Выяснить, что изменилось.

– Эйвери, ничего не произошло.

Она посмотрела ему в глаза, пытаясь уличить во лжи. Во взгляде Кейда больше не светился юмор, исчезла и широкая улыбка, не сходившая с его лица с момента ее пробуждения.

– Не дразни меня.

– И не пытаюсь. Да, ты набросилась на меня в том клубе и сорвала оставшиеся пуговицы с рубашки уже в номере. Но пока мы добрались до кровати, ты отключилась.

Он почесал в затылке, выглядя немного... робко... Прямо как в их первую совместную ночь, когда оба были невинны и неумело барахтались в темноте. И, боже, это смотрелось так сексуально. Кровь Эйвери снова разогрелась.

– Честно говоря, это вроде как удар по моему эго. Раньше такого со мной точно не случалось.

Сердце Эйвери забилось сильнее, она сглотнула, но отстранила ненужные эмоции и сосредоточилась на том, что происходило здесь и сейчас.

– Я... Я набросилась на тебя в танцевальном клубе?

Глядя на нее, Кейд облизал нижнюю губу. Жар, кипящий в его глазах, послал разряд энергии в ее лоно.

– В задней комнате. Когда смотрела то шоу.

Мысли Эйвери скакали. Воспоминания никак не могли собраться воедино. А потом она выхватила из памяти видение связанной женщины на сцене, мужчины, овладевавшего ей сзади. Толпы, наблюдающей...

– О, Боже...

– Никогда не был любителем подобных зрелищ, – заметил Кейд низким голосом. Сексуальным голосом. Голосом «я-хочу-полностью-овладеть-тобой». – Но наблюдать, как на это смотришь ты, – его взгляд скользнул к груди Эйвери, чьи соски, она это знала, отчетливо выделялись под простыней, – это самое горячее, что я когда-либо видел.

Все тело Эйвери наэлектризовалось, как будто могло взорваться от малейшего прикосновения. А рука, которую Кейд положил на ее подбородок, словно не желая отпускать собеседницу, была так чертовски сексуальна. Эва тяжело сглотнула, боясь задать вопрос, но нуждаясь в ответе.

– И даже после этого мы не... Я имею в виду, мы вернулись сюда и?..

Уголок его рта вновь приподнялся в улыбке.

– Нет. Но не потому, что я не хотел. Как видишь, я и сейчас хочу.

Ее взгляд метнулся к его ногам и явной выпуклости, растущей под полотенцем. Щеки окатило жаром.

– О-о...

Тогда Кейд рассмеялся. Легкий расслабленный смех был таким теплым, таким знакомым, что отозвался глубоко в ее груди.

– Не беспокойся. Я не собираюсь на тебя нападать, как сделала ты прошлой ночью. Я умею быть терпеливым.

О, нет... Эйвери не была уверена, что готова к этому. Не думала, что способна вновь пройти через боль от потери Кейда Блэквела, даже если на самом деле терять ей было нечего.

– Кейд...

Он похлопал ее по ноге, встал с кровати и отправился в ванную.

– Я снял с тебя платье – боялся, что оно слишком тесное, и ты не сможешь дышать, затем укрыл тебя и выключил свет.

Итак, они не занимались сексом. Эйвери окатило облегчение, а вслед за ним – неожиданное разочарование, стянувшее внутренности в узел.

Кейд выглянул из-за угла:

– Но спали мы вместе.

Взгляд Эйвери метнулся в том направлении, и она уловила в глазах Блэквела тень озорства.

– Я и забыл, как ты любишь прижиматься. Мне всю ночь было жарко.

Он опять исчез, а Эйвери, вновь испытывая почти невыносимую дрожь возбуждения, скользнула под простыни.

– Не прячься там слишком долго, принцесса. Этим утром нам надо идти на курсы массажа.

Помнишь Мелоди? Причину, по которой мы здесь? Пора прекращать игры и возвращаться к работе, солнышко.

Эйвери застонала и снова натянула простыню на голову, не зная, то ли проклинать ли себя за эту поездку, то ли благодарить Всевышнего за то, что вскоре коснется сексуального мужчины, мурлыкающего сейчас в ванной.

Завтрак не ослабил нервный комок в животе Эйвери. Когда они вышли из бунгало под теплое утреннее ямайское солнце, она чувствовала себя так, будто выпила слишком много кофе и слишком мало спала.

