- Кто там?
- Лев Константинович! - раздался из динамика глуховатый мужской баритон. - Откройте, пожалуйста, это Вершинин! Ваш участковый!
Перед мысленным взором Бориса возник образ высокого, добродушного мужика с бочкообразной грудью и странно короткими руками-ногами. Участкового уполномоченного капитана Олега Семеновича Потапов знал преотлично. Старый генеральский дом не попадал в охраняемый периметр поселка, где расселились нувориши, стоял, так сказать, немного на отшибе, на задворках. Случалось - дачные воришки навешали: пошаливали здесь. Общительный участковый регулярно проводил предупредительно осветительные беседы с населением, на чаи да сахары заглядывал. Мог и наливочки отведать, до поздней ночи задержаться с одиноко проживающим стариком.
"С Олегом могут зайти омоновцы...", - мрачно пробурчал Потапов и погнал мысли такой скороговоркой, что Завьялов успевал только фон прочитывать. Предположения мелькали в сумасшедшем вихре, Борис вычленял образы-видения: Зою и Капустиных перекидывают через забор на соседний, нежилой участок... прячут в подполе, в гараже, на чердаке...
"Все бесполезно!"
Генерал успел подумать и о том, что глупо изображать перед капитаном "женщину из душа", пищать, что не одет и голову только-только шампунем намылил... Все чепуха - давно знакомы! оба мужики! какие уж тут неловкости - открывай ворота, запускай приятеля!
Дальше медлить невозможно, решил Лев Константинович, если все равно попались - деваться уже некуда! Нажал на кнопочку, сказал:
- Входи, Олег Семенович.
И вынув из-за пояса пистолет, припрятал его на верхней полочке вешалки под ворохом шарфов и шапок. Рука при этом совершенно не дрожала.
"Ныряй поглубже, Боря, - приказал Завьялову. - Как бы ни повернулось, главный сейчас - я. У меня опыт. Чины. Медали-ордена". И вышел на крыльцо.
От ворот, по заросшей тонкой смелой травкой плиточной дорожке шагали двое: капитан Вершинин при полной полицейской форме и невысокий сухопарый гражданин с пухлой кожаной папочкой подмышкой. Облик у гражданина был насквозь казенный, ментовской. Но по большому счету - не опасный. Мужик шагал за участковым с видом человека, исполняющего некую повинность. ОМОН за ним не прятался, бронированный парни не шли на штурм генеральского дома; два интеллекта подумали практически одно и тоже: "Пожалуй, пронесла нелегкая... На этот раз".
Олег Семенович прошагал до крыльца. Остановился у первой ступеньки и стеснительно, странно смущаясь, поглядел на генерала:
- Здравствуйте, Лев Константинович.
- Здравия желаю, Олег Семеныч. Поглядел на мнущегося капитана, нахмурился, удивляясь его чудному поведению: - Зачем пожаловали? Что-то случилось?
- Случилось, - вздохнул Вершинин и снял фуражку: - Плохую весть я принес в ваш дом, Лев Константинович... - Капитан повернулся к казенному мужику, представил его: - Со мной товарищ майор..., Валентин Михайлович... Из города приехал.
Понимая, что участковый подготавливает его к какому-то тяжелому известию, генерал нащупал левой рукой перила, правой помассировал грудину (пожалуй, рефлекторно, хотя Завянь почувствовал, как гулко, сильно заколотилось пенсионерское сердце). Пересохшее горло сжал спазм гортани.
- Беда случилась, Лев Константинович, - на тяжком вздохе, произнес Вершинин, по скрипучим ступеням медленно поднялся к хозяину дома, - беда. Вы сядьте, Лев Константинович. Сядьте в кресло. Выслушайте... Рому, внука вашего, и жену его..., того... - у б и л и.
Потапов удержался на ногах. Побелевшие пальцы впились в дерево перил, голова закружилась... "Ромка... Ромка? Ромка?!?!" В голове замелькали образы: маленький Роман в прогулочной коляске - два передних зубика смешно, по заячьи, торчат из улыбающегося рта... кроха в белой панамке топает по дорожке на косолапых ножках... Под старой яблоней большой таз с водой, где желтая пластмассовая уточка ныряет, самодельный кораблик с бумажным парусом - перевернулся..., Ромка шлепает ладошками по воде - хохочет! брызги во все стороны!...
