— Я хочу, чтобы твоя дочь стала моей женщиной, Аоз Рун.

Аоз Рун почесал бороду.

— Ты работай с хоксни. Я поработаю с дочерью.

Что-то в его взгляде говорило о том, что его гнетет забота. Он понимал, что если есть у него соперник, то это не его три новых лейтенанта, а юный Лэйнтал Эй. Отдать ему Ойру значило увеличить потенциальную угрозу его положению. У него было достаточно коварства, чтобы отвлечь интересы дочери от Лэйнтала Эй и в то же время задобрить юношу обещаниями. Сейчас он думал только об одном — о тысячах вооруженных воинов верхом на хоксни.

И хотя мечты его были грандиозны, все же время для них не пришло. Оно было еще впереди, когда другие правители смогут достигнуть того, о чем он мечтал, и намного превзойти его мечты. Эта эпоха только начиналась, когда Лэйнтал Эй, Датка и Аоз Рун впервые сели верхом на хоксни.

Вдохновленный своими мечтами, Аоз Рун сбросил с себя леность, которая была вызвана теплой погодой, обилием пищи, и вновь стал человеком действия. Он заставил своих подданных делать загоны и корали, организовал мастерскую, где изготавливалась конская сбруя, седла. В качестве образца использовалась сбруя мертвой самки фагора.

Прирученные хоксни использовались в качестве приманки при охоте на оленей, и добычи стало еще больше. Несмотря на протесты, все охотники выучились ездить верхом и вскоре у каждого был свой хоксни. Время пешей охоты прошло.

Главной проблемой теперь стало зерно. Его требовалось все больше и больше. Женщины засевали новые поля, на которых работали все, даже старухи. Поля были огорожены заборами от потравы. Вскоре обнаружилось, что хоксни едят и плоды брассимпсов, что немного облегчило заботы об их прокорме. Хоксни вскоре стали использоваться и для приведения в действие мельниц и жерновов, для перевозки грузов.

Хоксни всего за несколько недель коренным образом изменили жизнь людей. Олдорандо внезапно стал совсем другим городом.

Его население вскоре очень быстро удвоилось. И у каждого мужчины был хоксни. Целые стада их паслись на ближайших лугах со спутанными ногами. Река Вораль служила им водопоем. Хоксни теперь были везде: на работе, на охоте, на прогулке, в беседах, во снах…

Прошло немного времени, и Аоз Рун решил превратить своих охотников в кавалерийский отряд. Все были в восторге. Забыты старые обычаи и запреты. Обилие мяса уничтожило страхи, а грабежи и нападения сулили еще больше мяса и еще большее благополучие. Аоз Рун разрабатывал план первого набега.

В качестве мишени он выбрал небольшой городок на юго-востоке под названием Ванлиен. Это уже была провинция Борлиен. Ванлиен стоял на берегу реки Вораль. С востока он был защищен утесами, иссеченными пещерами. Жители города с помощью дамб создали несколько маленьких озер, где они разводили рыбу — свою главную пищу. Иногда торговцы привозили сушеную рыбу в Олдорандо. Ванлиен, в котором было сотни две жителей, конечно, был больше Олдорандо, но его укрепления не шли ни в какое сравнение с каменными башнями Олдорандо.

Этот городок был легкой мишенью для внезапной атаки.

Разбойничий отряд состоял из тридцати одного человека. Они напали на рассвете, когда жители Ванлиена только вышли из своих пещер, чтобы проверить, что попалось в их сети. Хотя город и был окружен рвами, хоксни без труда перепрыгивали эти препятствия. Беззащитные мирные жители падали под ударами копий нападающих.

Через два часа Ванлиена не стало. Мужчины были перебиты, женщины изнасилованы, дома сожжены, дамбы разрушены, искусственные водохранилища пересохли. И здесь же, среди руин, было празднование этого события и Аоз Рун произнес речь, в которой восхвалял своих воинов. Никто из олдорандцев не пострадал, хотя один хоксни получил смертельную рану, напоровшись на меч.

Победа над превосходящим в числе противником была очень легкой, так как защитники города впали в панику, увидев прекрасно вооруженных воинов верхом на невиданных животных. Они стояли раскрыв рты и легко принимали смерть. Были пощажены только молодые люди обоих полов. Их заставили собрать пожитки, скот и погнали по направлению к Олдорандо. Они преодолели этот путь за день, хотя Аоз Рун со своими лейтенантами прискакал в город за один час.

