— Я не могу об этом не думать. Вы знаете, я не ребенок. Думаю, вы должны мне сказать почему.

Найджел видел, что быстрый, неопытный ум ребенка пытается разгадать эту загадку. Он решил сказать ему правду: это было решение, которое привело к весьма неожиданным результатам, но Найджел ожидал их.

— Здесь какая-то путаница, неразбериха, — сказал он. — Лена пыталась кое-кого защитить.

— Кого?

— Феликса.

Ясное лицо Фила потемнело, как будто на чистую гладь озера упала тень от грозовых туч. «Он, который будет учить ребенка сомневаться, — смущенно повторил про себя Найджел. — Прогнившая могила никогда не исчезнет». Фил повернулся и судорожно вцепился в рукав пиджака Найджела.

— Ведь это неправда? Я знаю, это неправда!

— Да. Не думаю, что это сделал Феликс.

— Но так думает полиция, да?

— Ну, полиции положено с самого начала всех подозревать. А Феликс допустил одну неосторожность.

— Вы не позволите им, чтобы они что-нибудь сделали с ним, хорошо? Обещайте!

Невинная искренность просьбы Фила на какое-то время сделала его похожим на девочку.

— Мы позаботимся о нем, — сказал Найджел, — не волнуйся. Прежде всего нам нужно найти эту бутылку.

— Она на крыше.

— На крыше?!

— Да, я покажу вам, пойдемте.

Весь дрожа от нетерпения, Фил вытащил Найджела из кресла и чуть ли не бегом привел его к своему дому. Найджел совершенно запыхался, одолев два пролета лестницы и поднявшись наверх по крутой лесенке, с которой он выглянул из круглого окошка на двускатную крышу.

— Она в водосточном желобе, вон там. Я вылезу и достану ее.

— И не думай! Не хватало еще, чтобы ты сломал себе шею. Сейчас достанем стремянку и прислоним ее к стене.

— Все нормально, сэр, честное слово. Я часто вылезаю на крышу. Нет ничего проще, когда сбросишь башмаки, и у меня есть веревка.

— Ты хочешь сказать, что вечером в субботу ты вылез на крышу и положил бутылку в желоб? В темноте?

— Нет, было еще не совсем темно. Сначала я хотел спустить туда бутылку на бечевке. Но тогда мне пришлось бы отпустить веревку, она могла бы повиснуть на стене под желобом, и ее мог кто-нибудь заметить, понимаете?

Фил уже обвязывался по талии веревкой, которую достал из старой кожаной сумки, валявшейся на чердаке.

— Забавное, но надежное укрытие, — сказал Найджел. — Почему ты о нем подумал?

— Однажды туда закатился наш мячик. Мы с папой играли в крикет теннисным мячиком, и он отбил его на крышу, и мяч застрял в водостоке. Поэтому папа вылез через это окошко и вытащил его оттуда. Мама была в страшном испуге: она подумала, что он упадет. Но он… был отличным скалолазом. Вот эту веревку он использовал в Альпах.

Что-то шевельнулось в мозгу Найджела, настойчиво пробиваясь наружу, но дверца оказалась запертой, и в данный момент он потерял ключ. Вскоре он это вспомнит; у него очень емкая и цепкая память, в которой собирались даже самые, казалось бы, незначительные детали; она никогда его не подводила. А в данный момент его внимание было слишком поглощено озабоченным наблюдением за тем, как Фил, скользящий вниз в углубление между двумя скатами, привязывает один конец веревки за каминную трубу, взбирается на другой скат и исчезает за гребнем крыши.

«Надеюсь, веревка крепкая, черт побери, он в полной безопасности, раз привязался за пояс этой веревкой, но надежно ли он ее закрепил? Как долго он там возится! Он такой странный мальчуган — я не успею его схватить, если он вздумает отвязать веревку и броситься с крыши, если ему в голову придет, что…»

Раздался крик, невыносимый момент тишины, а затем — не звук упавшего тела, чего Найджел ожидал всеми своими натянутыми нервами, но слабое звяканье разбившегося стекла. Его охватило такое огромное облегчение, что, когда над гребнем показались испачканные сажей лицо и руки Фила, он сердито закричал на него:

— Дурачок! Какого черта ты ее бросил? Нужно было приставить лестницу, да только тебе уж слишком хотелось похвастаться.

Фил извиняюще улыбнулся:

— Ужасно сожалею, сэр. Почему-то бутылка стала скользкой, она выскользнула у меня из рук, когда я…

— Ну ладно, ничего не поделаешь. Пойду соберу осколки. Кстати, бутылка была пустой?

— Нет, почти наполовину полной.

— Господи сохрани! В доме есть кошки или собаки? — Найджел собирался сбежать вниз, когда жалобный голос Фила остановил его.

