В общем, о том, что физику надо было учить, я подумала где-то на середине пути. Когда, вытаращив глаза и судорожно вцепившись в руль, давила обеими ногами на тормоз и по инерции, на застывших колесах, неслась вниз. Именно неслась – велосипед набрал скорость быстрее, чем болид Шумахера на гоночной трассе.

– Как?!! Как тебя остановить?!!! – заорала, чувствуя, что заднее колесо уже начинает догонять переднее и мой транспорт с душераздирающим скрипом пытается сделать то, к чему его точно не готовили, – ехать боком.

Революционная идея торможения пришла в голову неожиданно. Обдумать ее времени не было, иначе я бы, наверное, подобной глупости не совершила. Мысленно перекрестившись, я ухнула и с размаху опустила ноги в снег по обе стороны от ледовой горки. К несчастью, они до земли дотянулись…

Я даже не сразу сообразила, что произошло и почему я только что сидела на велосипеде, а теперь лечу впереди него, причем гораздо быстрее. Это потом до меня дошло, что, состыковавшись с землей, мои ноги превратились в катапульту и по плавной траектории (и со значительным ускорением) отправили меня вверх.

Вот тогда-то я и поняла, как здорово, что вокруг – зима и сугробы по пояс. Меня впечатало в снег как бесноватого казака в гущу врагов на поле брани. Да что там! Если бы ракеты Северной Кореи летали с подобным прицелом, мир бы давно капитулировал перед их мощью. Беззвучно, с перекошенным лицом я пропахала траншею своей бестолковой головой и замерла, истово благодаря бога за крепкий шлем.

Но это был еще не апофеоз. Апофеозом стал велосипед, который летел на меня с таким страшным металлическим скрежетом, будто на ходу пытался трансформироваться в Оптимуса Прайма[1]. Я на минуту представила, что нас ждет, если он все же ко мне пришвартуется и, кротко пискнув, ломанулась из сугроба. Нас разделило мгновение и несколько сантиметров. Рогатый «Титаник» упал на бок и прорезиненными колесами вошел в снег точно в том месте, где мгновение назад была я. Но его, в отличие от меня, сугроб не остановил и, прокатившись по инерции еще с метр, он вписался в растущий у дороги клен. Раздался негромкий «бух!», и половина снежной шапки с кроны обрушилась на землю, железного агрессора и мою голову.

Первое, что я увидела, когда отплевалась, это стоящую в воротах клуба Полину. Важно, КАК стоящую. Вертикальное положение она действительно пыталась удержать, но, кажется, лишь потому, что кататься от хохота по земле в феврале было холодно.

Но что еще более странно, рядом с ней, вытаращившись на меня взглядом, которым при желании можно было гнуть столовые приборы, истуканом замер Алекс.

Вот он-то и привел меня в чувство. Если еще секунду назад я была просто счастлива, что отделалась легким испугом, то, разглядев Шурика, поняла: ему так же не повезет. И я лично за этим прослежу.

Из сугроба я выползла на карачках, прямо как главная героиня фильма «Звонок» – из телевизора. Учитывая взлохмаченные темные волосы, огонь чистой ярости в глазах и общий довольно потрепанный вид, сомнения в том, что это была моя роль, ни у кого не возникло. Я медленно поднялась на ноги, огляделась в поисках чего-то потяжелее и, определившись с целью, пошла к воротам.

Хорошо бы у Полины в тот момент был в руках хлыст. Увы, Шурику подфартило, и в мои шаловливые пальчики попалась корда – эдакая длинная толстая веревка с железным фиксатором на конце. Перехватив ее поудобнее, я оскалилась и, глядя в теперь уже круглые глаза заклинателя, кратко посоветовала:

– Беги!

И он стартовал. Нет, вообще-то сперва попытался что-то сказать, но затем оценил мой профессиональный замах и рванул с места. Конец веревки, правда, без железок, смазано коснулся круглой задницы.

– Ты что творишь, дура?! – взвыл Шурик.

Я аж задохнулась на мгновение.

– Кого ты дурой назвал, удод?!

– Правильно! – захлопала в ладоши со своего места Поля. – Так ему, Евочка! Наподдай! Ты ж у меня спринтер – лови мерзавца!

Заклинатель метнул в нее очень многообещающий взгляд, а в меня очередную реплику:

– Ты вообще, что ли, чокнутая?! На всю голову, да?!

