– Предложите ему двадцать пять процентов, – ухмыльнулся Джеймс. – Иначе мы будем долго так стоять.

– О чем лопочет? – всетаки не выдержал и заинтересовался белголландец. – Какие еще проценты?!

– Не вашего ума дело! – рявкнул Розен. – Вам еще придется отвечать за ваш безрассудный поступок! Мой кайзер…

Завывшая сирена боевой тревоги не дала ему договорить.

– Капитан – немедленно на мостик! Капитан – немедленно на мостик! – заорал динамик на потолке.

– Ну вот, началось, – както равнодушно заметил Стандер. Бочком придвинулся к внешней стене каюты и бросил короткий взгляд в иллюминатор. Потом снова взял Хеллборна на прицел. – Нас атакует вражеский флот. Пора с эти кончать…

ТРРРРРРРРРКЛАЦ! – ответила ему внезапно освобожденная пружинка.

– Вот дерьмо, – только и успел сказать Хеллборн, после чего потерял сознание от резкой боли.

«Рэнкин» не обманул», – понял он, когда снова пришел в себя. Все очень некрасиво и неприятно.

Проклятый Стандер помешал им в очередной раз завести предохранитель, и мина наконецто сработала. Так и есть, понял Хеллборн, бросив взгляд на свою левую руку – минус одна кисть, ладонь, бугорок Венеры, линия жизни, пять пальцев… что там еще было? дерьмодерьмодерьмо!!!

Рядом с ним на полу валялся труп капитана Маржерета с наполовину оторванной головой – ну да, Джеймс как раз прижимал левую руку к горлу мексиканца, когда бомба взорвалась. Следующим в его поле зрения попало тело в мундире белголландского полковника. Стандер? Лицо раскурочено до полной неузнаваемости. Что случилось?…

– Его пистолет взорвался и снес ему башку! – заорал прямо в ухо Розен. – Чертов болван, идиот! Вставай! Убил бы тебя, но ты мне еще нужен!

Ага, так это Розен наложил на него сразу два импровизированных жгута. Перестарался. Или нет? Почему я так плохо вижу? Понятно, очки снесло близким взрывом… глаза вроде на месте? голова Маржерета приняла на себя основной удар. В ушах звенит, трещит, пол постоянно пытается уйти изпод ног…

– В нас опять попали! – снова завопил Розен. – Да что же это такое!..

«Вражеский флот», сказал Стандер перед самым взрывом. Вражеский? Для него. Альбионский? Будет неприятно, если свои же собьют… хотя…

– Пошли отсюда, – Розену наконецто удалось поднять Хеллборна. – Надо перебраться в другую каюту. Желательно, в среднем корпусе.

Они едва успели переступить порог, как новый взрыв потряс корабль и бросил их на пол. Сирена, вопли, выстрелы.

«Абордаж», – сообразил Хеллборн. Наши развлекаются. В самом деле, могли бы просто сбить.

– Черт, черт, черт! – вопил Розен. Джеймс решил не обращать на него внимания и пополз обратно в каюту, опираясь на здоровую руку. Тевтонец последовал за ним. Выстрелы звучали совсем рядом.

– Сдавайтесь, ублюдки! – закричал ктото в только что покинутом коридоре. Ктото осторожный, не спешивший заглянуть в каюту.

– Не стреляйте! – что было сил заорал в ответ Хеллборн. – Здесь свои! Альбион! Семпер фай! Пара беллум! Глацис импера!

На пороге появились сразу два воздушных пехотинца в грязносерых пятнистых комбинезонах.

– Ну, допустим, – проворчал один из них, расматривая Хеллборна. – А это кто такой? – солдат кивнул на Розена, пытавшегося забиться в дальний угол.

– Тупой ацтек, – равнодушно сообщил Джеймс. – Убейте его.

Солдаты заколебались, но капитан Вальтер Розен потянулся за пистолетом, и тем самым решил их сомнения не в свою пользу. «Вишневка Бесс» одного из альбионцев полыхнула огнем, и рука мексиканца замерла на полпути к рукоятке парабеллума – навсегда.

* * * * *

Оазис и город Маленькая Исландия находился на южной границе Земли Королевы Матильды. Туда и перебралось временное правительство Альбиона после падения Фрэнсисберга. Там же приземлилась и эскадра альбионских кораблей, одержавшая славную победу над белголландским конвоем.

