Жобер перевернулся, и взгляд Эдивы устремился на самую притягательную часть его тела. Темно-красный дротик торчал из огненно-рыжих волос, свидетельствуя о его желании. Он так же поднимался и для Голды? А еще для кого? Или это волшебное превращение произошло только для нее? Она протянула руку. Он застонал.

– Эдива, – прошептал Жобер, – прошу тебя, прикоснись ко мне, моя кошечка.

Эдива опомнилась и принялась мыть его грозное оружие. «Да, – подумала она. – Таким я его запомнила – горячим и очень твердым». Она старалась не терять самообладания. Но как удержаться и не потрогать наконечник, не погладить кончиками пальцев древко, не поиграть завитками рыжих волос... Она перестала сдерживать себя и предалась наслаждению.

Он вцепился руками в одеяло.

– Боже мой, ты сведешь меня с ума! Это восклицание испугало ее.

– Твоя рана! Я забыла... Мы не должны этого делать!

– Ты что, хочешь убить меня? Если ты не продолжишь, я умру!

Эдива с сомнением уставилась на него.

– Но как мы... то есть... неужели ты хочешь...

– Делай то, что делала. И я получу удовольствие. Эдива напряженно замерла.

– Потом и ты получишь, – прошептал он. Его нежный голос успокоил ее.

Жобер приподнялся на постели. Его зеленые глаза потемнели от желания.

– Сними платье. Я хочу видеть тебя обнаженной. Она подчинилась. От смущения и желания ей стало жарко. Соски ее набухли, между ног было влажно. Он окинул ее страстным взглядом.

– Сядь на меня.

Она взобралась на кровать и сделала, как он велел. Он откинулся на подушки. Ноздри его трепетали, рот приоткрылся.

– Господи, какая же ты красавица!

Эдива наслаждалась тем, что Жобер любуется ее телом.

– У тебя великолепные груди, – сказал он. – Я хочу попробовать на вкус... каждую.

Подчиняясь его желанию, она наклонилась над ним, предлагая себя. Он принял ее дар, глубоко втягивая губами ее сочную плоть, пока она не застонала. Ей хотелось большего. Она отклонилась назад и выгнулась, подчиняясь сильным рукам.

Палец Жобера скользнул к ее самому заветному местечку. Она закрыла глаза. По ее телу пробежала дрожь наслаждения.

Эдива возвращалась к реальности. Ее тело, расслабленное, скользкое от пота и выделившейся влаги, лежало на Жобере. Она с опаской взглянула на его лицо – не испытывает ли он отвращение?

Глаза у него горели от возбуждения, лицо раскраснелось.

– А теперь, Эдива, ты должна отплатить мне тем же. – Он взял ее руку и притянул к своему заветному месту.

Ее пальцы снова ощутили твердость его копья.

– Быстрее, – сказал он. – Вот так, великолепно! Эдива слезла с кровати и подошла к ведру с водой.

Потом взглянула на Жобера. Глаза его были закрыты, тело расслабилось.

– Иди ко мне, – прошептал он. – Я хочу, чтобы ты была рядом.

Она прижалась к нему всем телом.

– Эдива, – произнес Жобер, касаясь губами ее щеки. – Моя прекрасная саксонка!

– В деревне заболел мальчик по имени Леогит, – сказала Эдива, отрываясь от шитья. – Хельвенна ничего не смогла сделать, и мальчик позавчера умер. Его тело собираются сжечь на погребальном костре. Это один из наших старинных обычаев. Церковь противится, но наши люди всегда так поступают с мертвыми.

Эдива взглянула на Жобера. Хотя его здоровье за последние несколько дней заметно улучшилось, он по-прежнему много времени проводил в спальне, набираясь сил. Она рассказала ему подробно, что происходит в поместье.

– Я решила уговорить Хельвенну обучить какую-нибудь женщину искусству целительницы. – Эдива разгладила вышивку. – Она уже стара. Жаль, если ее знания будут потеряны. Я остановила выбор на Эдельме. Она крепкая и толковая девушка. Мне кажется, у нее должно получиться.

– Это какая же?

– Она работает на кухне. Такая рослая, с широким лицом и каштановыми волосами.

– А-а, это та, с которой не захотел переслать ни один из моих людей?

– Считай, что мне повезло. У меня на кухне по крайней мере есть хоть одна небеременная женщина! Каждый день, когда я захожу на кухню, чтобы сделать распоряжения, мне приходится выслушивать бесконечные жалобы и утешать несчастных. Половину из них тошнит по утрам, другая половина от усталости не способна как следует работать. Вот видишь, до чего довели их твои рыцари!

– Наверное, и раньше случалось, что служанки беременели?

Эдиве вспомнилось, как ее мать узнала, что Бьернвольд и Годрик развлекаются со служанками. Это было за неделю до того, как Оксбери посетил король Гарольд со свитой. Когда обнаружилось, что две девицы забеременели, мать приказала высечь обоих братьев Эдивы, а девиц отдали в жены вилланам.

Найти мужей для женщин, беременных от сыновей лорда, было нетрудно. Большинство крестьян из округи не возражали принять в свое гнездо «кукушонка», если это сулило им выгоду в будущем. Однако Эдива опасалась, что пристроить женщин, беременных от норманнов, будет не так-то просто.

– Надо искать для них мужей, – сказала она. – Тебе, наверное, придется дорого заплатить, чтобы найти мужчин, которые пожелают взять в жены женщин, обесчещенных твоими рыцарями. Большинство женщин не знают даже, кто из твоих людей отец ребенка.

– Как ты думаешь, сколько это мне будет стоить?

– Возможно, по корове или поросенку за каждую, не считая прав на выпас скота и рыбную ловлю, а также другие привилегии.

– Дороговато. Если твои служанки будут продолжать в том же духе, то скоро они пустят меня по миру.

– Возможно, это заставит тебя поговорить наконец с твоими рыцарями, – язвительно заметила Эдива. – Это за их удовольствия тебе приходится расплачиваться!

Жобер покачал головой:

– У меня весь гарнизон разбежится, если я буду слишком строго относиться к их похождениям. Так уж повелось. Большинство из них никогда не женятся. Надо же им как-то удовлетворять свои потребности. Теперь они по крайней мере знают, что должны сначала убедиться в согласии женщины.

Эдива почувствовала, что краснеет. Все эти разговоры об «удовлетворении» потребностей живо напомнили ей, что произошло четыре дня назад между ней и Жобером. Воспоминание о собственном поведении все еще приводило ее в смятение.