– Евочка, я тебе сейчас дрын принесу, у меня где-то здесь стоял!

– Это я чокнутая?! Ты привез мне велосипед!

– Я же не думал, что ты на нем поедешь!

– Ева, удуши гада! – не унималась Полина. – Здесь лес кругом, найдем где закопать.

– Ах не думал?! А как, по-твоему, я бы домой вернулась?!

– Да я бы постоял минут десять за воротами, а потом…

Что бы он сделал «потом», я так и не узнала. Потому что в этот момент случайно ступила на уже знакомую обледенелую полосу.

– Бакла-ан! – взмыла в воздух и плашмя, всем телом, опустилась Шурику на спину.

Да… парень явно не ожидал, что я совершу такую подлость, поэтому пошатнулся, сделал пару неуверенных шагов и опустил пятку на ту же горку. Под мой оглушительный визг мы тандемом улетели к знакомому клену.

Вторая половина снежной шапки рухнула на землю.

– Знаете, ребята, – философски заметила Полина, когда мы, кряхтя и постанывая, поднялись на ноги, – у вас любовь на грани психоза. Вы будете очень счастливы вместе, если, конечно, доживете до этого счастливого дня.

Мы с Алексом повернули к ней одинаково хмурые лица, потом посмотрели друг на друга…

– Домой едешь? – примирительным тоном спросил Шурик. Словно и не он только что едва не пал жертвой моего коронного «расшибусь, но зашибу». Я на секунду задумалась, потом пожала плечами и, вернув готессе корду, молча потопала к машине. Подруга только хмыкнула, когда Алекс, догнав меня на полпути, сперва помог стряхнуть снег с шубы и снять шлем, а затем галантно открыл дверь авто. Помог забраться внутрь, на секунду дольше, чем нужно, удержал озябшую ладонь в своей, провел большим пальцем по запястью и так посмотрел в глаза, что у меня мурашки по спине побежали. А потом еще и велосипед в багажник сунул, хотя после этого мгновения «рука в руке» я про железного монстра напрочь забыла. Черт, похоже, Полина была права. Алекс мог быть таким обворожительным, таким притягательным и заботливым, когда хотел. Да мы совсем недавно целый мир на пару спасли! Почему же мне порой так сильно хотелось его придушить?!

– Скажи, а почему именно «баклан»? – спросил заклинатель, когда мы уже выехали на трассу. – Я, конечно, слышал разные варианты: «За царя!», «За родину!», «Это Спарта!», но твой лозунг сразил наповал.

Я хихикнула: ну как же! Моя скромная тушка сразила тебя наповал, но признаться, видимо, гордость не позволяет.

– Это был не лозунг, – ответила улыбаясь. – Это ты – баклан, я просто докричать не успела.

– Я – баклан?! – тут же насупился Алекс.

– А как еще можно назвать человека, который работает на День святого Валентина? – бросила в ответ.

Некоторое время Соколов молча вел машину, всматриваясь вперед с таким выражением лица, словно давил по пути невидимых врагов. Потом спросил:

– Этот праздник действительно так много для тебя значит?

Я хмыкнула и отвернулась.

– Дело не в празднике, – сказала наконец. – Дело в том, что ты не соизволил сообщить о своих планах.

И это была чистая правда! Было ли для меня принципиально провести с Шуриком именно этот вечер? Нет, не было. Если бы мама с Полиной в две рожи не твердили, что устроить на четырнадцатого февраля праздник любимой – святая обязанность каждого парня, я бы вообще на его «динамо» внимания не обратила. Но какого черта я узнаю, что мой парень работает в субботний вечер, вот так «мимоходом», за семейным завтраком?!

– Меня самого «обрадовали» только сегодня утром, – ответил Алекс. – Так что, можно сказать, я тебе просто доложить не успел.

– А зачем тебе вообще выступать на День Валентина? – задала давно интересовавший меня вопрос. Вернее, с тех самых пор интересовавший, как его озвучила Полина – второй главный провокатор в моей жизни. – Разве тебе нужны деньги?

– Мне – нет, – честно признался Шурик. – А Лектору нужны. У них бюджет «порвался»: жену сократили, ему премию не выдали, а тут такой шанс подхалтурить. Так-то мы почти ничего не зарабатываем: амортизация оборудования, покупка новых инструментов, бензин, время… самоокупаемся, конечно, но прибыли нет. А вот на праздниках можно реально заработать. Лектору сейчас нужны деньги, и мы решили выступить.