– Torpedo! Torpedoran!!! – заорал динамик на какомто пенджабском диалекте. Впрочем, эти слова были понятны без дополнительного перевода.

Еще один толчок. Рев двигателей.

– Взлетаем? – удивился Хеллборн и попытался добраться до ближайшего иллюминатора. Со второй попытки ему это удалось. Он тут же пожалел об этом – еще одно содрогание халистанского воздушного корабля едва не расплющило ему нос.

Судя по бурлящим волнам, торпед было много, полтора десятка минимум. Халистанский пилот принял правильное решение. Можно ли придумать более нелепую гибель для воздушной машины – получить в борт торпеду от подводной лодки?!

"БердофПрей" успел оторваться от воды. "Демон Смерти" даже не пытался.

На какоето мгновение Хеллборну показалось, что на верхней палубе гидрожабля ктото размахивает белым флагом. Но даже если один из тех, кто отправил торпеды в путь, увидел белую тряпку в перископ, было слишком поздно чтото изменить.

Ударная волна швырнула халистанский корабль еще дальше в небеса – в которых он чудом удержался. Хеллборн и его спутники покатились по коридору, сталкиваясь друг с другом, как шарики в лотерейном барабане. Вспышка за иллюминаторами добавила новых красок в и без того яркий солнечный день.

Минуты три спустя халистанские пилоты выровняли "БердофПрей", и Хеллборн смог снова приникнуть к иллюминатору.

Бывший абиссинский гидрожабль исчез. Испарился, словно и не было его никогда. Ничего не осталось, даже кругов на воде.

А на том месте, где он когдато покоился, принялись выпрыгивать изпод воды бронированные чудовища. Один… второй… четвертый…

– Подводный крейсер "Шарк Ройал", – сообщил стоявший рядом Керрдок. – У меня такой же был…

Южноафриканец прикусил язык и испуганно оглянулся. К счастью, джеминдар Чаттар Сингх не мог его слышать. Халистанец хорошо приложился головой о стальную переборку и теперь валялся на полу без признаков жизни. Даже тюрбан ему не помог.

– Говори поголландски, "капитан Рудольф ван Зайин", идиот, сэр, – прошипела Мэгги. – Или на своем гребаном эритрансе. Иначе ты нас всех погубишь.

На глаза Керрдока навернулись слезы:

– Так обидно… Они погибли от рук своих товарищей!

"У Керрдока осталось больше друзей на гидрожабле, чем у меня, – вспомнил Хеллборн. – Разве что Джон Гордон…"

Альбионец покосился в сторону Эверарда.

– Все в порядке, Джеймс, – печально сказал американец. – Они просто вернулись домой.

– А мы, похоже, попадем домой еще не скоро, – заметил Хеллборн и поморщился. Побаливало раненое предплечье. – Если вообще – такими темпами!!! Так каков был твой устаревший план?

– "Давай начнем, а там видно будет". Вернуться на "Демон", поднять наших и немедленно атаковать халистанцев. Потом украсить оба корабля белыми флагами и ждать "грядущую фабриканскую армаду". Теперь я вижу, что это бы вряд ли помогло, – вздохнул Эверард. – Ваши коллеги предпочитают сперва стрелять, а потом разговаривать, мистер Керрдок.

Южноафриканец ничего не ответил, только шмыгнул носом.

– Мы все еще можем попробовать, – неуверенно заметил Беллоди.

– Впятером?! Забудь и расслабься. Хорошего понемножку… Мы и так превысили лимит подвигов и везения, – заметил Джеймс.

В дальнем конце коридора показались солдаты в халистанских мундирах.

– Помните нашу легенду, – прошипел Хеллборн. – Мэгги, сделай вид, что помогаешь этому бедняге джеминдару…

Капитанрисальдар Вир Сингх принес своим союзникам и вынужденным гостям соболезнования в связи с массовой гибелью их товарищей. После чего выделил сразу две каюты (одну для дамы) и предложил чувствовать себя, как дома.

Южноафриканские подводники не стали преследовать халистанцев. "Шарк Ройал" не мог угнаться за воздушным кораблем. Только несколько раз пальнули вслед из малокалиберных зенитных орудий. Но они все еще могли выпустить гидропланыразведчики, поэтому каттумаржабль еще много часов петлял над океаном, словно стараясь запутать следы.