Оказалось, узлы на веревке у талии и на трубе так туго затянулись, что он не мог их развязать. Найджелу пришлось потратить несколько драгоценных минут, чтобы вылезти через чердачное оконце и отвязать Фила. К тому моменту, когда он выбежал из дома на лужайку, он весь истерзался от волнения. Его мучила мысль о том, что по траве расплескался тоник, отравленный стрихнином. Оказывается, он мог не беспокоиться. Завернув за угол дома, он встал как вкопанный, увидев Блаунта, который, стоя на коленях в своей неизменной шляпе, методично осушал траву своим огромным носовым платком. Рядом с ним на тропинке уже лежала аккуратно собранная кучка разбитых стекол. Он поднял взгляд и с упреком сказал:

— Вы чуть не убили меня этой бутылкой. Не знаю, во что вы тут вдвоем играли, но…

Найджел услышал за своей спиной тяжелое дыхание. В следующую секунду мимо него ураганом пронесся Фил и налетел на Блаунта, колотя руками в бешеных попытках вырвать у него из рук мокрый платок. Глаза у мальчика потемнели от бешенства, его лицо исказилось ненавистью. Шляпа слетела с головы Блаунта, пенсне сорвалось и повисло на шнурке. Однако на лице инспектора не отразилось ни малейшего возмущения, когда он связал мальчику руки и легонько подтолкнул его к Найджелу.

— Заберите его домой и проследите, чтобы он вымыл руки. Боюсь, не попал ли на них яд. В следующий раз, мистер Фил, посоветую вам подбирать для схватки более подходящего вам по размерам человека. И я хотел бы перекинуться с вами словом, мистер Стрэнджвейс, когда вы с ним закончите. Попросите, чтобы пока за ним проследила мать.

Фил позволил проводить себя в дом. Он совершенно выдохся. Уголки его рта и губ подергивались, как у собаки, которая видит страшный сон. Найджел не знал, что и сказать: он чувствовал, что, помимо бутылки, разбилось нечто гораздо более важное, что склеить будет труднее.

Когда Найджел снова вышел из дома, он застал Блаунта передающим испачканный платок и осколки стекла констеблю. Жидкость, пропитавшую ткань платка, можно было выжать и собрать в сосуд.

— Хорошо еще, что на этом участке такая утоптанная земля, — заметил бесстрастно Блаунт, — иначе все в нее впиталось бы: тогда пришлось бы брать часть почвы. Определенно это то самое вещество. — Он осторожно лизнул кончиком языка свой платок. — Горький вкус сохранился. Очень вам благодарен, что вы ее нашли: только зачем было бросать ее мне прямо на голову? Тише едешь, дальше будешь, мистер Стрэнджвейс. Кстати, а что это мальчуган так налетел на меня?

— Он немного расстроен.

— Это я заметил, — сухо проговорил Блаунт.

— Извините за бутылку. Фил сказал, что спрятал ее в водосточном желобе, и я довольно неосмотрительно позволил ему достать ее. Он привязал себя к трубе. А она выскользнула у него из рук — конечно, я имею в виду бутылку, а не трубу.

— О боже, нет, она не выскользнула. — С раздражающей старательностью Блаунт отряхнул брюки на коленях, укрепил на переносице пенсне и подвел Найджела к месту, куда упала бутылка. — Посмотрите, если бы он просто уронил ее, она упала бы вот сюда, на клумбу. Но она приземлилась гораздо дальше, почти на самом краю лужайки. Должно быть, он ее швырнул туда. А теперь, если вы можете уделить мне немного времени, давайте сядем вон там, где нас никто не услышит, и расскажите мне все по порядку.

Найджел поведал ему рассказ Джорджии о признании Лены и о том, как Фил лазил на крышу в субботу вечером.

— В некотором смысле Фил — очень сообразительный мальчуган. Вероятно, он забрал себе в голову, что бутылка доказывает вину Феликса, а по словам Джорджии, он смотрит на Феликса как преданная собака на своего хозяина. Но он уже сказал мне, где находится бутылка, поэтому, чтобы спасти Феликса, ему оставалось только уничтожить ее — зашвырнуть подальше и задержать меня, пока я развязывал узлы на этой веревке. Он надеялся, что, пока я спущусь, жидкость уже впитается в землю. Принимая во внимание его возраст, это вполне логично и умно. Как и многие одинокие дети, он способен на самое горячее обожание и в то же время на самое глубокое недоверие к незнакомцам. Вероятно, он не поверил мне, когда я сказал, что обнаруженная бутылка не повредит Феликсу. Возможно, он даже считает, что Феликс отравил его отца. И все-таки пытался защитить Феликса. Поэтому-то он и налетел на вас, когда увидел, что его план рухнул.