Это было провозглашено великой победой Олдорандо, и уже стали раздаваться призывы к новым нападениям. Аоз Рун усилил свою хватку, и все почувствовали, что завоевания требуют жертв. После очередного удачного набега он обратился к своим подданным с речью:

— Мы сделаем Олдорандо великим городом, каким он был когда-то, как говорят легенды.

Он стоял, широко расставив ноги и раб, стоящий рядом, держал поводья его Грея.

— Сейчас мы подобны фагорам. Все нас боятся и мы становимся богаче. У нас будет все больше земли и все больше рабов, чтобы служить нам. Вскоре мы завоюем и Борлиен. Но нас мало, нам нужны еще люди. Вы, женщины, должны рожать побольше детей, которые скоро сядут в седла, и тогда мы широким потоком ринемся на дальнейшие завоевания.

Он показал на толпу пленников, которых охраняли Гойя Хин, Мик и другие.

— Эти люди будут работать на нас, как сейчас работают хоксни. Но пройдет немного времени и нам придется работать еще больше, есть меньше, но истинные герои не останавливаются перед трудностями, если хотят достигнуть свой цели. А будущее за нами!

Датка почесал ляжку и искоса посмотрел на Лэйнтала Эй, приподняв одну бровь:

— Посмотрим, что будет дальше.

Но Лэйнтал Эй был вне себя от возбуждения. Как бы он не относился к лорду Эмбруддока, он верил, что все, что говорит он — правда. Разумеется, это было совсем не то возбуждение, какое он испытывал в скачке на хоксни, чувствуя себя слившимся с этим быстроногим животным, когда ветер свистит в его ушах и земля грохочет под ногами хоксни. Ничего более чудесного он еще не испытывал никогда — за исключением одного раза, когда Ойра позволила ему оседлать себя…

Он сказал Ойре, стоящей рядом:

— Ты слышала, что сказал твой отец? Я совершил великое дело, самое великое в нашей истории. Я приручил хоксни. Ты же этого хотела? Теперь ты должна стать моей женщиной.

Но она оттолкнула его.

— От тебя пахнет хоксни, как и от моего отца. Последнее время ты говоришь только об этих глупых животных, которых можно ценить только за их шкуру. Отец говорит только о Грее, ты — только о Голде. Если бы я стала твоей женщиной, я почти не видела бы тебя. Ведь вы, мужчины, совсем чокнулись со своими хоксни — скачете на них дни и ночи. Сделай нашу жизнь лучше, а не хуже.

Женщины Олдорандо испытывали те же чувства, что и Ойра. Они испытали на себе, что несет им хокснимания. Вынужденные работать на полях, они забыли радость легкого дневного сна после обеда и сладостную тяжесть мужчины на себе ночью.

И только Шей Тал проявила живой интерес к животным. Диких хоксни теперь стало гораздо меньше. Осознав опасность, их стада теперь откочевали на новые пастбища на запад чтобы избежать плена или смерти. Первой, кто предложил устроить случку самца и самки хоксни, была Шей Тал. И результатом было появление детенышей хоксни, с детства привыкших к человеку и легко поддающихся тренировке.

Шей Тал ухаживала за детенышами, и одну из полюбившихся ей самочек она назвала Преданность. Она тщательно ухаживала за ней. Теперь она знала, что поможет ей совершить далекое путешествие в Сиборнал.

Время шло, солнце светило, дожди выпадали, Олдорандо расширялся. Еще до того, как его ошарашенные жители поняли, что случилось, город шагнул за реку Вораль, протянулся далеко на север, поглотил корали вельдта и плантации брассимпсов на низких холмах.

Было построено много мостов. Но ни один из них не потребовал столько героического энтузиазма при строительстве, как первый.

Образовалась новая гильдия деревообделочников, расширилась гильдия портных. И в них уже входили не только свободные люди, но и рабы, что подняло множество новых проблем.

Обрабатывались и обносились заборами все новые поля, устраивались стойла для свиней и загоны для гусей. Производство пищи катастрофически увеличивалось — ведь нужно было кормить целые стада хоксни, рабов, которые обрабатывали поля. Были построены две новые башни, в которых содержались рабы и их охранники. Башни были выстроены из глиняных блоков, а не из камня, в соответствии с рекомендациями, выработанными академией. Башни были высотой только в два этажа, а не в пять. Проливные дожди размывали глиняные стены. Жители Олдорандо не расстраивались по этому поводу, так как в этих башнях жили только рабы. Но сами рабы были обеспокоены и поэтому старались укрепить стены, подмешивая в глину солому.