Некоторое время к Хеллборну продолжали относится, как к врагу и военопленному – мало ли кто пытается выдать себя за альбионца! Но вскоре его принялись узнавать старые знакомые – с кемто служил, с кемто работал, с кемто учился в Академии ВМФ, и в конце концов он предстал перед светлыми очами контрадмирала Пудинга.

– Ну и ну, – только и сказал заместитель сэра Энтони и второй человек в Альбионской секретной службе. – Хеллборн, вы ли это?

– Так точно, сэр.

– И почему на вас мексиканский мундир?

– Потому что мне до сих пор не принесли пижаму, – не выдержал и огрызнулся Джеймс. Разговор происходил в городской больнице, куда его поместили на какомто этапе. Уже после операции – кисть, разумеется, не пришили обратно, но удалили обломки костей, промыли рану, убрали жгуты, наложили швы и накачали обезболивающими наркотиками. И все это – прямо на борту госпитального дирижабля.

Что и говорить, атака на белголландский флот была очень тщательно подготовлена, спланирована и обеспечена. Насколько успел понять Хеллборн, после падения столицы, коекто лишился высоких постов и званий (как всегда), а ктото молодой и способный, занявший его место, спешил себя проявить и показать. И показал. Жаль, что этот парень не командовал обороной Фрэнсисберга… хотя, кто знает, с каким треском он бы проиграл ту безнадежную битву…

– И всетаки, Хеллборн?

Контрадмирал Пудинг (еще не так давно бывший гросскоммандером) славился своей грубостью и бестактностью. Одно слово – плебей. Оторванная рука, нога, голова – какие пустяки, он бы явился допрашивать Хеллборна в любом случае. Джеймс вздохнул и принялся рассказывать. Не все, разумеется. Избранное. Например, мистеру Пудингу совсем необязательно было знать о сладком ужине титанисов под окнами усадьбы Хеллборнов…

– Интересно, очень интересно, – равнодушным тоном сказал Пудинг. – К сожалению, я так и не понял, почему вы убили английского профессора.

– Об этом я буду говорить с другими людьми, – сквозь зубы процедил Джеймс и откинулся на подушку. – Насколько мне известно, некоторые из них находятся здесь, в Маленькой Исландии.

– Вы забываетесь, Хеллборн, – нахмурился контрадмирал. То есть не нахмурился, конечно. Об его эмоциях можно было только догадываться. Лицо адмирала Пудинга всегда оставалось стандартноравнодушным, сонным и холодным. Ранняя лысина и свинячие глазки только усиливали это впечатление.

– Вы мне лучше скажите, где сэр Энтони? Ему удалось спастись из Моноплании?

– Конечно, иначе откуда бы я знал о ваших лондонских похождениях? – неохотно сообщил заместитель шефа. – Но сейчас его нет в Маленькой Исландии, и поэтому вы подчиняетесь мне.

– Как скажете, сэр. Но есть вещи, о которых я не буду с вами говорить, – Хеллборн равнодушно прикрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.

Возможно, в другое время и в другом месте Пудинг не отступил бы так легко, но Джеймс догадывался, что сейчас у второго человека в ДСС дел должно быть по горло.

– Хорошо, мы продолжим разговор в другой раз. До тех пор – считайте, что вы под домашним арестом. И чтобы у вас не было иллюзий, ключевое слово – «арест». Я оставлю с вами охрану. Выздоравливайте поскорее, мистер Хеллборн.

«Издевается, скотина», – Джеймс приоткрыл глаза и бросил взгляд на свою левую руку. Дьявол, даже выстрел в голову теперь казался меньшим злом – тем более, что приступы мигрени прекратились как по волшебству, с того самого момента, как прогремел злополучный взрыв. Надолго ли?…

– Джеймс! Это ты?! Как я рад тебя видеть!!!

«О, еще один голос из далекого прошлого».

– И я тоже рад, – промямлил Хеллборн.

– Выше нос, солдат! Тебе повезло гораздо больше, чем другим! Стакан наполовину полон – и ты должен выпить его до конца!

«Сам понял, что сказал? Оптимист хренов».

Полковник Горлинский с грохотом опустился на табуретку, все еще хранившую тепло от задницы адмирала Пудинга.

«Старик совсем сдал, – подумал Хеллборн, рассматривая нового гостя. – Хотя, какой к черту старик? Ему и пятидесяти нет. Сдал ли? Да вроде бы нет. Разве что окончательно поседел».