And I'll make a wish, take a chance, make a change

        Kelly Clarkson " Breakaway"

        Через два дня…

        Мы не разговаривали. Вернее молчала я, а Мамору упорно пытался меня разговорить, но его попытки не увенчивались успехом. В конце концов, он просто положил мне на постель платье и улыбнулся:

— Мне надо на репетицию, Кими. Послезавтра мы едем в Осаку, ты помнишь? Я хочу чтобы ты поехала с нами, надев вот это, — рядом с платьем на покрывало легла синяя бархатная коробочка. — Кими, ты самое дорогое, что у меня есть, я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда.

        Я не ответила, отвернувшись к окну. Парень обнял меня, а потом накинул на плечи пушистую шаль:

— Холодно. Если не будешь тепло одеваться — простынешь.

        Эти его слова. Простые, искренние. Ведь он, правда, заботился обо мне. Может, был неопытен, но в силу своих возможностей. Этот поступок казался таким естественным, что я еле слышно ответила:

— Хорошо.

— Вот и умница, — расслышал Мамору. — Если таки вздумаешь прийти, не забывай про суффиксы, хорошо?

— Я помню, — кивнула я.

        Мамору ушел через полчаса, и лишь тогда я осмелилась спуститься вниз. Сны так и не уходили. Но я старалась с ними справиться, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Надо было разгадать их, но готова ли была я к этому? Готова ли была я забыть тот голос, что звал меня по ночам? Готова ли я была похоронить прошлое? Готова ли была жить настоящим, без оглядки назад?

        Особняк был поистине большим — восемьдесят комнат и это не считая тех, что находились у прислуги в распоряжении. И куда ему столько одному? Вилла, как говорил Мамору, была загородной и редко посещалась кем-либо. Но к моему приезду он отдал приказ подготовить её для нас. Он не хотел, чтобы нас кто-то беспокоил. Однако его желанию не суждено было сбыться. Не успела я достать их холодильника мороженое, дабы пойти и полюбоваться на кавайных мальчиков в телевизоре, как в коридоре зашевелились, раздались восклицания, что заставило меня побыстрей взять ложку и выглянуть из кухни. И тут же замереть. В коридоре стояла очаровательная девушка, одетая в строгий брючный костюм. Темные волосы, рассыпались по плечам волнами, придавая ей вид фарфоровой куклы.

— Такешико! Коно отомэ ва доната дэс ка?1 — девушка нахмурила бровки, уперев взгляд во дворецкого. Тот сразу сник.

— Охайе годзаймас!2 — ура, я поздоровалась. Так теперь надо представиться. — Ватаси ва Накамура Эллис дес.3

        Японка подняла бровку и рассмеялась, видимо озадаченная моим коверканьем языка. Ну не знаю я японского, ну вот убейте. Только то, что мне вдалбливал Мамору на протяжении всех этих дней. Девушка махнула рукой на стопившуюся прислугу.

— Ватаси ва Накамура Юми дес,4- улыбнулась девушка. — Учишь японский?

— Да, — на автомате ответила я. — вы говорите по-русски?

— Ты такая смешная Элли-чан! Конечно, я говорю по-русски. Мамору уже на репетиции?

— она подошла ближе и пальцем зачерпнула мороженое у меня из баночки. — Ой, банановое с шоколадом. Обожаю. Там еще есть?

— Несколько пачек, — сглотнула я. — А кто вы?

— Да расслабься. Не твоя соперница, — хихикнула незнакомка, — я сестра Мамору. Этот дурак даже не сообщил мне, что привезет из России такую лилию. Я вчера позвонила Шиндо, хотела встретиться с ними, так он мне и высказал эту новость. Мой братец — совершеннейший идиот. А почему ты дома сидишь, а? На улице замечательная погода.

— Мамору на репетиции, — я пожала плечами. — А без него я боюсь потеряться. Я совершенно не знаю языка.

— Ага, значит он тебе еще ничего не показывал в Токио. Так тебе нужно скорее все посмотреть! У тебя есть во что одеться?

— Да, наверху… Несколько вещей, — неуверенно ответила я.

— А что мы здесь тогда торчим? Пошли мерить шмотки! — Юми с силой захлопнула дверцу холодильника и потащила меня наверх по лестнице. — Сегодня у нас праздник.

— Какой? — захлопала ресницами я.

— Тебя будем выводить в свет. А то запер тебя мой братец в четырех стенах. Так, это не подходит, это слишком вычурно, это слишком просто, это тоже не то… О, платьишко — она бросила взгляд на кровать. — Надень-ка его. Посмотрим, как сидит.

        Когда я через несколько минут вышла из-за шторки, Юми уже сидела на кровати и рассматривала ту синюю коробочку.

— О, неужели у моего братца наконец-то появился нормальный вкус в женской одежде? И колечко тоже приличное. Я вот тут покопалась — украшеньица тоже ничего. Сейчас тебя приоденем и первым делом в компанию… Дабы не расслаблялся. Потом по магазинам. Ну а вечером завалимся в хост-клуб. А до этого надо заглянуть на вечеринку к Рикки. Он такой классный… И вообще тебя надо перезнакомить со всеми. Можно еще завалиться на съемки Хикару. Он всегда рад нас видеть. В общем, по пути обсудим. Но программа сегодня намечается обширная. Надо предупредить Мори, что раньше трех часов ночи ты не появишься. Ты девушка у нас привлекательная и сидеть дома… Фи… Что за нравы!

— Может, не будем все в один день укладывать? — тихо спросила я.

— Да ты что! И упустить такое развлечение? Шутишь? Так, надевай вот эти серьги, вот сапоги, шубка и вперед…Как говорит мама, на взятие Берлина.

        Я не успела опомниться, как мы уже подъезжали к высокому белому зданию с огромными окнами, даже не так, стена, обращенная к нам, была полностью зеркальной. Около здания толпились люди, в основном девушки. Ровесницы или чуть старше меня. Они все восторженно смотрели на парадный вход, словно ожидая, что оттуда появится божество.

— Кто это? — спросила я Юми.

— Это? Фанатки, — пожала та плечиками, подруливая к тротуару. — Сейчас потешим свое самолюбие. Вылезай.

        И в самом деле, стоило нам только выйти из машины, как взоры девушек сразу переключились на нас. В них сквозило недоумение напополам с неверием. Между тем Юми протянула мне мобильный.