись рассматривать подол собственного платья. — Юля Иванова, а предки мои были русскими.

Она сидела здесь уже битый час. Теплый, едва ощутимый, ветерок нежно касался ее непослушных прядей. Ночной сумрак окутывал призрачной пеленой ее тело, а яркие искорки звезд ободряюще подмигивали с вышины.

Она выбрала это место случайно. Здесь, на темной стороне Земли, у нее была абсолютная гарантия никого не встретить. А это сейчас было именно то, в чем она нуждалась. Сидеть в одиночестве на холодном равнодушном камне, погрузившись в собственные мысли.

Она не знала координаты того места, где впервые увидела звезды, плато, куда привозил ее Ник во время их маленького, и сейчас казавшегося таким далеким, путешествия. Но здешние звезды ничем не отличались от тамошних, а ночь была такой же темной и позволяла сполна оценить красоту далеких огоньков.

Прелесть же этого места состояла еще и в том, что здесь, среди безродной мертвой пустыни, раскинулось пресное озеро. Его берега лишь угадывались вдали, а темные неподвижные воды лишь изредка покрывались рябью от набегавшего вдруг ветерка. И в этой воде, словно в огромном зеркале, отражались сиреневые, желтые и голубые крапинки звезд.

Она сидела у самого края невысокого в этом месте берега, свесив ноги вниз, отчего береговая линия, разбегавшаяся в разные стороны, почти не была заметна ее глазу. Над ее головой сиял бескрайний космос, а внизу, словно перемигиваясь с ним, лежал его брат близнец. В темноте легко можно было не заметить границу, разделявшую две стихии, и тогда они сливались в единый Океан чужих миров, таких далеких и в то же время манящих, чарующих собственными тайнами и обещанием раскрыть их все.

Сидя здесь, она не думала ни о чем, а лишь позволяла взгляду свободно носиться от одной яркой звезды к другой, мысленно сплетая их в дивные узоры или представляя дальние миры, чуждые человеческому разуму или, наоборот, родные своим сходством. Она словно тонула в этом новом для себя мире, погружаясь в волны из мерцающих огоньков, полностью отрешившись от реальности.

Внезапно ее внимание привлекла одна звезда. Она, отличаясь от своих сестер, не висела во мраке, разгоняя его своим светом, а неслась вперед, с каждым мгновеньем увеличиваясь в размерах. Зачарованно наблюдая за светилом, она думала, что такого еще ей не приходилось встречать, но уже через несколько минут стало понятно, что это вовсе не небесное тело, а летательный аппарат, созданный руками человека. Сделав в небе полный круг, он приземлился точнехонько возле ее собственного флаера. Машины эти были поистине удивительными. Почти совершенные технически, они были столь просты в управлении, что она научилась пилотировать всего за несколько дней, и теперь с радостью пользовалась этим.

«А я-то думала, что не встречу здесь ни единой живо души», — тоскливо подумала она, глядя, как прозрачная панель прибывшего флаера откидывается, выпуская из своего чрева темную фигуру пилота.

— Интересное ты выбрала место, чтобы встретить возможную вторую Великую Катастрофу, — вместо приветствия сказал Ник. — Если бы не маячок на флаере, я бы никогда тебя не нашел.

— Захотелось вдруг немного побыть одной. Последнее время мне слишком много пришлось общаться с людьми, а я не привыкла к такому.

— Если Окения лишиться еще одного министра за столь короткий срок, с этим будет не просто справиться. В наше время так сложно найти человека, которому можно было бы полностью доверять.

— Здесь я не в меньшей безопасности, чем где бы то ни было в другом месте на Земле, — возразила Лили. — В любой момент могу подняться в воздух и направиться в ту часть планеты, где буду нужна. Все приготовления сделаны, разъяснительная работа среди населения проводилась ни единожды, механизм древних запущен, и теперь остается лишь ждать, чем это все закончится. Это же место подходит для подобного не хуже твоего бункера в Новом Вавилоне.

Ник молчал, спрятав руки в карманы простых брюк, и запрокинув голову.

— Тихо здесь, — сказал он, когда шея уже начала неметь, — и спокойно.

— Словно затишье перед… — Закончить фразу у нее просто не повернулся язык.

Не говоря больше ни слова, он подошел и опустился рядом с нею на холодный камень обрывистого берега. Впервые за столько времени они оказались наедине. Ей так много хотелось ему сказать. О своих сомнениях, о страхе, о неуверенности в собственных поступках, и о чем-то еще, что засело в глубине ее души, и чему она не позволяла столько времени показаться на свет. Но она молчала.

Ему тоже было, что сказать, но когда на кону стояло существование целой цивилизации, он считал не правильным думать о чем-то другом, кроме своего нарда.

Так и сидели они молча посреди моря мерцающих искорок. Аппарат древних, призванный спасти или уничтожить человечество был запущен. Развязка истории, длившейся не одну сотню лет, близка и теперь им оставалось лишь ждать.

То, что что-то происходит, первой заметила девушка. Слишком большую часть своей жизни она провела в непосредственном контакте с поверхностью планеты. Холодный камень утеса мягко пульсировал под пальцами ее рук. Толчки были едва ощутимыми и с большими промежутками, но со временем они становились все настойчивее, и вскоре даже Ник стал ощущать их.

По воде озера пошла темная рябь, разрушая волшебное отражение ночного неба. Пока это были вовсе небольшие волны, но если движение земной коры станет более активным, то вода могла не только выйти из берегов, но и вовсе оставить облюбованную сотни лет назад впадину. На поверхности же океана была вероятность возникновения цунами, способных частично разрушить или полностью смыть поселения людей с плавучих островов.