Лестницы, лестницы… Почему здесь нет лифтов?! А может и есть, гденибудь в соседней шахте. Нет времени разбираться.

Так, это не здесь… Вот! Угадал! Действительно, капитанский мостик. Панорамные стекла, пульты, приборы – все как положено. Одноглазый контрадмирал, другие офицеры. И Маркус Верхувен тоже здесь. Отлично, и новая знакомая, «баронеса фон Хеллборн» – тоже.

– Герр адмирал! – заорал Джеймс, остановившись на пороге. – Скорее, мы должны уходить отсюда!

В его сторону одновременно повернулось несколько голов.

– Прекратите панику, солдат! – крикнул Одноглазый. – Что вы себе позволяете?!

– Заткнись, индюшатник! – рявкнул в ответ Хеллборн. – Я не с тобой разговаривал!

– Что?! Ах, ты, мерзавец!.. – контрадмирал потянулся за пистолетом, но Джеймс не оставил ему ни единого шанса. Был одноглазый – стал слепой. Хеллборн прострелил ему второй глаз, а заодно и голову. И прежде чем магазин пистолета опустел, рассвирепевший альбионец уложил всех посторонних для него людей на мостике. Когда на пол упала последняя гильза, на ногах стояли только Хеллборн, Верхувен и Матильда.

– Рузвельт, вы с ума сошли! – воскликнул ошеломленный адмирал. – Как вы посмели?! Мы пытаемся организовать оборону крепости, а вы убиваете всех старших офицеров! Эти люди были моими товарищами…

– Не смейте так говорить! – почти завизжал в ответ Хеллборн. – Это я ваш товарищ! Ons – die Wikings! Пришло время решить, за что вы сражаетесь – за белголландцев или за чертовых индюшатников!

– Вы не понимаете, я не могу так просто все бросить! – в отчаянии закричал Верхувен. – Я же пытался вам объяснить! Скажите, – тон адмирала внезапно сменился на удивительно спокойный, – ПортЖемчужный все еще наш?

– Так точно, мин херц, – машинально отозвался Хеллборн.

– А на этой планете – нет. Он принадлежит этим гребаным пиндосам. Я собирался взять его снова. Я несколько лет планировал атаку. Я не могу упустить этот шанс! – адмирал готов был заплакать.

Джеймс повернулся к Матильде Робинсон, которая до сих пор стояла в дальнем углу мостика, молчала и явно ничего не понимала:

– Хочешь услышать окончание сказки?

– Да, – мгновенно и не задумываясь ответила она.

– Твой аппарат уже починили?

– Там всего лишь антенна погнулась, сущие пустяки…

– Тогда помоги мне дотащить его до самолета, – Хеллборн кивнул в сторону адмирала.

– О чем вы? – не понял белголландец.

Джеймс молча ударил его в солнечное сплетение. Недостаточно сильно, чтобы убить, но Верхувен сложился в несколько раз, как швейцарский армейский нож.

БРРРРРРРРРАННННННННННГГГГГГГГ!

Они вовремя покинули мостик. Прямое попадание, «молодая школа» снова оказалась на высоте.

– Адмирал ранен! – закричал Хеллборн на первого встречного солдата. – Помоги мне доставить его в лазарет. Быстрее, болван, благородная дама уже не может держать его!

– Беги в ангар, – шепнул он Матильде, – и заводи самолет. И постарайся дождаться меня.

– Можешь не сомневаться, – отвечала она. – Я очень хочу узнать, чем закончится ЭТА сказка.

В лазарете было шумно и людно. Раненые и недобитые поступали в избытке. Среди носящихся взадвперед врачей и санитаров Хеллборн разглядел Патрицию и схватил ее за руку:

– Поспешим, нас ждут.

– Куда вы уводите адмирала? – удивился солдат, только что помогавший Хеллборну. Среди всеобщего беспорядка никто не заметил, как Джеймс пристрелил его.

В ангаре тоже никто не скучал. Стальные ворота, не так давно пропустившие гостей в крепость, повисли лохмотьями. Вряд ли прямое попадание, решил Хеллборн, корабли в ангаре слишком хорошо сохранились. Снаряд по касательной прошел или вообще снаружи разорвался. А еще снаружи попрежнему бушевал шторм, грозивший затопить и без того обреченный ФортНептун.

Так, где Матильда? Вот она, возле своего самолета. Машина массивная и похоже надежная. Не конвертоплан. Старомодный дизайн, «триплан Западного фронта», только с поплавками.