"БердофПрей" приводнился только в сумерках.

– Что это за место? – спросил Хеллборн.

– Мы называем его Остров Черепов, – объяснил халистанский офицер. – Туземцы прозвали его Остров Конга.

ИНТЕРЛЮДИЯ. Ржавые люди на земле. Пафосный рассказ альбионского писателя Александра Стивенсона .

Порт Жемчужный, 1905 й год.

Вечерело.

Расположившись в мягких креслах у камина, генералгубернатор граф Анатолий Павлович Макдональд и его гость, шаутбенахт Пауль ван дер Хам, вели неторопливую светскую беседу. Разумеется, дрова не пылали в камине с веселым треском. Вот уже несколько лет. Было бы настоящим безумием разжигать камин в этом климате, да еще в это время года.

– …А вот, полюбуйтеська, любезный господин ван дер Хам! Великолепное ружьишко, не правда ли? Я из него цельного слона в Африке добыл. Вооон того самого, в правом углу! С одного выстрела!

– Действительно, неплохое оружие, – согласился белголландский консул и открыл затвор. – 800й калибр, если не ошибаюсь? Да, так мне и сказали.

– Кто сказал? – не понял радушный хозяин дома.

Ван дер Хам не ответил. Пальцы его правой руки нырнули в карман мундира, а потом снова появились на свет, сжимая короткий, но толстый металлический цилиндрик, ярко блеснувший в свете электрических ламп. Цилиндрик тут же исчез в казеннике ружья. Щелкнул закрываемый затвор.

– Что это было? – не понял Анатолий Павлович. – Патрон? Зачем?… Что вы делаете? Оно же может выстрелить!

– На это я и рассчитываю, – кивнул шаутбенахт. – Не делайте глупостей, граф, и все обойдется. Ваша семья не пострадает.

– Моя семья? – последние несколько минут генералгубернатор говорил исключительно вопросами. – При чем здесь моя семья? Вы угрожаете моей семье? Зачем? Почему?! Это же бесчестно! Вы же офицер!

– Совершенно верно, – охотно согласился ван дер Хам. – Я служу своей стране – и я сделаю все от меня зависящее, чтобы она выиграла эту войну.

– Какую войну?! – потрясенный граф привстал. – Откуда война? С кем? Когда?!

– Сядьте на место, – велел белголландец и приподнял оружие повыше. – Сядьте на место и прекратите задавать идиотские вопросы. Теперь вопросы буду задавать я. И отдавать приказы – тоже. Я достаточно ясно выражаюсь? Вы меня понимаете? Или мне перейти на другой язык?!

– Я вас понял, – граф Макдональд тяжело опустился в кресло. – Бесчестный мерзавец. Вы нарушаете все человеческие и божеские законы…

– Добро пожаловать в ХХ век, – ухмыльнулся викторианец. – Это новый, прекрасный мир. И мы начинаем его строительство уже сегодня!

– Безбожники, еретики, христопродавцы, – продолжал граф, – креста на вас нет, а один только магометанский полумесяц. Тьфу, срамота.

– Граф, только не пытайтесь притворяться религиозным фанатиком, – укоризненно заметил Пауль ван дер Хам, – вам это совершенно не идет. Вы даже в церковь сегодня не пошли.

– Инославные мы, потому и не пошел. Кончайте ломать комедию, господин хороший, – нахмурился Анатолий Павлович. – Говорите уже, чего вам надо. Я что, у вас в плену?

– В принципе, да, – кивнул белголландец, бросив взгляд на циферблат наручных часов. – Да, будем считать, что я взял вас в плен. Война идет уже примерно пятнадцать минут.

* * * * *

Почта, телефон, телеграф.

Младший телеграфист Клюшкин от души зевнул и посмотрел на большой циферблат настенных часов. Ночное дежурство только началось, а его уже в сон клонит. Нехорошо. Эх, служи он по военному ведомству, получил бы сегодня отпуск. Ну да ладно, может пронесет…

Не пронесло. Мысли Клюшкина бесцеременно прервал веселый колокольчик у входной двери.

– Иду, иду, – с тоской в голосе откликнулся телеграфист. – Вам чего надо, господин любезный?

– Мне надо отправлять срочный телеграмма в Париж! – сказал человек по ту сторону двери. Чертов иностранец, принесла его нелегкая. – Это есть очень важная срочность!