В ответ со стороны перекрестка донеслись крики боли и страха. Но и гнева тоже. А затем в направлении колонны Синдиката полетели палки и камни. Много камней. И не только мелких. Пару раз кузов фургона содрогнулся от попавших в него булыжников. Размером, наверное, с половину человеческой головы каждый.

Пальцы людей Синдиката вновь и вновь жали на курки и пусковые кнопки. Но и мутанты не сдавались. Причем, численный перевес явно был на их стороне. Он-то и решил исход схватки.

В окошко трое пленников видели, как упал один из боевиков. Его напарник дал деру, зачем-то бросив свое оружие. И напрасно! Потому что им почти сразу овладел один из мутантов, что перешли, похоже, в наступление. С лиловой пупырчатой кожей, четырьмя руками и одетый в нелепые штаны с подтяжками — смотрелся мутант немного забавно. Однако беглецу было не до смеха. Подняв захваченный ствол, мутант сделал пару выстрелов вслед. А затем воздел оружие над головой и торжествующе заголосил.

К этому возгласу победителя добавилось еще несколько глоток. А выстрелы стихли. Не то стрелять стало некому, не то людям Синдиката пришлось отступать в ожидании подкрепления.

А трое пленников, не сговариваясь поняли: такой расклад сулит им шанс. Последний, наверное, шанс на спасение.

— Эй! Выпусти нас! — окликнул четверорукого мутанта Олег Замшелов, выглядывая в решетчатое окошко, — мы тоже не любим Синдикат. Как и вы.

— Плевать, — бросил мутант в ответ, — вы не лучше. Наверное, вы тоже считаете уродами таких как я.

— Вовсе нет, — подключился к переговорам Георгий Монахов, — вот вы, уважаемый, очень даже недурны собой.

— Да-да, — продолжал Олег, — четыре руки — разве это плохо? Я вот, например, тебе завидую. Можешь работать за двоих…

— Все понятно, — с неприязнью проговорил мутант, — привыкли, что если мутант, значит только работать и может. Забавляетесь… раса господ? Да отымей вас Сатан во все щели!

— Короче, — возвысил голос, оттесняя Олега от окошка, Яромир Зброй, — нам нужно встретиться с Шабиром. Срочно. Знаешь такого… надеюсь?

— А как же, — сразу сменил гнев на милость мутант, — кто ж не знает Шабира. А еще я знаю, что Шабир кого попало не привечает. Особенно из ваших.

С этими словами он навел захваченную винтовку на задние дверцы фургона, целя в замок. Один выстрел — и на месте замка осталась дыра шириною в две руки. И створки с лязгом распахнулись.

Один за другим, трое сотрудников АВР спрыгнули на окровавленный асфальт. Исход стычки между мутантами и людьми Синдиката они оценили верно. Боевиков… живых поблизости не осталось. Возле машин валялось не меньше десятка человеческих трупов. Нашел здесь свою смерть и рыжебородый тип, отдавший роковой приказ.

Не обошлось без потерь и среди мутантов. Целые груды разноцветных трупов буквально перекрывали перекресток. Рядом валялись брошенные транспаранты.

— Благодарствую, — сказал Яромир, обращаясь к лиловому мутанту. И по очереди пожал обе его правые руки.

— Сочтемся, — хмыкнул тот.

— А кто такой Шабир? — поинтересовался Олег Замшелов.

— Мой хороший знакомый, — отвечал Зброй, одновременно подбирая с асфальта одну из винтовок, — к которому мы сейчас пойдем. Вернее, поедем. Чего идти-то, когда столько транспортных средств нам оставили?

Затем он замер и помолчал немного, словно прислушиваясь к уличному шуму. И добавил:

— Если кто и сможет теперь нам помочь, так только Шабир.

Распахнув приоткрытую дверцу одной из машин, Яромир влез внутрь. Спустя несколько секунд мотор отозвался радостным гудением.

— Чего ждем-то? — окликнул Зброй спутников, высовываясь из кабины.

— Как видишь, — отозвался Монахов, осматривая трупы, — тоже вооружаемся. По твоему примеру. Лишним не будет, сам понимаешь.

А Олег меж тем уже разглядывал поднятую с земли винтовку. Взвешивал ее в руке и даже пытался куда-нибудь прицелиться.

Угнанная машина — трофей небезопасный. Особенно если принадлежит она преступному сообществу, контролирующему целый город. И хотя автомобиль, на котором сбежали сотрудники АВР, эмблемой Синдиката украшен не был, вскоре пришлось его оставить.

