— Полицейский участок? — не понял Замшелов, — а разве тут есть полиция?

— В качестве внештатных сотрудников Синдиката, — отвечал ему Яромир, — его осведомителей, мальчиков на побегушках, и конечно же, получателей премий. Так же и мэр в Расстане имеется. Только даже имя его не каждый горожанин вспомнит.

— Так называемая есть, но как таковая отсутствует, — с иронией заключил Георгий Монахов, имея в виду полицию, — а все-таки хорошо, что наших снимков и портретов у них нет. Так и будут нас искать до скончания веков.

Что касается таксистки, то она при этом разговоре сохранила молчание. И лишь окинула своих пассажиров взглядом подозрительным и недружелюбным. Хотя, с другой стороны, откуда взяться дружелюбию?

Ко времени прибытия в Сокловицы на город начал понемногу опускаться вечер. По крайней мере, небо сделалось гуще и темнее обычного. В оценке этой части города белобрысая водительница оказалась права. Дома здесь имели вид еще более затрапезный, чем в других районах Расстана. Ветхие, с облупившейся краской и местами заколоченные.

Стены пестрели узорам граффити. Эдакими немногочисленными цветастыми пятнами в этом серо-черном царстве. А неподалеку доносились звуки бодрого речитатива, похожего на земной рэп. Правда, под восточную плавную музыку.

Улочки через Сокловицы пролегали совсем уж узенькие: на машине не проехать. Кое-где они, вдобавок, были перегорожены кучами мусора и ржавыми остовами автомобилей. Так, что оставались лишь узенькие проходы в расчете на одного человека. Не в лучшем состоянии пребывал здесь и асфальт.

Так что такси пришлось отпустить. И преодолеть остаток пути пешком.

Район, как оказалось, был населен мутантами. Во всяком случае, обычные люди сотрудникам Агентства по дороге к логову Шабира не встретились ни разу. То мутанты дрались с мутантами в ближайшей подворотне. То у сетчатого загона мутанты же наблюдали за поединком двух злющих собак.

Еще путники не смогли не обратить внимания на шлюху-мутантку. С тремя ногами и кожей, красной, как вареный рак, та стояла на обочине. Выставив вперед одну из ног, согнутую в колене. Трех человек, этих редких гостей в районе, шлюха проводила не лишенным любопытства взглядом.

Один раз путь трех сотрудников АВР заступила целая стая детишек, синекожих и пучеглазых. Да с абсолютно безволосыми головами вытянутой цилиндрической формы.

«Дяденьки, дайте пару манат, — произнесли они жалобным хором, — ну хотя бы пять манаток подкиньте. Кушать хочется…»

Но стоило Яромиру и Георгию Павловичу достать из-за спин винтовки, как весь синюшный выводок бросился врассыпную. Скрывшись, кто в ближайшем переулке, кто в одном из домов. Чтоб через несколько минут воссоединиться вновь. И снова попытать счастье где-нибудь поблизости.

Кое-где по обочинам горели мусорные баки.

С ведром на улицу вышла женщина-мутант в бесцветных лохмотьях. Выплеснув прямо на асфальт лужу мутной вонючей жижи, она опять скрылась во мраке подъезда.

Впрочем, спустя мгновение, запах помоев был перебит другим — куда более сильным. Смесью гари с чем-то химическим. Донес его ненадолго сменившийся ветер. И Олег Замшелов инстинктивно прикрыл нос рукавом.

— Селятся невдалеке от места работы, — хмыкнул Яромир Зброй, сам к таким ароматам, похоже, привычный, — а место работы и напоминает о себе время от времени.

— Как понимаю, твой знакомый… Шабир — мутант, — проговорил, обращаясь к нему, Олег.

— Восхищен твоей сообразительностью, — с сарказмом отвечал Яромир, — способностью к дедукции и скоростью мысли. Сразу видно, кто в Агентстве ценный кадр.

Такая язвительная отповедь слегка покоробила Замшелова. Однако пререкаться он не стал. Понимая, что зависит от грубоватого коллеги, знавшего жизнь в Зазеркалье с рождения и по собственному опыту. А не с чужих слов. Да что там: многоопытный Монахов, и тот тоже зависел пока от Зброя. Про отношения «начальник-подчиненный» благополучно забыв до лучших времен.

