– Когда именно?

Его передал мне Перри Мейсон.

– Когда?

– Восьмого октября.

– Что вы сделали с ним?

– Возражаю против вопроса на тех же основаниях, – заявил Мейсон. – Что бы я ни делал, это не имеет отношения к обвиняемой.

– Суд отклоняет ваше возражение, – произнес судья. – Совершенно очевидно, что свидетель однозначно опознал вещественное доказательство номер 30.

– Что вы сделали с этим оружием? – продолжал Гамильтон Бюргер.

– Я отвез его на квартиру Стефани Фолкнер.

– Ваши последующие действия?

– Довольно простые. Я стоял как дурак и слушал, как мистер Мейсон разглагольствует о том, что обвиняемой грозит опасность и что я должен передать ей оружие для самообороны.

– Значит, вы утверждаете, что мистер Мейсон передал вам это оружие? – спросил Бюргер.

– Да, сэр.

– Когда?

Восьмого октября.

– Где?

– В моей конторе.

– Перед этим вы передали мистеру Мейсону другой револьвер?

– Да, сэр.

– Что это был за револьвер?

– Тот, который вы назвали «револьвером младшего». Он идентичен тому, который я сейчас держу в руках, это орудие убийства и вещественное доказательство номер 30.

– Вы отдали мистеру Мейсону револьвер, который мы называем «револьвером младшего»?

– Да, сэр.

– Что мистер Мейсон сделал с тем револьвером?

– Он выстрелил из него в мой стол.

– Я предъявляю вам фотографию, которая изображает стол с царапиной. Скажите, что вы на ней видите?

– Я вижу собственный стол, который стоит в моей конторе.

– Что было потом?

– Потом в поднявшейся суматохе мистер Мейсон подменил оружие, передав мне орудие убийства, которое я, в свою очередь, ни о чем не подозревая, передал Стефани Фолкнер.

– Таким образом, вещественное доказательство находилось в ваших руках в то время, когда было совершено убийство? Это правда?

– Отвожу данный вопрос как спорный, – запротестовал Мейсон. – Опять имеет место нарушение профессиональной этики со стороны обвинения.

– Возражение принято, – поддержал Мейсона судья Даккер. – Прокурору рекомендуется воздерживаться от подобных вопросов. Данный вопрос является спорным и требует заключения свидетеля. Присяжные должны отбросить его. Итак, продолжайте допрос, господин прокурор. И прошу вас задавать только те вопросы, которые касаются фактов дела.

Гамильтон Бюргер вспыхнул, выслушав замечание судьи, потом обернулся к Перри Мейсону:

– Приступайте к перекрестному допросу.

– Вы утверждаете, что я подменил оружие? – спросил адвокат у свидетеля.

– Да, сэр.

– Вы видели, как я это делал?

– Конечно нет. Вы его подменили во время суматохи.

– Тогда откуда вам известно, что я совершил подмену?

– Это ясно как дважды два.

– Другими словами, вы пришли к такому выводу?

– Да, сэр.

– В таком случае вы даете показания не в отношении известного вам факта, а скорее касаетесь вывода, сделанного вами на основании некоторых фактов?

– На основании неоспоримых фактов, – уточнил Гарвин.

– Тем не менее ваше показание о подмене оружия представляет собой определенный вывод?

– Этот вывод основывается на неоспоримых фактах.

Мейсон, глядя на нахмурившегося судью, сказал:

– Ваша честь, я протестую в отношении показаний этого свидетеля о подмене револьвера, так как это не факт, а только вывод свидетеля.

– Протест принят, – последовало решение судьи. – Совершенно очевидно, что прокурор был ознакомлен с показаниями свидетеля и должен был знать, что они основываются на его выводе.

– С разрешения суда, – вмешался в допрос прокурор, – я хочу сказать, что суд занял слишком жесткую позицию в отношении обвинения в данном вопросе. Прошу разрешить мне повторно допросить свидетеля и установить факты, которые, по утверждению свидетеля, являются неоспоримыми и позволяют сделать неопровержимый вывод.