Произошло это на полпути к таинственному Шабиру. А само предложение преодолеть оставшиеся километры с иным транспортным средством исходило от Яромира Зброя.

«Не хотелось бы подставлять столь полезного знакомца, — говорил он на сей счет, — а машина Синдиката у порога выдаст его с потрохами. Наверняка эти подонки на Шабире и отыграются. За нас».

Ни Олег, ни Георгий Павлович не возражали. Машину припарковали возле высотной гостиницы. Своей формой та еще напоминала не то здание МГУ, не то офис Министерства иностранных дел России. Хотя серый мрамор, покрывавший стены, сходство это несколько приглушал.

О том, что это гостиница, и Монахов, и Замшелов догадались по целой процессии людей с чемоданами и сумками на тележках. Похожие на муравьев, те двигались в направлении парадного входа с несколькими дверями и широким крыльцом.

Пока коллеги глазели по сторонам, Яромир приметил на площадке перед гостиницей такси. Автомобиль, окрашенный в непривычный для этого мира ярко-желтый цвет. И с интернациональной эмблемой частного извоза: шашечками на дверцах.

Очевидно, таксист пребывал в ожидании клиентов. И маялся от вынужденного безделья и скуки. Хотя на чувства его сотрудникам АВР было плевать. А вот сам факт наличия поблизости бездействующего такси пришелся им как нельзя кстати.

Разделившись и подойдя к желтой машине с двух сторон, все трое одновременно влезли в салон. Олег и Георгий Павлович устроились на заднем сидении. А Яромир Зброй подсел рядом с таксистом… вернее, таксисткой. Белобрысой женщиной лет сорока и с немного печальными глазами.

— В Сокловицы, живо! — скомандовал Яромир. И в подкрепление своих слов навел на таксистку ствол.

— В Сокловицы? — переспросила женщина, испуганно моргая, — но это ж… трущобы! И вообще… мне вообще заплатят?

Голос у нее был грубоватый, сварливый. С таким только торговаться на рынке. Или ратовать за свои права в какой-нибудь бюрократической конторе.

— Заплатят? О да! — отвечал Зброй, хищно ухмыляясь, — да так щедро, как никто тебе не платил. Я дам тебе такую штуку, которую не купишь ни за какие деньги. Твою гребанную жизнь. Надеюсь, этого хватит?

Таксистка судорожно кивнула.

— Так трогай, Сатан тебя дери!

Дважды повторять Яромиру не пришлось. Мотор взвизгнул, и желтый автомобиль спешно покинул парковку перед гостиницей.

Сколь бы ни было затруднено движение в городе, а такси ни разу не пришлось нигде стоять больше нескольких секунд. Его водительница как-то умудрялась находить окольные пути для маршрута. Где было поменьше других машин.

Да, сам маршрут выходил весьма извилистым. Но и это было на руку трем бывшим пленникам Синдиката. Петляя по городу, легче запутать возможную погоню. И даже оторваться от нее.

В машине имелся радиоприемник. Его белобрысая таксистка не выключала, надеясь на понимание захватчиков. Да те и не возражали. А Олег так и вовсе отметил про себя еще одно отличие Зазеркалья от его родного мира. В последнем работники частного извоза если и чего слушали, то только песенки задорно-блатные. Или не блатные, но выполненные в схожем залихватском стиле. А немногочисленные женщины в этой профессии предпочитали романсы. Причем часто — с эдаким цыганским колоритом.

Но не здесь. В Зазеркалье хотя бы одна таксистка в пути услаждала себе слух… банальной попсой, дистиллированной и неприкрытой. «Трали-вали», «любовь-морковь», «танцуй-целуй» и все тому подобное. Да, как водится, с проигрышем не в лад, невпопад.

Вообще, в репертуаре местной радиостанции имелась разве что одна светлая сторона. Ненавязчивость. Особенно, если работал приемник вполсилы. Единственный раз он заставил встрепенуться трех сотрудников АВР. Когда бесконечное блеяние под как бы музыку сменилось тревожным голосом диктора.

«Мы прерываем музыкальную программу для важного сообщения, — донеслось из маленьких колонок, и таксистка машинально добавила громкости, — разыскиваются три человека. Участники подпольной организации, связанной с движением за равноправие мутантов. Будьте осторожны: подпольщики могут быть вооружены. При встрече с группой людей подозрительного внешнего вида в количестве трех человек не вступайте с ними в контакт. А немедленно обращайтесь в ближайший полицейский участок. Повторяю…»