- С вами все в порядке, Лев Константинович? - Понимая, что старик впадает в воспоминания, как в ступор, Вершинин говорил не останавливаясь, позволял словам цепляться якорями за сознание. Тормошил и будоражил. - Соседка ваша, по городской квартире..., знала только в каком поселке вы живете... Валентин Семенович со мной связался, я его сюда привел...
Лев Константинович заколыхался... Городской майор взошел на крыльцо, остановился напротив Потапова: тяжела обязанность приносить дурные вести родственникам. Майор кривил лицо, пока молчал, давая возможность старому знакомцу генерала капитану Вершинину разговор вести.
- Может быть, в дом пойдем? - предупредительно придерживая Константиновича за локоть, предложил участковый. - У вас лекарства есть? Или может быть скорую помощь вызвать?
- Не надо, - глухо выговорил генерал и отстранил руку помощи. - Со мною все в порядке.
Развернувшись, только что не со скрипом, как деревянный манекен, Лев Константинович пошел в гостиную. Завьялов очень удивился: у старика хватило сил, чтобы сказать ему: "Идем в комнату. Капустины и Зоя должны слышать, что гости не по их душу заявились. Надо чтобы успокоились..."
Потрясающий пример самообладания, подумал Борис. Снимаю шляпу, Константиныч...
Майор и капитан зашли вслед за хозяином, остановились за порогом комнаты - Вершинин смущенно крутил в руках фуражку, майор тугую папочку вертел...
- Нонну и Рому убили - дома? - словно из глубины колодца, глухо, гулко, проговорил Потапов.
- Нет, - ответил Валентин Семенович. - Роман и Нонна поехали в больницу..., у вашего внука челюсть сломана, Лев Константинович... Там их и в с т р е т и л и... В больничном сквере. - Майор помолчал. Убедился, что пожилой вояка в адеквате, в обморок не собирается, продолжил: - Четыре выстрела в упор.
- Два - контрольных? - мрачно произнес Лев Константинович.
- Да, - подтвердил майор. - На ограбление не похоже, работал профессионал: оружие оставил на месте. Больничные камеры наблюдения зафиксировали старый "мерс", два часа назад его нашли сожженным в промзоне неподалеку от больницы. Машина была угнана буквально перед самым убийством.
Лев Константинович сел в кресло, крепко схватился за подлокотники...
Так и застыл. С вывернутыми назад локтями.
- Лев Константинович, может быть вам чего-нибудь накапать? - участливо спросил Вершинин. - От сердца там, от нервов...
- Не надо, Олег. Спасибо. - Генерал посмотрел на столичного полицейского. - Мобильные телефоны внука и Нонны - остались при них?
- Им все оставили, - кивнул майор. - Мы сейчас работаем по последним звонкам.
- Я хотел бы знать, кому перед смертью звонили внук и невестка, - мрачно, многообещающе произнес контрразведчик. - Вы сообщите мне о результатах вашей проверки, Валентин Семенович?
Майор подумал несколько секунд - он уже знал, к т о перед ним сидит с лицом каменного Командора, - кивнул:
- Сообщу. Лев Константинович, соседка по вашей городской квартире сказала, что родители Романа живут и работают за границей?
- Да.
- Вы с Ромой поддерживали тесные отношения? Знаете, с кем конфликтовал ваш внук?
"Знаю, - грустно, внутренне усмехнулся генерал Потапов. - Только это вам вряд ли поможет, майор. Поскольку это не конфликт, а - глупость. Глупость человеческая, жадность. - И уже четко для Завьялова, воскликнул: - Эх! Надо была предупредить пустомелю, чтоб не совался к Ковалеву!! Чтобы из города слиняли! Оба!"
Но вслух сказал совсем обратное:
- Не знаю я, майор. Мы живем... Мы жили врозь. Но..., челюсть - я вчера Роману свернул.
"Лев Константиныч!! - заорал внутри Завьялов. - Ты что - с ума сошел?!"
"Заткнись, Борис. Нонна здесь вчера орала, соседи могли машину видеть. Наврем в малом, не поверят в большем. Ты не знаешь, как современная криминалистика работает - следы моего ДНК остались на Роминой челюсти".