— Кстати, мы почти пришли, — сообщил Яромир и свернул в один из переулков. Пройдя вслед за ним метров пятьдесят, сотрудники АВР остановились перед широкой дверью с вывеской. Вывеска была без надписей, зато с двумя картинками. Одна изображала скрещенные бутылки, а вторая — осьминога.

Дверь была открыта. Зато путь преграждал циклоп: здоровенный детина с единственным глазом на лбу.

— Человеки? — пробурчал он, увидев трех пришельцев с нетипичной для Сокловиц внешностью, — человекам нельзя. Проваливайте.

— Меня зовут Яромир, — представился Зброй, — это мои друзья. Нам нужно встретиться с Шабиром.

— Пароль, — циклоп и бровью не повел. Тем более что таковой у него и не имелось.

Суетливой скороговоркой Яромир произнес выражение на незнакомом Олегу и Георгию Павловичу языке. Споткнулся он при этом всего раз. Однако в целом такой ответ циклопа удовлетворил.

— Этот пароль мы сменили в начале года, — медленно проговорил он, с трудом двигая массивными челюстями, — но и его… кто попало не знал. Проходите.

— Я просто в отъезде был долго, — словно оправдывался Зброй, — так что простите, не в курсе.

А может, он просто отдавал дань вежливости.

Так или иначе, но циклоп, пожав плечами, отошел, открывая путь. И три сотрудника АВР прошли внутрь. На пороге их встретил полумрак, чуть нарушаемый светом тусклой красной лампочки. А еще — грязная лестница, ведущая вниз.

— Бар Шабира в подвале, — пояснил Яромир, первым шагнув на ступеньки, — в наших городах это в порядке вещей. Когда места мало.

Лестница привела в большой зал, темный и душный. Источниками света здесь служили только диско-шар да стойка бара. Играла плавная ненавязчивая музыка. На небольшой сцене крутилось, вися на шесте, существо с четырьмя руками и без единой ноги. Зато и… хм, желез молочных у него имелось тоже целых четыре. И их существо охотно демонстрировало, не стыдясь и не прикрываясь. А в гибкости, наверное, могло бы состязаться со змеями.

За стойкой, плотно обступленной пьяными мутантами, хозяйничал… осьминог. Точнее, создание с вполне человеческой, но лысой, головой. И множеством рук, больше похожих на щупальца. Одна пара щупалец как раз протирала стакан, другая что-то разливала по рюмкам, а третья что есть силы терзала шейкер.

Имелась и четвертая пара конечностей — свободная. Одно из щупалец этой пары бармен-осьминог и протянул, приветствуя Зброя.

— Давно не виделись, друг! — воскликнул он, растягивая рот в улыбке.

— Дела, — развел Яромир руками, — дела… Шабир на месте?

— Ну а то! — все тем же жизнерадостным тоном отвечал осьминог.

От бара хозяйские апартаменты отделял только дверной проем с бамбуковой занавесью. Хотя нет: за нею обнаружилась массивная железная дверь с маленьким закрытым окошком.

Приблизившись и отодвинув занавесь, Яромир нажал на расположенную тут же кнопку звонка. Тот зажужжал, как пойманный в ладони шмель. А затем окошко на двери открылось, и из него выглянула мохнатая морда. Этакий йети, иначе и не скажешь.

— Это Зброй, — отчеканил Яромир, не дожидаясь вопросов от мохнатого собеседника, — и мои друзья. Нам нужно встретиться с Шабиром. Это срочно. Скажи: мы прищемили хвост Синдикату.

Йети в ответ не произнес ни слова… если вообще умел говорить. Он просто вновь закрыл окошко, оставив гостей в ожидании. Ждать, впрочем, пришлось пару минут. А затем с той стороны двери послышался шорох и лязг засовов. И дверь нехотя отворилась — толщиною оказавшись с дециметр.

Яромир, Олег и Георгий Павлович вступили в узкий коридор, еще более темный, чем бар. Дальнейший путь им указала могучая и мохнатая лапа привратника. Что было уже лишним: прямой коридор все равно мог привести только в одну сторону.

А привел он в просторную комнату, устланную ворсистым ковром. Яркость света оказалась чужда и ей. Только полумрак здесь оказался гораздо мягче, приятнее. Благодаря трем торшерам — в белом, розовом и желтом колпаках соответственно. И общей обжитой обстановке. Со стенами, отделанными мрамором, на этот раз белым. С диваном и креслами. И с парой картин в рамах.