– К вашему сведению, – заметил судья Даккер, – этим должны заниматься присяжные. Не выставляйте таких свидетелей, которые выдают за абсолютные факты свои собственные выводы.

Лицо Гамильтона Бюргера залилось краской. Он повернулся к свидетелю.

– Очень хорошо. Вы передавали мистеру Мейсону оружие?

– Да, сэр. То, которое обозначено как «револьвер младшего».

– Откуда вы его взяли?

– Из ящика моего стола в конторе.

– Как оно попало к вам?

– Мне дал его отец.

– Когда?

– Под Рождество… да… это был рождественский подарок.

– Где он был седьмого октября?

– У меня.

– Весь день?

– Да, сэр.

– Что вы делали с ним?

– Я отдал его Перри Мейсону.

– Как поступил с ним Перри Мейсон?

– Он выстрелил из него.

– Что произошло потом?

– Мистер Мейсон передал мне револьвер и предложил, чтобы я его отвез Стефани Фолкнер.

– Это был тот же самый револьвер, который вы передали мистеру Мейсону?

– Нет.

– Одну минуту, – прервал прокурора судья Даккер. – Вы утверждаете, что это могло быть другое оружие. Это правильно?

– Да, сэр.

– Ваш ответ аннулируется. Прошу обвинение воздержаться от того, чтобы направлять свидетеля таким образом, когда его мнение или выводы могут рассматриваться как доказательства. Постарайтесь излагать только факты.

– Понятно. У меня был револьвер. Я передал его мистеру Мейсону. Мистер Мейсон выстрелил из него. Потом он вернул мне револьвер и попросил отвезти его Стефани Фолкнер. Что я и сделал.

– Что она сделала с ним?

– Она положила его на стол в своей гостиной.

– Что вы сделали потом?

– Мы с мистером Мейсоном ушли.

– Что было дальше?

– Когда мы шли через вестибюль, нам навстречу попались полицейские.

– Они вам знакомы?

– Теперь да.

– Как их зовут?

– Сержант Голкомб и лейтенант Трэгг.

– Скажите, револьвер, который вы передали мистеру Мейсону, находился у вас в течение всего дня?

– Да, сэр.

– Приступайте к перекрестному допросу, – с видом победителя произнес Гамильтон Бюргер.

Мейсон встал и повернулся к свидетелю.

– Вы утверждаете, что револьвер, который вы мне передали, находился у вас весь день седьмого октября?

– Да, сэр.

– Вы уходили на обед?

– Да, сэр.

– Брали его с собой?

– Нет, сэр.

– Где он оставался?

– В ящике моего стола.

– Ящик был заперт?

– Нет, сэр.

– По-вашему, это может означать, что он был при вас?

– Да, сэр.

– Где вы находились вечером того же дня?

– У меня была назначена встреча с одним торговцем машинами.

– Оружие было при вас?

– Оно осталось в столе.

– Когда вы его вынули?

– После того, как вернулся от этого торговца. Я вынул из сейфа деньги, потом и сунул его в карман.

И поехали домой?

– Да.

– В какое время вы попали домой?

– В половине десятого… в десять, как мне кажется.

Вы недавно женились?

– Да.

– Револьвер продолжал лежать в вашем кармане, когда вы приехали домой?

– Нет, сэр. Я положил его на туалетный столик, что стоит наверху.

– В котором часу вы легли спать?

– Примерно через полчаса.

– Где все это время находился револьвер?

– Лежал на туалетном столике.

Ваша контора была заперта в тот вечер?

– Да.

– У кого имеются ключи от конторы?

– У меня, отца, секретарши и сторожа.

– А у вашей жены?

Свидетель заколебался, потом раздраженно ответил:

– Да, имеются.

– Что вы делали утром следующего дня?

– Оделся, позавтракал, побрился, почистил зубы, – почти прокричал от злости свидетель.

– А потом?

– Отправился на работу.

– Оружие было при вас?

Свидетель хотел было что-то сказать, передумал, помолчал несколько секунд и наконец ответил:

– Я… в общем, нет… его не было со мной.

Так что же стало с ним? С этим «револьвером младшего»?

– Я оставил его дома, на туалетном столике.

– Хорошо. Что дальше?