– Это безумие, госпожа! – один из «грифонских» офицеров осмелился повысить голос на «баронессу». – Мы должны укрыться в крепости и переждать обстрел. Индоокеанцы уже открыли ответный огонь, это всего лишь один вражеский корабль, они обязательно одолеют его…

– Мы должны немедленно покинуть ФортНептун, идиот! – на ходу закричал Хеллборн. – Там, – он указал в сторону открытого моря, – у нас есть шанс, а здесь мы все умрем!

Грифонец посмотрел на Хеллборна, как… как на… Джеймс не сразу понял, что офицер смотрит вовсе не на него, а на нечто за его спиной. Оглянулся и увидел данайцаброненосца, спокойно стоявшего в дальнем конце причала. Стоит ли говорить, что это зрелище окончательно убедило его в правоте госпожи баронессы.

– Все на борт! – заорал грифонец. – Стартуем немедленно!!!

Адмирала запихнули в хвост, пристегнулись в креслах. Джеймс по старой привычке устроился поближе к бортовому пулемету. Напрасно, уж очень старомодная и совершенно незнакомая модель. С какой стороны он заряжа…

Двигатели гидросамолета както очень мерзко завыли, и машина сорвалась с подвесного причала. Мгновение спустя корпус самолета содрогнулся от ужасного грохота. Хеллборн выглянул в иллюминатор и понял, что поплавок гидроплана сорвал антенну с ближайшего индоокеанского корвета, но всетаки удержался в воздухе. Ненадолго. Едва самолет пересек границу ангара, как тут же уткнулся носом в набегающую десятиметровую волну.

«Неужели конец?» – совсем не равнодушно подумал Джеймс.

Немного спустя голову посетила другая мысль, чудом услышанная среди криков и воплей остальных пассажиров:

«Корпус герметичен, утонем не сразу».

Потом ему показалось, будто за иллюминатором мелькнул знакомый силуэт. Некто, украшенный костяными пластинками.

Затем последовал еще один страшный удар. И хотя сознание Хеллборн не потерял, он мало что соображал в последовавшие 40 или 50 минут.

Когда он окончательно пришел в себя, то понял, что вокруг царят тишина и спокойствие, и гидроплан мирно качается на ласковых волнах, под чистым и ясным небом, украшенным миллиардом звезд. Или около того.

* * * * *

– Знаете, почему я не бросил вас в крепости, мин херц? – спросил Хеллборн некоторое время спустя.

– А вы действительно были готовы это сделать? – поинтересовался адмирал Верхувен.

– Да, и предварительно застрелить вас. Так обычно поступают с предателями, – спокойно объяснил Джеймс.

– Придержите язык, штабскапитан. Я не виноват, что проклятое зеркало в моей каюте…

– Совершенно справедливо, не виноваты, – кивнул Хеллборн. – Но как только вы узнали от меня, что дорога домой существует, и отказались за мной последовать – вот тогда вы и стали предателем.

«Дави на него, дави! Белголландцы любят грубых и жестоких людей! Разбуди в нем белголландца! Только не переиграй».

– Вы – мой билет на Остров Черепов, – продолжал Джеймс. – Я не хотел бы снова объяснять индоокеанской политической полиции, кто я такой и куда направляюсь. Но если я вернусь на остров под ручку с уважаемым и могущественным адмиралом, все пройдет гладко и быстро. Надеюсь. Я должен вернуться, понимаете?! – Хеллборн внезапно сорвался на крик. – Я не могу здесь больше оставаться! Я не могу больше нигде задерживаться!!! На Остров Черепов, и никуда не сворачивать! Я хочу поскорее вернуться в мир живых!

– Какой еще «мир живых»? – удивился адмирал.

– Как?! Разве вы до сих пор ничего не поняли?! – расхохотался Хеллборн. – Мы все умерли. Мы мертвы и находимся в аду. Я даже только что видел местных демонов – и они мне совсем не понравились.

– ???!!!

– И не надо делать квадратные глаза! Вы мертвы, герр адмирал, вы умерли в тот самый день, на борту «Тасманского Дьявола», двадцать семь лет назад – вас разорвала на куски папская торпеда, вы умерли и отправились в преисподнюю.

Ты, – он ткнул пальцем в Патрицию, – тебя убили в Касабланке, тебе разможжили голову об кафельную плитку в дамском туалете, и ты умерла.

Ты, – Хеллборн повернулся к Матильде, – тебя сбросили с самолета без парашюта, и ты разбилась вдребезги!