Руиз и его клон разложили свое скалолазное снаряжение возле ямы.
– Я боюсь высоты, – прошептал голос Низы в его мозгу.
– Можешь отвести взгляд от экрана, – ответил Руиз.
– Нет, – сказала она. – Если ты можешь вынести то, что ты там находишься, то я могу вынести наблюдение за этим.
Она так была похожа на себя! Эти слова могла бы сказать и настоящая Низа. Такая верная, такая сильная.
– Знаешь, все чего-нибудь боятся, – ответил он ей.
Руиз выстрелил крюком в щель на краю ямы и прицепил к нему свою веревку, по которой собирался спускаться. Он продумал о том, как тогда, в прошлый раз, стоял здесь и ждал. В тот раз он поехал в вагоне вверх, по спирали поднимаясь в крепость Алонсо Юбере, которая была значительно выше. Там Руиз убил Алонсо Юбере в его такой красивой ванне. Это в воспоминаниях показалось ему такой простой работой, хотя эта работа, в конце концов, не принесла ему добровольного сотрудничества Публия.
Ему очень хотелось, чтобы и на этот раз ему не надо было бы спускаться вниз, чтобы задача снова ждала бы его наверху.
Он долго стоял, глядя в туман, который наполнял пустоту, потом присмотрелся к тусклому красному свету, который шел снизу. Ему показалось, что этот свет стал значительно тусклее с тех пор, когда он в последний раз тут был.
– Пристанище генчей, – сказал он вслух.
– Что? – спросил его клон.
– Да нет, ничего. Просто разговаривал сам с собой, – сказал Руиз и, повернувшись, стал спускаться по стене.
Когда он добрался до рельса, он выстрелил еще один крюк и стал дожидаться своего клона. Младший скользил по стене с таким упругим изяществом, что Руиз невольно им залюбовался, пусть даже это изящество принадлежало ему самому.
Когда его клон повис над рельсом, Руиз достал верховоз и прицепил устройство одним концом к рельсу, а вторым к специальной выемке на груди своей брони. Младший сделал то же самое.
– Ну что же, – сказал Руиз, – давай испытаем это устройство.
Он поставил верховоз на полированную поверхность рельса и, регулируя полированную рукоять, прикрепил верховоз на поверхности рельса так, чтобы тот точно соответствовал сечению рельса. Он закрепил все соединения и осторожно повозил приспособление вперед-назад несколько сантиметров. Почти полностью лишенное трения движение верховоза было бесшумно.
Младший распустил антенны сенсоров во всех направлениях, и они почти касались рельса. Он посмотрел на экраны, прикрепленные к его запястью на левой руке, и минуту спустя сказал:
– Ничего. Трудно поверить, но никто не наблюдает за нами, насколько я могу сказать.
– Порядок, – сказал Руиз, – устанавливай свой верховоз, и мы поедем.
Младший убрал свои сенсоры и спустился до уровня Руиза. За минуту он прикрепил и свой верховоз.
Руиз дернул за специальное кольцо, и крюк вместе с веревкой исчезли в облаке дыма. Он упал вниз и повис только на привязи верховоза, положив одну руку на тормозную рукоять на груди. Младший уничтожил остальные свидетельства их пребывания здесь и повис на своем собственном верховозе в нескольких метрах выше по рельсу.
– Похоже на детские развлечения, – мрачно сказал Руиз. – Похоже, отправиться вниз в генчевский Диснейленд будет куда проще, чем вернуться из него наверх.
– Может быть, внизу мы найдем вагончик, – сказал Младший с надеждой, – к тому же, это традиция – всегда труднее было подниматься из Ада, чем спускаться в него.
Тут Младший произнес какой-то странный звук.
– Я теперь знаю, почему люди так часто покупали себе клоны с терапевтическими целями. Я-то еще подшучивал над ними… Никогда бы не подумал, что сам стану таким же целебным средством.
– По-моему, ты больше учишься и извлекаешь из всего этого выводов, чем я, – сказал Руиз. Он отпустил тормоз и проехал вниз с десяток метров, прежде чем снова нажал на тормоз. – Дай мне сперва спуститься на пару сотен метров – если я налечу на что-нибудь смертельное, ты всегда еще успеешь остановиться. Помни – не стрелять в меня, если тебе придется стрелять в противоположную сторону ямы, когда я буду находиться на дальней стороне спирали.