Остановившись на тропинке и дожидаясь Кейда, она глубоко вздохнула, приказывая себе с головой погрузиться в игру. Они пойдут на это занятие, Эйвери сыграет свою роль, они разговорят инструктора и выяснят, известно ли той что-нибудь о Мелоди. Вот и все. Эйвери не собиралась повторять прошлую ночь.

Кейд подошел к ней и убрал телефон в карман шортов.

– Готова?

– Конечно.

Она надвинула на глаза солнечные очки и направилась к СПА. Вверху и со стороны бассейна слышался шелест пальм, им вторили металлические барабаны и плеск воды. Это и правда красивое место – этого Эйвери отрицать не могла, – но увиденное прошлой ночью на задворках того клуба заставляло ее дважды оглядывать каждого встречного и думать, чем они занимались, когда она обезумела от возбуждения и ничего не замечала.

– Прошлой ночью у меня не было возможности рассказать тебе, – проговорил рядом Кейд, и его густой голос пробился сквозь ее возбуждение. В свободной футболке для дайвинга и низко сидящих шортах оперативник выглядел чертовски сексуально. – В «Эгиде» кое-что накопали на того парня из ресторана.

Сюрприз удался.

– Ты говорил с агентством еще до того, как я передала тебе слова бармена?

– Да.

Спортивные солнечные очки скрывали его глаза, но отвердевший подбородок подсказал Эйвери, что перед ней серьезный оперативник, а не игривый партнер, как раньше.

– Я заметил его еще до нашего ужина. На курорте парня знают как Андерсона, но его настоящее имя Алехандро Луис. Пуэрториканец, живет во Флориде. Ходят слухи, что он перевозит через Карибы наркотики для одного из крупнейших мексиканских картелей.

Эйвери застыла на месте:

– Что?

Кейд нахмурился, схватил ее за руку и потянул за собой:

– Не привлекай внимание.

Волоча ноги, чтобы не отстать от Блэквела, Эйвери спросила, силясь избежать дрожи в голосе:

– Наркотики? Ты уверен?

– Ямайка – это очаг торговых войн. Тот канат в бухте натянут не для защиты от любопытных пловцов, а для того, чтобы не допустить на курорт наркоторговцев.

Эйвери вспомнила о рыбацкой лодке, бросившей якорь возле каната вчера, когда она любовалась видом, и о паре пловцов, говоривших с мотористом.

– Я... Я и не представляла.

– Тем не менее, – тихо сказал Кейд, продолжая идти, – это объясняет, почему парню предоставляют здесь специальное обслуживание.

– Думаешь, он может быть связан с исчезновением Мелоди?

– Не знаю. – Кейд вновь стиснул зубы. Эйвери, не имея возможности прочитать выражение его глаз, скрытых темными стеклами, не могла догадаться, о чем он думает. – Возможно. Я тут похожу, поспрашиваю. И хочу, чтобы ты держала рот на замке.

Эйвери резко остановилась, на этот раз не от шока:

– Прошу прощения?

Кейд вздохнул и повернулся к ней:

– Слишком много людей, задающих вопросы, привлекают слишком много внимания, помнишь?

– Прошлой ночью я не привлекала внимание.

Кейд стянул очки на кончик носа и пронзил ее взглядом:

– Позволю себе не согласиться. Луис и еще неизвестно сколько парней во все глаза смотрели на тебя, а не на сцену.

Лицо Эйвери запылало, она скрестила руки.

– Я не это имела в виду. Ты знаешь, я даже не помню вчерашний вечер.

– Зато я помню.

Его взгляд изменился. Стал жарче. А низкий сексуальный голос, подобно пламени, разогревал изнутри ее тело.

Кейд надвинул на глаза очки, схватил спутницу за руку, пока та мучительно восстанавливала самообладание, и потащил за собой по тропе. Короткое хлопковое платье развевалось вокруг бедер Эйвери, лишний раз напоминая ей, какой чувствительной стала ее кожа.

– Просто позволь сегодня руководить мне, ладно? Обещаю, ты выяснишь, что с ней произошло.

Мне лишь нужно, чтобы ты работала со мной, а не против меня.

Легче сказать, чем сделать, особенно сейчас, когда в голове внезапно не осталось никаких мыслей, кроме той, как бы заняться с ним сексом.

Как и повсюду на курорте, в СПА все было организовано на высшем уровне. Мраморные колонны, струящиеся фонтаны, открытые дворики с мягкой мебелью для ожидающих приема и тихая расслабляющая музыка.