– И тебе того те, – ответил Младший.
Руиз улыбнулся и глубоко вздохнул. Низе он сказал:
– Ну все, мы поехали.
– Удачи вам, – прошептала она.
Он перевел тормоз в холостое положение и заскользил по длинной спирали в мерцающую красным тьму.
Одна в своей комнате, откуда она вела военные действия, Кореана черпала немалое удовольствие из того, что ей удалось замедлить продвижение родериганских войск. Однако киборги все дальше и дальше зажимали ее вглубь крепости. Мокрассар был ее самым лучшим оружием: на его счету было больше убитых, чем могли похвастаться все остальные защитники крепости, вместе взятые. Но этого было недостаточно.
По ее мнению, Юбере слишком мало внимания уделял защите крепости и ее оборонительным сооружениям. Охранники-Дирмы были слишком медлительны и тупы, чтобы сделать что-либо большее, чем просто задержать киборгов ненадолго.
Она решила оставить в резерве ударные войска дельтанцев, которые по наследству от Юбере достались ей, точно так же, как и роботы-убийцы Виоленсия-Мурамаса.
Родериганцы прошли в шахты лифтов и медленно собирали свои силы на верхнем уровне крепости. Она начала чувствовать себя, как зверь, загнанный в ловушку. Каким образом ей потом отсюда убежать, если она не найдет способа изменить направление хода военных действий? Единственный путь отступления лежал вниз, по огромной вертикальной шахте, которая вела в анклав генчей.
Нет, наверняка Геджас потихоньку устанет от потерь, или его начальники отзовут его.
И все же в поведении Геджаса были какие-то определенные странности, подумала она. Почему, например, Геджас был так уверен, что Руиз Ав был тоже здесь? Или он собирался взять крепость, а потом дожидаться, когда в ней покажется Руиз Ав? Она покачала головой. Руиз Ав был слишком осторожен. Казалось, он чувствовал опасность с нечеловеческой чуткостью и точностью.
Еще одна неприятная мысль пришла в голову Кореане. Сколько времени самое большее может пройти, прежде чем пиратские воители пронюхают, что какие-то важные события развиваются под небоскребом Юбере? Скоро на нее могут напасть сразу несколько различных противников, которые потекут ручьями в небоскреб, припирая ее все ниже и ниже ко дну.
– Ну хорошо, – сказала она сурово самой себе, – насколько страшно может оказаться там внизу, в анклаве? Может там быть хуже, чем в Добравите? Наверняка нет. Если придется, я могу забрать Мокрассара и спрятаться. А еще лучше – возьму машину в заложники.
Ей стало немного холодно, и она обхватила себя руками. Она вспомнила про Мармо и его аккуратные, осторожные, продуманные советы. Она снова вспомнила, как горько она сожалела, что ей пришлось убить старого пирата. Это еще одно, за что должен заплатить Руиз Ав, подумала она – она никогда бы не сделала это, если бы не ее ненависть к дильвермунскому наемнику. Никогда.
Но в ее мыслях не было обычного огня. Неужели ее ненависть начинала покидать ее? Она почувствовала в себе как бы взрыв, и по ее телу пробежала дрожь. Без своей ненависти она станет ранимой и беспомощной, ничем больше, как потенциальной жертвой любого своего противника.
Поэтому она сидела в своей комнате военных действий и вспоминала там все, что сделал ей Руиз Ав, начиная с его прибытия на Суук и кончая Геджасом, которого Руиз Ав каким-то образом натравил на нее.
Наконец она почувствовала горький жар в сердце, и вскоре силы опять вернулись к ней.
Руиз крутился по спирали, падая по рельсу, а его верховоз только слабо шелестел, соскальзывая вниз. Время от времени он слышал только слабые щелчки, когда верховоз проезжал одно из соединений рельса с опорой, торчащей в стене.
Его тело отклонялось от центробежной силы, пока не повисло под углом сорок пять градусов к стене ямы. Его скорость еще сильнее увеличилась, и его металлические сапоги касались стены со страшным скрежетом, высекая из стен длинные хвосты искр. Он резко раскачивался на своей привязи верховоза. Опомнившись, он слегка поджал ноги и притормозил с помощью рукоятки на груди. Он ухватился за сам верховоз, и трение немного замедлило его раскачивание на привязи.
